Gita Ogg - Чаша терзаний

Он прижался ко мне.

— Знаешь, ты так эффектно проткнула себя шпагой, что, похоже, у тебя появились поклонники среди Упивающихся.

— Ты серьёзно? — я засмеялась.

— А вот мне было не до смеха, — сказал он. — Хотя это сыграло нам на руку, когда сегодня я «обнаружил, что ты сбежала», никто особо и не удивился.

— Он что уже знает? — испугалась я.

— Конечно, а как ты думала? Я сам сообщил ему об этом.

Я с тревогой спросила,

— Он ничего не сделал тебе?

Он поднял брови и улыбнулся,

— Ты бы лучше о себе побеспокоилась.

— И всё же?

— Нет, только прогнал, хотя не скрою, он разбил пару вещиц в доме Малфоя.

— Пару вещиц?

— Ну да, пару десятков вещиц.

Я засмеялась.

— Зря ты так несерьёзно относишься ко всему этому, — сказал он строго. — Тебя теперь нужно спрятать как можно скорее. В следующий раз нам уже так не повезёт.

— Так, — он поднялся и задумался. — Сейчас ты отдохнёшь, потом я отправлю тебя в один надёжный дом на какое-то время, а вскоре придумаю, как быть с тобой дальше.

Он нагнулся и поцеловал меня в висок.

— Поспи, Эни, тебе это необходимо. Свечи не зажигай, можешь вызвать подозрения.

Уже от двери он бросил,

— Сегодня ты ещё очень слаба, но завтра перед отъездом ты снимешь заклятие!

— Но, Северус…

— Это не обсуждается! — рявкнул он. — Я больше не намерен рисковать тобой.

Он вышел и хлопнул дверью.

Сон как рукой сняло, мой мозг лихорадочно соображал. Это я больше не могла позволить себе подвергать его риску. Кроме того, я понимала, что у него достаточно дел гораздо важнее меня. Раньше, когда я была неприметным профессором Хогвартса, ещё можно было что-то придумать, но теперь, когда Том знает, что я жива и охотится на меня, оставаться на шее у Снейпа просто непозволительно. Кроме того, Снейп был агентом и служил более высокой цели — избавлению мира от этого чудовища, а я была всего лишь маленьким винтиком в его огромном механизме. Причём весьма опасным винтиком, угрожающим развалить всё к прамагам.

Я вскочила с постели, слабость ещё была, но не такая как прежде, поэтому я быстро оделась, походила по квартире и очень обрадовалась, увидев свою сумку, моя палочка тоже была здесь. Всё складывалось как нельзя кстати, и указывало на то, что я приняла правильное решение. Я уже собралась трансгрессировать, но тут мне в голову пришла мысль, что Снейп не успокоится, пока не найдёт меня, нужно было что-то, что остановило бы его.

Я схватила с письменного стола перо и пергамент и трясущейся, непослушной рукой, написала записку:

«Снейп!

Все мои слова были ложью от начала и до конца. Моей единственной целью была месть Воландеморту. Цели я достигла. Ты сам знаешь, что для достижения целей, любые средства хороши, потому прощения просить не буду. Как ты теперь понимаешь, никакого заклятия не существует, поэтому я так пугалась каждый раз, когда ты требовал снять его.

Прощай! Никогда больше не ищи со мной встречи».

В полумраке было плохо видно, да и смелости перечитать написанное у меня не хватило. Я положила записку на кровать и увидела на полу номер «Прорицателя», где на главной странице была статья, посвящённая назначению нового директора Хогвартса и его большая колдография. На ней тот пытался сделать вид, что доволен назначением, но у него это плохо получалось, он хмурился и снова пробовал. Я схватила со стола нож для бумаги и, аккуратно вырезав колдографию, бросила её в сумку, а газету сложила и запихнула под огромную кипу бумаг на столе. Кивнув самой себе, я трансгрессировала.

Уже сидя в маленьком кафе, на одной из старых улочек Лондона, я осознала, что натворила. Теперь все пути были отрезаны.

— Что желает мисс? — спросил услужливо официант.

— Мисс желает виски! — рявкнула я так, что тот отпрянул и быстро растворился в полумраке.

Я достала колдографию, маг на ней нахмурился.

— Ты никогда не простишь меня, правда? — я уронила голову на руки и разрыдалась.

Снейп чувствовал, что невероятно устал. Всё это, похлеще вурдалаков, высасывало жизненные силы, но дело требовало завершения, и он снова и снова устремлялся туда, куда не хотел и делал то, что было ему отвратительно. Лишь одна мысль грела его — сегодня он уснёт в её объятиях, только за одно это можно было отдать половину жизни.

«Она, конечно, опять будет спорить, — он улыбнулся. — А потом будет с жаром отвечать на его поцелуи, и хотя бы на время он забудет обо всём».

«Невероятно, — думал он. — Как в такой маленькой женщине таится столько всего: и огромная сила воли, и острый ум, и безграничная нежность». И всё это принадлежит ему. Как такое вообще могло случиться.

Окна его квартиры были темны, и когда он вошёл, стояла гнетущая тишина. Он решил, что Эни, должно бать, ещё спит, но пройдя в комнату, не услышал звука дыхания. Он резко зажёг свечи, постель была пуста, её одежды не было на месте, а на подушке лежала записка. Он схватил записку и стал читать, потом ещё раз и ещё раз, как будто хотел увидеть что-то, кроме тех ужасающих признаний, которые были в ней. Но он видел только то, что видел. Ярость поглотила его, он упал в кресло и одним движением смахнул со стола, лежащие на нём бумаги. Ярость сменило опустошение. Он чувствовал, что силы покидают его, но тут заметил перед собой аккуратно сложенную газету, он взял её и машинально развернул. На первой странице в самом центре зияла огромная дыра, а под ней стояла подпись: «Директор школы волшебства и магии Хогвартс, профессор Северус Снейп». Снейп со всего размаха стукнул кулаком по столу и крикнул в тишину,

— Кого ты хочешь обмануть, Эни Блэкстоун! Кто дал тебе право решать всё за меня?!

Его била яростная дрожь. Как она посмела усомниться в его силе? Как она посмела считать себя умнее? И теперь она думает, что перехитрила его? Что глупый Снейп, ослеплённый гневом, не станет искать и поверит в её сказки?

— Нет уж мисс, теперь я ещё быстрее найду Вас, чтобы сказать, как Вы горько ошибаетесь, и Вы снимите заклятие, чего бы мне это не стоило.

Глава 24

Выйдя из кафе, где провела не менее часа, так и не притронувшись к виски, я побрела по улицам Лондона, соображая, почему Дамблдор забрал меня в Хогвартс. Мой предмет был слишком незначительным для юных волшебников, и они прекрасно смогли бы обойтись без него. Но Дамблдор говорил, что я обязана приехать, что я нужна им. За всё время пребывания в школе, директор ни разу не попросил меня ни о чём, кроме как порвать со Снейпом. Я и делала-то всего лишь, что учила детей да писала картины.