Размытые грани - Анри Ред

Кира нахмурилась, но в её глазах промелькнуло лёгкое замешательство.

— Бабушка умерла полгода назад.

— Знаю, — спокойно ответила Света.

Кира прищурилась.

— Тогда… — в её голосе послышалось подозрение. — Вы кто?

— Просто передаю то, что она не успела сказать.

Девушка сжала губы.

— Это какая-то тупая шутка?

— Нет.

На мгновение воцарилась тишина.

Кира хотела уже закрыть дверь, но Света заговорила:

— Она просила сказать, что любила вас. Всегда. Даже когда не говорила этого вслух.

Девушка застыла.

Её лицо, ещё секунду назад раздражённое, резко изменилось.

— Что…

— Она жалела, что не успела сказать это при жизни, она копила деньги вам на свадьбу, но не выражала любви при жизни… — продолжила Света.

Кира сделала шаг назад.

В её глазах отразилось что-то странное — не страх, а скорее боль. Глубокая, пронзительная, та, что копится в человеке годами, пока не прорывается наружу.

— Вы… откуда… какие деньги?

Света пожала плечами.

— Просто знайте, что она вас любила. И поищите пакет под нижней полкой комода.

Она развернулась и ушла, не дожидаясь ответа.

Она не ждала благодарности.

Не ждала понимания.

Она просто сделала то, что должна была сделать.

* * *

Не все реагировали одинаково.

Некоторые сторонились её, отмахивались, обвиняли в мошенничестве, даже проклинали.

Но были и те, кто верил сразу.

Как тот мужчина, к которому Света пришла однажды вечером.

Она долго стояла у его двери, раздумывая, стоит ли стучать. Но женщина, чей голос всё ещё эхом звучал у неё в голове, не давала ей покоя. Она знала, что, если уйдёт, дух не исчезнет, а продолжит приходить, тревожа её.

Значит, нужно было закончить начатое.

Она постучала.

За дверью послышались шаги. Через пару секунд дверь открылась, и на пороге появился мужчина лет сорока. Света сразу обратила внимание на его лицо — уставшее, осунувшееся, с трёхдневной небритостью. Глаза тёмные, немного потухшие, но в них всё ещё жило что-то… ожидание? Или, может, давно спрятанная боль?

— Вам чего? — голос его был грубым, словно он давно отвык от спокойных разговоров.

Света взглянула ему прямо в глаза.

— Ваша жена просила передать вам, что сожалеет.

Мужчина замер.

Его пальцы, до этого сжимавшие дверную ручку, слегка побелели. Он не двинулся, не моргнул, просто смотрел на неё, как на что-то невозможное.

— За что? — спросил он тихо.

— За ссору в последний день, — ответила Света.

Он побледнел.

Губы его дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но слова застряли где-то внутри.

— Вы… откуда знаете? — его голос стал совсем тихим, почти сдавленным.

Света не ответила.

Просто повторила:

— Она просила передать, что сожалеет и не хотела говорить всего, что сказала тогда.

Мужчина сжал кулаки, а затем резко отвернулся.

Она видела, как его плечи вздрогнули.

Как он провёл рукой по лицу, сжимая переносицу, не позволяя слезам выйти наружу.

— Господи… — выдохнул он, срывающимся голосом.

Света не стала ждать.

Не стала говорить ничего лишнего.

Она просто развернулась и ушла, оставляя его наедине с теми словами, которых он ждал слишком долго.

* * *

Не все принимали её слова.

Были те, кто встречал её с настороженностью, кто сомневался, но в конце концов прислушивался.

А были и те, кто не хотел даже слышать.

Они кричали, называли её лгуньей, мошенницей, обвиняли в том, что она издевается над их горем.

Так было и с той женщиной.

Света нашла её квартиру в старом доме с облупленными стенами и узким коридором, пропахшим чужими жизнями. Едва она постучала, дверь распахнулась — перед ней стояла женщина лет пятидесяти. Уставшее лицо, запавшие глаза, в которых застыла вечная печаль.

— Что надо? — спросила она резко.

Света почувствовала напряжённость в её голосе.

— Мне нужно сказать вам кое-что от вашего сына.

Женщина замерла.

Тишина повисла в воздухе, но затем её лицо исказилось гневом.

— Что?!

— Он просил передать вам слова, которые не успел сказать при жизни…

— Ты врёшь! — крикнула она, отшатнувшись.

Голос её был не просто резким — он дрожал от подавленных эмоций, от боли, которую она слишком долго держала внутри.

— Не смей даже говорить о нём!

Света не пошевелилась.

— Я просто…

— Убирайся! — женщина с силой захлопнула дверь перед её лицом.

Света не обиделась.

Она знала, что делает это не для себя.

И не для живых.

Это было нужно только тем, кто просил её о помощи.

Даже если живые не всегда были готовы это принять, она выполняла просьбы усопших, и они её больше не тревожили.

Глава 3: Тишина среди живых

Жизнь Светы текла размеренно, почти обыденно.

Она привыкла к своему ритму: утро, чай, работа, дом. Иногда это был тихий день без посторонних голосов, иногда — день, начинавшийся с чужого шёпота в углу комнаты.

Иногда, едва открыв глаза, она уже чувствовала чьё-то присутствие.

Кто-то стоял рядом с её кроватью, не двигаясь, ожидая, когда она заговорит.

Кто-то сидел в кресле, склонив голову набок, словно размышляя, стоит ли беспокоить её.

А кто-то просто стоял у стены, не говоря ни слова, и Света уже знала — он уйдёт, когда будет готов.

Но днём…

Днём она была среди живых.

И этот контраст был чем-то особенным.

Днём она работала в супермаркете, стоя за кассой, пробивая бесконечные товары и наблюдая за людьми.

Один за другим перед ней проходили покупатели.

Пожилые женщины, хмуро ворчащие на цены, аккуратно перекладывали покупки в свои пакеты. Молодые парни, не отрываясь от телефонов, бросали на кассу пачки чипсов и энергетики, даже не поднимая взгляда. Матери уговаривали детей не брать очередную шоколадку, дети устраивали истерики из-за леденцов.

Все они были живыми, со своими проблемами, заботами, раздражением и спешкой.

— Карточка или наличные? — спрашивала Света, механически указывая на табло кассового аппарата, показывающего итоговую сумму за покупки.

— У вас скидочная карта магазина есть?

— Пакет вам понадобится?

Рутина однообразная и повторяющаяся снова и снова.

Один человек сменял другого, и так — по кругу, час за часом, день за днём.

Она не любила свою работу, но и не жаловалась.

Рабочие обязанности не требовали от неё вдохновения, не приносили радости, но зато были понятными, предсказуемыми.

Просто поток людей, товаров, денег.

Но было одно преимущество.

Здесь её не тревожили “они”.

Здесь было спокойно, без вечных проблем и терзаний умерших.

Призраки, даже если Света их видела, не обращали на неё внимания.

Они появлялись — серыми тенями, нечеткими силуэтами, отражениями в стекле.

Они бродили среди живых, но не видели её, не слышали.

Света замечала их у полок с продуктами — люди проходили сквозь