Веда Талагаева - Потерянная реликвия

- Она настоящая? - Ронф потрогал пальцем пухлую щечку девочки, - Ух, ты! Живая.

- Конечно, живая, - возмутился Элиа и посадил малышку к себе на колени; девочка немедленно занялась изучением пуговиц на его жилете, - Мы очень благодарны вам за теплый прием, господин Твинклус, и за добрые слова о Гвендале. Но нам нужно опять трогаться в путь. Не могли бы вы теперь отдать нам вещи, о которых писал Чародей?

- Значит, не задержитесь погостить? - вздохнул Олто, - Жаль. Мы тут всегда рады гостям, - он встал, деловито засунув руки в жилетные карманы, - Так, жена, дети, несите все, что оставил Чародей, и не забудьте подарки.

- Подарки? - удивился Элиа.

- Конечно, - довольно закивал Олто, - Не можем же мы отпустить Гвендаля без подарков. Это все так, пустячки, чтобы выразить нашу благодарность. Если вам что понравится, можете взять себе.

- Вот спасибо, папаша, - обрадовался Ронф, - Страсть как люблю всякое барахло задарма!

Малолюдец ничуть не обиделся на такие слова гостя, из чего Элиа заключил, что Олто полностью согласен с Ронфом. Твинклус, его жена и дочери засуетились, собирая пожитки Чародея и приготовленные для него подарки. Они хоть и хранились в бережной неприкосновенности, как выразился Олто, но судя по всему, далеко не в порядке и аккуратности. Пока семейство Твинклусов бегало туда-сюда, занимаясь поисками и сборами, Бегония успела задремать у Элиа на руках, а Ронф выпил весь чай, который остался в чайнике и съел все булочки с корицей. Через пол часа все, наконец, было готово, и перед Элиа с Ронфом стояли три туго набитых мешка, один плетеный ивовый саквояжик и две корзины.

- Вот, - изрек Олто, вытирая платочком вспотевший лоб.

- Я же говорил, нам понадобится моя лошадь, - заметил Элиа, окинув взглядом кучу клади.

- И это все его? - воскликнул Ронф.

- Только саквояж, - объяснил малолюдец, - Остальное - подарки.

Ронф тут же кинулся к саквояжу и, не смущаясь присутствием Олто, его жены и дочерей, обыскал его.

- Нет книги, - с досадой проворчал он, кое-как запихнув вещи на место, и закрыл крышку.

- Конечно, нет, - торжествующе ответил Элиа и поклонился хозяину с хозяйкой, - Спасибо за все, нам пора.

- Погодите, мы забыли самое главное, - спохватился Твинклус, - Мой личный подарок за спасение дочери.

- Надеюсь, не очень большой? - встревожился Ронф, покосившись на уже скопившуюся гору подарков.

- Вовсе нет, небольшой сувенир, - успокоил его Олто, - Я пока дал его Бегонии поиграть. Ты не потеряла, детка?

- Нет, - пискнула девочка, пошарила в нагрудном кармашке своего бело-розового платья и вынула какой-то блестящий предмет, занявший всю ее ладошку, - Вот, дядя Элиа.

Она протянула Элиа большую булавку для галстука. Булавка была очень тяжелой. Она была сделана из золота, у нее была золотая головка в виде ромба с фигурно вырезанными краями. Посередине ромба сверкал неграненый, гладко отполированный овальный изумруд.

- Ух ты, какая цацка! - восхитился Ронф и потянулся было к булавке, но Бегония вдруг хлопнула его по руке.

- Это Элиа, - возразила она и приколола булавку к воротнику его куртки.

- Очень красиво, но Гвендаль ведь не носит галстуков, - заметил Элиа.

- Ему она очень понравилась, - довольно заулыбался Олто, - Он просил вас поберечь эту булавку и никогда с ней не расставаться, пока не передадите ее ему в собственные руки. Носите там, куда приколола малышка.

- Ладно, - согласился Элиа.

Одна золотая булавка его не утянет, подумал юноша, а на одежде она будет в большей сохранности, чем в сумке. Может ведь выпасть через дырку в донышке.

Туман скрывал берега, стелился по воде, клубился в воздухе. Последние лучи заката пронизывали его насквозь, превращаясь то ли в золотые нити, то ли в прозрачные струны волшебной арфы. Звуки стихали в тумане, казалось, что к ночи мир постепенно, но неуклонно погружается в густое белое молоко. Когда ладья с Кадо и путешественниками причалила к берегу Туманного острова, их уже ждал ужин, накрытый в круглой комнате со множеством стеклянных дверей. Самой Южной Колдуньи нигде не было, но ее голос, опять звучавший и издалека, и совсем рядом, предложил гостям отужинать и быть как дома. Юн этому несказанно обрадовался и даже не стал задавать голосу вопросов о причине, по которой их пригласили на Нолаву. Нок, изрядно проголодавшийся после длинной поездки по Полуночному лесу, последовал примеру Восточного Колдуна. И только Орн выглядел притихшим и задумчивым. С самой первой минуты прибытия в Нумар он чувствовал смутное беспокойство, от которого ему кусок в горло не лез. Немного поковыряв вилкой отварную баранину, демон потихоньку вышел из-за стола и из комнаты. Внутренние двери круглой комнаты вели в длинный коридор, кончавшийся выходом на веранду. Она опоясывала дом по кругу, со стороны сада была деревянной, в части дома, прилегающей к берегу озера - каменной. Орн вышел на веранду, уже залитую лунным светом. Она нависала прямо над водой. Перила ограждения покрывала причудливая каменная резьба, крышу над верандой поддерживали круглые колонны, увитые сухими стеблями плюща, в каменных вазонах на перилах краснели сухие зимние верески. Орн прошел по мозаичному каменному полу, осыпанному сухими листьями, и подошел к перилам в том месте, где в ограждении была проделана калитка. Калитка вела к лесенке, нижние ступени которой были залиты водой. Озерная вода плескалась о гранит, покрытый трещинами времени, и уходила в туман. В туман уходил и весь пейзаж, окружавший Нолаву. Очертания гор, леса на восточном берегу были размыты белой дымкой. Облокотившись на перила, Орн задумчиво всматривался в эту дымку. В ней мелькнул темный силуэт, и рядом с верандой из тумана выплыла ладья, украшенная деревянной головой лебедя. На корме сидели двое гребцов-древунов, на носу стояла женщина. Она была полностью закутана в широкий белый плащ, а лицо ее скрывал капюшон. Не смотря на это, вид ее не внушал страха, а только благоговейное волнение. Вся фигура женщины, скрытая складками плаща, была подсвечена лунными лучами. Орн понял, что перед ним хозяйка Туманного острова.

- Здравствуй, госпожа, - сказал Орн с поклоном и удивился тому, насколько взволнованно прозвучал собственный голос.

Лица женщины было не видно, но ему казалось, что взгляд, устремленный на него из-под капюшона, пронизывает насквозь.

- Здравствуй, дорогой гость, - голос Южной Колдуньи вблизи прозвучал низко, но благозвучно, - Ты не ужинаешь с остальными?

- Благодарю тебя, - Орн пожал плечами со смущенной улыбкой, - Нет аппетита.

- Тогда, может, прокатишься со мной, Эзельгер? - вопрос Колдуньи прозвучал шутливо, но в нем был скрытый смысл, не ускользнувший от демона.