Дем Михайлов - Низвергнутый бог

Много воды утекло с тех пор, а Венеция Вальдиры все та же.

Океанская вода с плеском набегала на сглаженные волнами камни, как оглашенные орали многочисленные чайки, стремительно проносясь над головами конкурентов. А конкурентов было в избытке.

Не зря Акальроум называли Городом Рыбаков куда чаще, чем Венецией. Там где кончались причалы и пирсы, начиналась длинная отбойная стена возвышающаяся над океанской гладью метра на два. И свободного места на вершине стены было не найти. Плечо к плечу, сплошной линией, сидели рыбаки, вздымался наклонный частокол самых разнообразных удочек, на воде весело плясало немыслимое количество разноцветных поплавков. То и дело один из поплавков нырял, удочка со свистом взмывала вверх, раздавался короткий радостный вскрик удачливого рыболова.

Еще дальше, совсем вдали, смутно различались стены верфей. Гигантская конструкция включающая все себя все необходимое оборудование для постройки кораблей любого тоннажа. В чистый воздух подымались клубы дыма, иногда слышались едва различимые звуки ударов по металлу. Работа не прекращалась ни на минуту. Кланы рвали все жилы из себя и мастеров, стремясь успеть построить конкурентоспособную корабельную флотилию. Там, из привезенных со всех уголков Вальдиры материалов, строились настоящие титаны, способные преодолеть огромные расстояния и бушующие шторма.

Впрочем, стоило только бросить небрежный взгляд на бескрайний океан и легко можно было увидеть десятки обычных судов стоящих на якорях, медленно идущих к причалу или же наоборот уходящих к далекому горизонту. На палубах различимы фигурки команды, на носах напряженные силуэты лоцманов, ведущих корабли по настоящему лабиринту — там и сям, в хаотичном порядке, из воды торчали самые настоящие крыши домов. Двускатные, плоские, конические, кое — где виднелись стены и верхушки полузатопленных окон.

Да, это не был причудливый обман зрения. Не наведенная магическая иллюзия и не мираж. Из воды вздымались реальные дома, чьи фундаменты прочно стояли на океанском дне, а крыши высились над водой. И это не было следствием давнего затопления окраин Акальроума. Нет, город хоть и был наполовину погружен в воду, но к данным постройкам это никак не относилось. Они построены гораздо позже и сразу в океане. И дома не пустовали. Отнюдь. Там обитали многочисленные жители, причем не только ахилоты, но и сухопутные расы. Если нижние подводные этажи годились для проживания только для тех, у кого имелись жабры, то верхние этажи ничем не отличались от обычнейших домов, разве что только повышенной сыростью. И видом из окна, когда сразу за подоконником, а то и вровень с ним, плескалась соленая морская водичка. Что предоставляло определенные удобства — например, рыбу можно было удить, не покидая дома. Выбросил удилище за окно и сиди себе в любимом кресле, любуясь проходящими мимо парусными кораблями, попивая охлажденный лимонад и изредка бросая ленивые взгляды на поплавок.

Дом затоплен почти по самую крышу и окон не отворить? Тоже не беда! Не надо платить денег на походы в океанариум. Опять пригодится любимое кресло и бокал лимонада. А зрелище не заставит себя долго ждать и вскоре за оконным стеклом появятся многочисленные жители глубин, от ленивых гигантов китов и до огромных косяков разноцветной рыбешки, преследуемых зубастыми акулами. Сможешь полюбоваться обросшими ракушками днищами судов. Да и с проплывающими мимо по своим делам ахилотами сумеешь перекинуться парой приветственных, ну или ругательных жестов. Благодаря подобной архитектуре, почтовый пингвиний и пеликаний сервис здесь процветает. Чернобелые королевские пингвины запросто ориентируются в подводных лабиринтах, грациозными живыми торпедами следуя от адреса к адресу, неся на спинах пухлые почтальонские сумки. Пеликаны не отстают, паря над крышами затопленных домов и влетая в открытые окна.

Данный район Акальроума назывался просто и со смыслом — Смычка. Потому что именно на этом мелководье, чаще всего встречались для переговоров два противоположных мира. Сухопутники и ахилоты. Здесь собирались главы кланов для обсуждения торговых союзов, для объявления войны либо перемирия. Именно между Смычкой и подводным городом ахилотов Сэдсэнд ежечасно курсируют два пассажирских судна.

Одно судно живое — большой кашалот Ринго в ременной сбруе с многочисленными петлями дабы пассажиры смогли закрепиться на его туше, чтобы не оказаться смытыми «за борт» когда гигант глубин наберет скорость. Воспользоваться билетом на Ринго и не помереть во время путешествия могут лишь счастливчики с жабрами. Ну, или сухопутники выпившие зелье для дыхания в воде, либо заклинание создающее вокруг головы воздушный пузырь.

Другое судно представляет собой одновинтовую подлодку Джон на педальной тяге и с круглыми иллюминаторами по бокам. Это уже изначально для тех, кому для дыхания необходима воздушная атмосфера. Педали крутят два горных тролля, обладающих немыслимой прожорливостью и огромной силой. Джон является единственным механическим подводным судном мира Вальдиры, и я до сих пор не знаю, почему Бесы сделали исключение и разрешили «вписать» в мир меча и магии столь чужеродную конструкцию.

Что примечательно, оба судна, как живое, так и механическое, обладают ярко — желтой окраской. В свое время я читал рекламный проспект, собирался посетить подводный город и посмотреть, как живут ахилоты в своей естественной среде обитания, но как‑то так и не сумел выбраться на экскурсию.

Если поднять взгляд еще выше и посмотреть поверх захлестываемых волнами крыш домов, там, вдали, можно увидеть выключенный сейчас высоченный полосатый маяк, служащий для всех моряков путеводным ориентиром в ночное время. Сразу за маяком и лежит город Сэдсэнд, на последнем пятачке мелководья. Прямо за городом ахилотов начинается глубина. Дальше сухопутникам ход заказан. Ибо на такой глубине не срабатывает большинство заклинаний и зелий. Это исконная территория ахилотов. Заказан туда ход и мне — до определенных рубежей дойду, а вот ниже не спущусь. Хоть я и могу дышать под водой, давление никто не отменял, а превращаться в лепешку я пока не собирался.

На мой отрешенный взор наползла большая тень. Невольно вздрогнув, я очнулся от воспоминаний и обнаружил, что мимо величественно проплывает швартующийся трехмачтовый красавец, будто срисованный из пиратских фильмов. Острый нос украшен до блеска отполированной деревянной фигурой какого‑то божества, шибко бородатого и свирепого. Такелаж натянут так туго, что казалось слышно гудение от его напряженного дрожания. В бортах один единственный ряд наглухо закрытых пушечных люков, или скорее люков скрывающих за собой магические дальнобойные артефакты или стрелометы. Судно явно не боевое. Скорее торговое. Пузатые бока явственно указывали на весьма вместительный трюм. Но носовой «скуле» броско выполненная надпись «Морской бесенок».