Анатолий Махавкин - Леди Зима (СИ)

— А это не так?

— Чушь! — отмахнулся капитан, — Древние маяки закрыты для людей и работают сами по себе. Поговаривают, дескать Магистр недолюбливает постройки, оставшиеся с тех времён, когда мир был молод.

— Тогда почему он оставил этот?

Берег начал отступать всё дальше, так что песчаный пляж превратился в полоску бледного золота, украсившую шевелюру тёмного леса. Над этой причёской возвышался колпак бледно-синей горы, увенчанной блистающей снежной верхушкой.

— Слишком много вопросов, — отрезал капитан, которого тоже терзал один, — Расскажи-ка лучше, что это была за штуковина, похожая на зеркало? Ну, в которую ты ещё что-то бормотал.

— Ах, это, — на лице Хастола появилась и тут же пропала недовольная гримаса, — Оно носит название Око Вероятности. Честно говоря, я и сам не совсем понимаю, как оно должно работать.

Лицо парня больше не отражало никаких эмоций. Тем не менее, капитан понял, что ему солгали.

ГЛАВА 7. ТУМАННАЯ КОСА

Сидя на высоком деревянном стуле, Магистр неотрывно глядел на самую красивую девушку в мире. Соблазнительные изгибы совершенного молодого тела, среди множества подушек, разбросанных в шёлке простыней огромной кровати под балдахином, радовали взгляд чародея, как ничто другое в этом мире. Чёрные густые волосы рассыпались по идеальной белизне белья, а изящные руки с видимой небрежностью упирались в подбородок. Тёмные, словно ночь, глаза внимательно следили за волшебником и ему хотелось целую вечность находится под этим сладостным прицелом.

Кровать стояла в центре большого куполообразного помещения, потолком которого служило вогнутое тусклое зеркало с багровым светильником, напоминающим глаз, в самой верхней точке. Стены помещения скрывали роскошные ковры, чей длинный ворс напоминал шерсть диковинного животного, а удивительный серебристо-алый цвет мог поставить в тупик любого ткача. Такой же лежал и на полу, позволяя ногам чародея, до щиколоток, утопать в густой шерсти.

Помимо глаза-огонька на потолке, комнату освещали два маленьких светильника, в форме человеческих, мужского и женского обнажённых тел, стоящих на крохотном столике у кровати.

Белая рука, украшенная множеством разноцветных браслетов, протянулась к столику и подняла длинный тонкий бокал, наполненный янтарной жидкостью, казалось впитывающей тусклый свет наполняющий помещение. Очень неторопливо девушка поднесла сосуд к своим алым губам и сделала острожный глоток. На мгновение её спокойное лицо наполнилось слабым сиянием, которое постепенно проследовало по тонкой шее и пропало в области ключиц, где мерцал крошечный медальон, на крышке которого мордочка кошки.

Лёгкий вздох повис в безмолвии спальни, а затем девушка так же осторожно, как и всё, что делала до этого, поставила бокал на место. Однако, когда сосуд оказался на столе, тихий крик разорвал тишину, а маленькая рука дёрнулась обратно, едва не расплескав содержимое бокала.

Около светильников, среди множества крошечных пузырьков и баночек, вольготно расположилась огромная иссиня-чёрная птица, хитро косящая жёлтым глазом в сторону Магистра. Ворон, невесть откуда взявшийся в помещении без окон и дверей, неспешно подошёл к краю столика и запустил тяжёлый клюв под крыло.

— Убери эту тварь отсюда! — выкрикнула девушка, вцепившись тонкими пальцами в ткань простыни, — Ты же знаешь, как я его ненавижу!

— Шурт, — почти беззвучно выдохнул Магистр, — Иди ко мне.

Ворон тотчас прекратил имитировать спящего и хлопнув огромными крыльями, отправился на резную спинку стула, где сидел его повелитель. Вцепившись изогнутыми когтями в прочную деревянную перекладину, птица некоторое время переступала с ноги на ногу, недовольно каркая и щёлкая клювом.

Девушка, лежащая на кровати, наблюдала за вороном с выражением откровенной ненависти и отвращения. Потом она и вовсе спрятала голову под подушку, прижимая ладони к ушам. Магистр только одобрительно хмыкнул и почесал длинным пальцем под грязно жёлтым клювом. Получив поддержку, ворон переступил с перекладины на плечо чародея и протянул клюв к его уху, словно намеревался что-то сказать. Тем не менее, первым заговорил Магистр:

— Шурт, — усмехаясь сказал он, — Сколько раз я повторял тебе: не появляйся в этом месте. Ты же видишь, не все могут относиться к тебе с уважением, которое соответствует твоим заслугам. Самый последний раз предупреждаю тебя.

— Повелитель, — сказал ворон голосом, лишённым всяких интонаций, — Ты сам разрешил приходить в любое время и место, если у меня появятся очень важные и срочные новости.

— А новости срочные? — Магистр приподнял надбровную дугу, — И важные?

— Очень, — подтвердила птица и подпрыгнула, как бы в нетерпении, — Думаю, что твой дуболом-капитан ещё очень нескоро сможет доложить о своей неудаче. Кроме того, как мне показалось, многие нюансы ускользнул от внимания тупого солдафона.

Глаза чародея широко открылись, исторгая в полумрак помещения две зелёные вспышки. Отвечая этим сполохам, глаза ворона озарились ярким жёлтым светом, особенно зловещим на фоне черноты перьев. Жёлтые лучи встретились с зелёными и угасли: ворон прикрыл глаза тонкой плёнкой и нахохлился.

— Джабба сел в лужу, — пробормотал Магистр, даже не догадываясь, насколько его слова близки к истине, — Но этого и следовало ожидать, учитывая того, с кем он столкнулся.

— Повелитель, — каркнул ворон, переступая по костлявому плечу, — Как мне кажется, твой гвардеец пострадал, совсем не из-за того, что настиг твоего врага.

— Это ещё почему? — удивился чародей и провёл узкой ладонью по бледной коже высокого лба, — Джабба хорошо тренирован, неоднократно участвовал в опасных переделках и знает, как вести себя в сложных ситуациях. Ум у него достаточно гибок, чтобы не спасовать перед самым грозным противником, если тот, конечно, не владеет высшей магией.

— Я совсем не уверен, что у его противника имеются магические силы, хотя бы и в зачаточном состоянии, — проскрипел ворон, склоняясь к самому уху чародея, — Не думаю, будто от моих глаза могла укрыться даже мелочь, поэтому вердикт следующий: это направление поиска — пустышка.

— В таком случае, будь любезен, перескажи всё, что видели твои глаза, — жёстко потребовал Магистр и сменил позу, точно это могло помочь его костлявому заду, — И постарайся не упустить ни малейшей детали.

Ворон запрокинул голову и прочистил горло, издав странный булькающий звук напоминающий хлюпанье засорившейся клоаки. После этого птица начала тарахтеть с такой скоростью, что понят её мог только привыкший к подобной манере рассказа чародей.