Ведьма в свободном полете (СИ) - Гусина Дарья

И, с удовольствием полюбовавшись ошеломленными лицами родственничков (отец с недоумением чиркал ногтем по ладони, Галада откровенно хихикала, бабуля странно прищурилась), я пошла наверх.

Илья тащил сумки, я шла следом. Коридор казался бесконечным. Вопреки всем надеждам, выскользнуть незамеченной у меня вряд ли получится. Да и куда я пойду? В квартиру тети Риты? Отец знает, где меня искать. Надеюсь, про дом в Перпедыжах ему неизвестно. Впрочем, мне самой там ловить особо нечего.

Моя комната скрывалась за одной из многочисленных дверей. Илья торжественно вручил мне ключ-жетон.

— Ваши апартаменты, Ада Александровна, — напыщенно выразился парень, обводя рукой просторные покои.

Действительно апартаменты. Напоминают номер отеля. Шторы задвинуты, электрический свет приглушен, камин зажжен. На полках вдоль стен – свечи… много свечей: больших, маленьких, длинных, коротких, есть даже круглые, как шары, восковые кубы и пирамидки. Мебель современная, с геометрическими узорами. И планировка в том же нью-тек стиле – настоящий лабиринт перегородок с матовыми и прозрачными стенами.

Как раз за такой, матовой перегородкой, располагался флорариум – стеклянная емкость, трубой уходящая под потолок. Я с любопытством приникла к стеклу. Речная капля, пчелоед, пасмурная гортензия, все эти растения – редкие эндемики, применяемые в зельеварении. Кто-то здесь очень любит природную магию.

— Обстановку спроектировала леди О’Мэйли, — отчитался услужливый парень Илья, то ли слуга, то ли друг семьи. — Образцы для флорариума тоже выбирала она. Изысканно, не правда ли? Леди Гэл посчитала, что вам будет полезно попрактиковаться в травоведении на каникулах.

— Да что вы говорите? — вежливо восхитилась я.

Что-то эта Галада на всех неадекватно действует. Вот и Илья аж на задние лапки становится, когда о ней говорит. Кстати, насколько я помню, пасмурная гортензия применяется в приворотном декокте.

Илья ушел, я обошла новое жилье, с грустью отметив, что в другой ситуации посчитала бы себя счастливицей. Красиво, уютно и действительно изысканно. Но есть нюанс: это красивая и уютная клетка.

Раскладывая вещи по полкам в пахнущем свежим деревом шкафу, я нашла коробки с платьем и кулоном. Имболк. Я совсем забыла о бале. Не думаю, что меня на него пустят. А мне бы узнать, кто прислал платье. Если бы было только оно, я бы подумала на ректора или мастера Авара. Или на отца. Но кулон… это странно, интимно, что ли. А вдруг он принадлежал маме? Я еще раз поднесла украшение к глазам и заметила, что красные камушки в середине золотого ложа кулона составляют какой-то знак, похожий на цветок, то ли просто прихоть ювелира, то ли символ. В гугле я такой точно не найду.

Так, Ада, соберись. Нужно наладить связь с друзьями. В закутке за еще одной матовой панелью обнаружился письменный стол. От единственного не зашторенного окна по правую руку тянуло холодом. Из окна открывался вид на заснеженный сад.

В ящике лежала стопка писчей бумаги с гербом Громовых – молнией на фоне синего ромба. Я написала письмо на адрес общежития, сложила его вчетверо, сделала отправляющий пасс… и ничего. Почтовая магия блокировалась. Значит, и ко мне почта приходить не будет.

Необходимо проверить, распространяется ли запрет на весь дом. Вряд ли такое возможно. Ведь отцу должно поступать огромное количество корреспонденции. Скорее всего, чары наложены на отдельные помещения.

Тогда я решила прогуляться по дому. Лишь бы не заблудиться – с расширением пространства тут явно перемудрили.

Меня окликнули, когда я шла по бесконечному коридору. Галада, в шелковом, сливочно-белом халатике, махала мне рукой, приглашая войти.

Войдя, я пришла к выводу, что у Галады страсть к дизайну помещений, и она активно реализовывает ее в доме любовника. Апартаменты леди О’Мэйли были совсем другими, но такими же тщательно продуманными. В них преобладали черный, алый и белый цвета, мех (не удивлюсь, если натуральный, как ее шубка), и украшения из кости и странного камня.

— Слоновые бивни и эбонит, — подсказала Галада, когда я рассматривала коллекцию крошечных коробочек на полке.

— У нас охота на слонов запрещена, — заметила я.

— Вас слишком много, — колдовка поморщилась и пожала плечами, поправив поясок халатика. — Нас меньше, и мы разумно распределяем ресурсы.

Выглядела она, надо сказать, феноменально – как модель, сошедшая с обложки винтажного журнала. У нас сейчас женщины так не двигаются – словно грациозные кошки в доме щедрого хозяина.

— Я читала, что многие земли Магистеррениума километр за километром поглощаются Бурой Топью, — сказала я, переходя к другому интересному объекту интерьера – флорариуму, но только с роскошными орхидеями внутри.

Вспомнился Юд с его подтруниванием. «Орхидеи олицетворяют плотскую страсть». Ну да, ну да, в апартаментах любовницы отца эти цветы – на своем месте.

— Бурая Топь, — задумчиво повторила Галада, обходя флорариум с другой стороны, — естественное природное явление, как плесень или вирус. Увы, она поражает лишь магов. Они сходят с ума и погибают из-за дисбаланса энергий. Вам в вашей Академии внушают, что без сотрудничества светлых и темных магов происходит застой потоков, так ведь? Но ты же умная девочка, Аделаида. Ведь это мы, темные, ныряем на глубину, смешивая потоки. А что делают светлые? Ни-че-го. Разводят единорогов, сочиняют свои любовные оды, создают иллюзии, помогают несведам. В общем, скользят по жизни, как по теплому потоку.

— Но ведь они его поддерживают, баланс, — усомнилась я. — Без них его не будет.

Колдовка улыбнулась и постучала по стеклу. К моему удивлению, орхидеи резко повернули на звук свои цветы.

— Чушь! Теплый поток поверх холодного – это закон природы. В природе воду перемешивает ветер. В магическом мире потоки перемешаются с помощью естественных магических процессов. Светлые – лишний элемент. Зато у темных магов имеются неисследованные глубины. Семь-девять уровней – все, на что вы пока способны. Причем колдовки-самоучки, вроде меня, преуспели в погружении больше, чем визарды-старокровки.

— Ниже седьмого уровня водятся демоны, — напомнила я.

— Да, наглые твари, требующие жертв. В этом и суть моего проекта, Ада. Я предлагаю магическому миру оружие, которое подчинит придонных и донных обитателей. Ты знаешь, какие сокровища таятся на этих глубинах? Бесконечная сила, победа над смертью, власть над временем. Скоро я официально представлю свой проект. Ты ведь разделишь мой триумф?

Глаза колдовки странно сверкнули. А у меня по коже пробежал мороз. Чтобы скрыть замешательство, я наклонилась к стеклу и постучала по нему пальцем. Чпок! Одна из орхидей выстрелила в меня мутным розоватым сгустком. Не будь между нами стекла, попала бы мне точнехонько в нос. Розовая «сопля» начала медленно сползать вниз.

— Ада, отойди-ка! — воскликнула Галада.

Колдовка отбежала вглубь комнаты и вернулась к флорариуму со странным черпачком, похожим на силиконовый кухонный половник. Она аккуратно опустила его в емкость и соскребла «плевок» со стекла.

— Это хищные орхидеи, — объяснила она возбужденно, с вожделением рассматривая добычу. — Ядовитые и редкие. Они очень редко производят яд в неволе. Несказанное везение! Из одной капли желе «бархотки» можно сварить почти литр заживляющего зелья. Оно восстанавливает живые ткани даже после сильного ожога или ранения.

— Вау! — я посмотрела на невоспитанные растения другим взглядом, с уважением.

— Спасибо, Ада.

— Да за что? Я просто…

Я еще раз постучала по стеклу. На этот раз в меня плюнула другая «бархотка», покрупнее. Капля у нее вышла повнушительнее. Галада ловко собрала добычу в черпачок.

— Кажется, я их нервирую, — пробормотала я.

Колдовка уже переливала яд в тонкую высокую склянку.

— Ты просто одарена везением, — рассеянно бросила она. — Не погибла при пожаре, нашла Академию, обзавелась дебордером. Что-то кармическое, я полагаю. Одним словом, эта жизнь дана тебе в удовольствие. Теперь месяц ждать, когда соберется яд. Зато я знаю, что мои девочки не «бесплодны».