Алексей Кривошеин - Фабрика волшебства (СИ)

— Я-то прошла, а вот что ты делаешь? — зло проговорила девушка. — Я не понимаю. Это твои знакомые?

Она с такой ненавистью зыркнула на полненьких девушек, что те переглянулись и радостно заулыбались.

— А она ничего, — сказала рыженькая.

— Да, замечательный кандидат, — поддержала ее темненькая.

— Достойный конкурент нам, — хихикнула беленькая.

Они опять затараторили все вместе, отчего Ивор перестал их понимать. Алина опалила их яростным взглядом и утопала в дальний угол столовой. Ивор ощутил злость. Что эти девки себе позволяют? Набросились на него. А Алина тоже хороша. Неужели она думает…

И тут раздался голос. Низкий женский голос, который разнесся по столовой, словно удар огромного колокола.

— Светка, Ленка, Дашка! А ну на место!

— Ой, Георгина пришла, — пискнула рыженькая, и со всех ног кинулась за стойку.

— Королева половника и кастрюль, — поддакнула черненькая и помчалась следом.

— Ее непревзойденное ругательство и веником по спине давательство, — пискнула беленькая. Мгновение спустя она уже стояла на своем месте за стойкой и профессионально улыбалась входящим.

Постепенно зал наполнялся ошалелыми кандидатами, которые постепенно осознавали, что последнее испытание позади. Каждый держал в руке звезду. Кто-то прятал ее, другие наоборот гордо вешали на видное место. Свою Ивор благоговейно прикрепил на грудь. Она была хоть и серая, но все равно красивая.

Ивор увидел много знакомых лиц. Невозмутимый Кори подкатился на коляске к крайнему из столиков, незаменимый Скорец сел напротив и потирал руки. Делал он это достаточно интенсивно, но, конечно же, не с такой скоростью, с которой двигались его ноги.

Кондратий как всегда брезгливо морщился. Ивор немного расстроился, когда увидел его со звездой, но тут же утешился, глядя, что к сынку начальника отдела кадров никто не подсаживается. Ребята чувствовали его высокомерие и щедро платили за это недоброе чувство полным игнором.

Успешно прошли процедуру и сыновья кузнеца. Они с гоготом окружили один из крайних столов, обнаружили, что одного им мало и придвинули еще парочку. В ожидании еды они так усердно стучали по столешнице, что раскололи ее пополам, и бедной Дашке пришлось использовать магию, чтобы срастить ее обратно.

Козя уселся за один стол с юношей с синими волосами, Ивор никак не мог запомнить его имя. Оно и понятно, к чему человеку имя, если достаточно просто сказать: «Это тот, у которого волосы синие», и сразу же ясно о ком речь.

Девушка из семьи Звона собрала вокруг себя шумную девчачью компанию. Они хихикали в самом центре зала.

Были и другие люди, которых Ивор пока не потрудился запомнить. Для этого теперь будет время.

— Я сдал это! Меня приняли! — прыгал от счастья Рудольф. Его рыжая прядка устроила на макушке настоящий танец победителя, отчего голова Рудольфа дергалась из стороны в сторону.

От избытка счастья рыжепрядый несколько раз кувыркнулся, его многочисленные бусины звенели на разные голоса. Девушки за стойкой пришли в восторг и захлопали в ладоши. Но даже шум и гам не смогли заглушить фырканья, которое донеслось из дальнего угла, где сидела Алина. Ивор отчего-то боялся туда глядеть.

Следом за Рудольфом появился донельзя довольный Мефодий. Щеки его пылали, глаза подозрительно блестели.

— Похвалил! Сам директор меня похвалил, — сообщил дородный юноша друзьям. — Вот так вот руку пожали и сказал — Мефодий, ты голова.

— А потом добавил — стоеросовая, — подколол Рудольф. Мефодий впервые не стал обижаться и спорить, а просто рассмеялся счастливо и с шумом потащил ближайший стул.

Следом за последним кандидатрм в столовой появилась Изида.

— Друзья! — воскликнула она, и в ее голосе зазвенели нотки юношеского задора. Ивор удивленно вскинул голову, поначалу показалось, что видит не Изиду, а юную девочку. Но это была она, просто наряд начальника аналитики вновь изменился. Вечернее платье уступило место легкомысленной клетчатой юбке на две ладони не достающей до коленок и легкой кофточке. Роскошная прическа превратилась в два задорных хвостика. Длинные гольфы и туфли без каблука делали начальницу аналитического отдела похожей на школьницу домагической эпохи.

— Сегодня свершилось настоящее чудо — все без исключения прошли контракт. Вы все приняты!

Ответом был восторженный рев сотни голосов. Кто-то поднимал бокалы, кто-то просто кричал и хлопал в ладоши. Громче всех конечно же кричали и хлопали официантки.

— Сегодня отдыхайте, — сказала Изида. — А мне пора, меня ждут профессиональные обязанности. Вас же никто гнать не будет — сидите здесь, сколько пожелаете. В город можете вернуться через эту дверь, завтра вы должны быть у ворот ровно в девять утра. За опоздание — строгое наказание. Не забывайте, что теперь вы наши. Со всеми потрохами наши. Желаю удачи!

Безо всяких звуков и спецэффектов она исчезла, но собравшиеся не были огорчены. Они повернулись каждый к своему столику и принялись праздновать начало новой жизни.

Первый день на фабрике

На следующее день погода испортилась.

Холодный северный ветер затянул небо тучами, мелкий противный дождь кидал в лицо холодные брызги. Ивор обожал свою безрукавку и терпеть не мог куртки, но сегодня пришлось ее надеть. Не тратить же на защиту от дождя субстанцию, в конце концов. А прийти мокрым в первый день работы, это уже слишком. К тому же там будет Алина…

Он натянул капюшон и шлепал по мокрой тянучке, ничего не замечая вокруг. Плохая погода ни капли его не трогала. Контракт позади, отец окончательно смирился с решением сына и даже обрадовался его победе.

Теперь я не просто сын мясника, — ликовал юноша, — я работник фабрики волшебства. Завидуйте все — я работник фабрики волшебства!

Он то и дело трогал звезду, которая была прикреплена к безрукавке под курткой. Долго сомневался, может, стоит наколоть ее сверху, чтобы все видели, ругал себя за мальчишество и снова сомневался, а вдруг меня не пропустят стражи. В конце концов, сошелся на том, что расстегнет куртку так, чтобы видна была пара лучей.

На окраине города его встретили Рудольф и Мефодий. Дородный юноша по обыкновению теребил рваный башмак и шевелил кожей на лбу, Рудольф лучился счастьем и беззаботностью. Звезды обоих висели на всеобщем обозрении и блестели от капель дождя. Шумно поздоровавшись, они направились к фабрике.

Вместе с ними по дороге из вишневой тянучки шагали другие новички, такие же восторженные и возбужденные.

Дождь, наконец, закончился, и Ивор с радостью откинул капюшон. Прядка Рудольфа встряхнулась, как мокрый пес и закрутилась в спираль, чтобы выжать саму себя.