Андрей Уланов - На всех хватит!

– Не с-скажу. Ничего тебе не с-скааш-ш-ш-хр-хр-р! – конец фразы перешел в хрип, когда Ласка, повинуясь моему мысленному приказу, слегка стянула свою петлю вокруг шеи пленницы.

– Сколько вас?

– Т-трое…

– Врешь! – я сделала вид, что собираюсь замахнуться цепочкой, и вампирка со сдавленным хрипом сжалась, пытаясь как можно глубже втиснуться в нору под корнем.

– Ты – не та, что напала на парня в деревне к западу отсюда. Значит, в гнезде, кроме тебя, есть минимум еще один новообращенный. Плюс сам Хозяин, но я никогда не поверю, что самый очумевший от собственного могущества вампир попытается основать гнездо в одиночку. Еще раз – сколько вас?

– Четверо.

Это уже больше походило на истину. Правда, проверить эти сведения я не могла, так что оставалось лишь понадеяться на то, что соврать второй раз у твари бы не хватило фантазии.

– Где вы обосновались?

– Отпусти…

– Отпущу, – я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно тверже. – Как только ты отведешь меня к гнезду. Мне нужен ваш Хозяин – а мелочь вроде тебя никого не волнует. Покажешь, где я смогу его найти и сможешь валить хоть на все четыре стороны одновременно.

– Обманешь…

– Думай. Я – охотница, убиваю за деньги, без предоплаты и муху пальцем не трону. За кого мне заплатят больше – за свежеобращенную дуреху или настоящего заматеревшего кровососа?

Вампирка последовала моему совету и задумалась. Я искренне понадеялась, что сей несвойственный тварям процесс не заставит ее мозги лопнуть от натуги. Рамон, помнится, рассказывал, как ему удалось прикончить чертовски опасную тварь – то ли зомби, то ли мумию какого-то древнего жреца, прокричав ему какую-то детскую загадку. Тварь тогда отвлеклась от окружающей ее реальности настолько, что даже не заметила, как у нее под ногами заботливо раскладывают костер из всего, что только нашлось подходящего для этой цели в гробнице. Хороший метод – для тех, кто, подобно Рамону, владеет полудюжиной древних языков, на которых говорили племена, сгинувшие с этой земли задолго до ацтеков.

– Поклянись, что отпустиш-шь.

– Клянусь Святой Девой Марией, что отпущу тебя сразу, как только ты укажешь мне гнездо, – быстро сказала я. – А также апостолом Петром, апостолом Павлом, апотолом Фомой, святой Бригиттой, святым Себастьяном…

– Хватит, – простонала вампирка, зажимая уши. – Прекрати.

– Ах да, прости. Я и забыла, что ты не можешь слышать святых имен…

– Издеваеш-шься…

– Веди, – коротко скомандовала я, дергая за цепочку. – Ты ведь не хочешь, чтобы мы добрались до места с первыми лучами солнца?

Я предполагала, что гнездо находится где-то недалеко, – и не ошиблась. Меньше чем через час мы вышли к склону потухшего вулкана, и моя проводница ткнула рукой в черное пятно в сотне ярдов выше по склону.

– Там. Пещера.

– Сейчас в ней кто-нибудь есть?

– Нет. Все уш-шли, – прошипела вампирка и, подумав, добавила: – Отпусти. Ты обещала.

– Отпущу-отпущу, не дергайся, – рассеянно отозвалась я, вглядываясь в пятно. – Только сначала давай поднимемся туда и удостоверимся, что ты выполнила свою часть соглашения.

– Я не обманула.

– Тогда шевели копытами. Быстрее поднимемся – быстрее избавишься от серебра на шее.

То, что моя пленница не соврала, я поняла еще на полпути к пещере – амулет начал подергиваться вновь, но не резкими рывками, как он обычно реагировал на приближающихся тварей, а мелкой мерной дрожью. А это как раз и означало, что тварей впереди нет, но есть место, где они бывают регулярно и подолгу.

Первый гроб обнаружился в двух десятках шагов от входа в пещеру.

– Видиш-шь, – от нетерпения вампирка начала подпрыгивать в каком-то странном подобии индейского танца. – Я не обманула. Отпусти.

– Это твой гроб? – с любопытством спросила я. Роскошное изделие из темного лакированного дерева, крышка обшита темным – кажется, красным – бархатом, по углам свешиваются массивные кисти. Наверняка он еще и выложен изнутри чем-то мягким… хотела бы я каждую ночь спать в чем-нибудь столь же комфортабельном! Какая несправедливость – тратить столько усилий на мертвеца, которому, в общем-то, должно быть глубоко наплевать, раньше или позднее доберутся черви до его плоти, тогда как множество живых людей вынуждено довольствоваться куда меньшим!

– Нет. Не мой. Отпусти. Ты обещала.

– Ну да, – медленно кивнула я. – Обещала. Уходи.

И отпустила Ласку.

Вампирка издала сдавленный вопль, почти немедленно перешедший в тихое хрипение. Впрочем, и оно, так же, как и судорожные конвульсии, продолжалось весьма недолго.

Дождавшись их окончания, я наклонилась, подобрала оставшийся свободным кончик цепочки и резко дернула. Голова моей незадачливой проводницы качнулась и, откатившись на пару шагов от тела, замерла, обиженно – как мне показалось, – глядя на свисающий с потолка пещеры сталактит.

– А ведь если бы ты учила теологию, – заметила я, позволяя довольно позвякивающей Ласке привычно обвиться вокруг запястья, – то знала бы, что нарушить клятву, данную исчадию ада, куда меньший грех, чем исполнить заключенное с ним соглашение.

Теперь следовало действовать быстро. Хозяин гнезда не мог не почувствовать смерть своей обращенной – а, значит, он уже наверняка спешит к гнезду и сзывает сюда же всех остальных. Что мне, собственно, и требуется.

Присев на гроб, я расшнуровала верх правого сапога, стащила его и, держа сапог на вытянутой руке, старательно принюхалась. Пахло именно так, как и должна была пахнуть плотная и почти две недели подряд таскаемая с утра до ночи обувь. Замечательно.

Сапоги отправились в нишу за гробом. Следом за ними туда улетели толстые шерстяные носки и плащ, а затем я, щедро плеснув на ладони настоем лориаски, быстро протерла лицо и ноги, после чего побежала – точнее, поскакала, словно юный мустанг, камень был холоднее льда – к выходу из пещеры.

Первая тварь появилась меньше чем через пять минут. На всякий случай я поглубже вжалась в приютившую меня каменную россыпь – как-никак, та была всего лишь в двадцати ярдах справа от входа в пещеру. Но в мою сторону вампир даже не глянул – сунувшись было в пещеру, он почти в тот же миг выскочил оттуда и резко шарахнулся в сторону, видимо, вполне отдавая себе отчет, какую прекрасную мишень будет представлять его силуэт на фоне светлеющего неба.

Этот кровосос был явно подревнее моей предыдущей знакомой. Мужчина, на вид лет тридцати с небольшим, высокий, стройный, смуглый – разумеется, настолько, насколько вообще может быть смуглым вампир. Короткие черные волосы, похоже, чем-то смазаны, а может, это и вовсе приклеенный к макушке парик. Белая, с кружевами рубашка – интересно, как он ухитряется не изорвать ее, лазая по здешним чащобам? – черный бархатный жилет. Франт, да и только. А вот подобных туфель с широкой металлической пряжкой местные кабальеро не носили уже лет пятьдесят…