Галина Гончарова - Волк по имени Зайка (СИ)

Во–первых, Филип уже успел отвести нас всех (и меня, и кузенов) в дорогой бордель. Во–вторых, после той девушки в лесу… нет, эти двое были симпатичными, хорошенькими, но та лесная фея рядом с ними была, как бриллиант рядом с бутылочным стеклом.

Невероятно красивая…

Необыкновенная.

А это — обычные девушки. Я посмотрел на устроившуюся рядом зайку.

— Что делать, зай?

Зверушка выразительно дернула длинными ушками. Кажется, она тоже не знала.

— Надо побыстрее отсюда уезжать, правильно?

Еще одно встряхивание ушами. И серьезный взгляд голубых глаз — так и кажется, что тебя слушают и понимают. Хорошо, что я ее нашел… и интересно, что у нее в мешочке на шее, но раз не дает снимать — пусть пока. Еще приручу, тогда и посмотрим.

— А для этого что надо? Правильно. Выздороветь. Так что давай попробуем поспать?

Зайка смотрела молча. Я похлопал по кровати рядом с собой. Зверюшка улеглась на указанное место, уткнулась мордочкой мне в плечо и уютно засопела.

Вскоре и мои глаза стали слипаться.

Спать.

Восстанавливать силы….

Лойрио Каренат.

Я осмотрел представших передо мной дочурок.

Хороши, ничего не скажешь. Платьица чистенькие, волосы уложены, глаза блестят…

— Одна из вас должна выйти замуж за мальчишку.

А чего тянуть? Пусть знают сразу.

— кто?!

— Я!?

— Пока не решил. Кем из вас он больше увлекся?

Вот тут ответ был одинаков.

— Мной!

Значит, никем.

— Ему здесь оставаться дня три, не больше. За это время вы должны его приручить, я ясно сказал?

Девчонки закивали. Я покачал головой.

— Сходите к матери, она в этом получше вас разбирается. И если мальчишка уедет отсюда без браслета — пеняйте на себя.

Дочери присели в поклоне и вышли. Я посмотрел на дверь, налил себе вина…

— Будем надеяться на лучшее.

Шакр, десятник стражи.

Не нравился мне этот замок. И потайные ходы не нравились. И слишком любезный хозяин. Но и выбора не было.

Пока Колин не поправится — мы отсюда уйти не сможем. А вот что я смогу?

Я попросил тюфяк у дворецкого. Пока мой лойрио не поправится — я буду ночевать у дверей его комнаты. Если кто‑то пожелает это изменить… им придется меня связать.

И никак иначе.

Зая.

Мальчишка уснул. Я лежала рядом и полудремала. Зайцы так могут. Мы не обладаем мощными мускулами и страшными клыками, но мы всегда настороже — и это спасает нам жизнь в лесу.

Почему я еще здесь?

Потому что мы в ответе за тех, кого приучили. Да и идти мне пока некуда. Но все было спокойно. Проснулись мы только к ужину, да и то — нас разбудил лекарь, поскребшийся в дверь. На этот раз с ним не было девиц, так что я приняла его благосклоннее. Он осмотрел рану Колина, еще раз перевязал ее, покивал своим мыслям…

— Все неплохо. Дня два и вы сможете отправляться в путь.

Колин кивнул.

— спасибо.

— Вы выйдете к ужину?

— Нет, лучше я поужинаю в постели. Ведь рана быстрее затянется, если я спокоен. Так?

— Абсолютно верно, лойрио.

Лекарь попрощался и ушел. Колин с тоски затеял игру на кровати. Шевелил рукой и я гонялась за ней, стараясь цапнуть его за средний палец. Не больно, но чувствительно. Так он не перетруждался, а я развлекалась. Даже когда меня опрокидывали и непочтительно щекотали брюшко. Колин смеялся, я дрыгала лапками и изображала УЖАСНО ГРОЗНОГО ЗАЙЦА. Даже боевого.

На самом деле со мной никогда так не играли. Кто бы?

Моя вторая форма считалась в Лесу постыдной, какие уж там игры?

Волчата и лисята, даже медвежата играли вместе, а я… я — добыча.

Так и продолжалось, пока нашу игру не прервали. Пришла служанка с подносом, а за ней лойрио Каренат.

— Друг мой, как вы себя чувствуете?

Колин тут же принял такой больной вид, что даже мне стало страшно.

— голова… и плечо…

Что это с ним? Какие странные люди?

На всякий случай я перевернулась на лапы и соскочила с кровати. Лойрио Каренат посмотрел на меня.

— Какая милая зверушка. Дочки от нее в восторге.

Правда? Может, их еще раз описать? Или уж сразу — обкакать? Я могу…

Колин, кажется, тоже о чем‑то таком подумал, потому что подозрительно кашлянул. Но тут же стал серьезным.

— Я тоже не представляю, что я делал бы без заиньки.

— Она у вас давно? Странный выбор для благородного юноши…

— Недавно, но малышка успела спасти мне жизнь. Теперь это мой талисман, — тут же заявил Колин. Лойрио Каренат делано вздохнул.

— Жаль. Девочки так просили о подарке…

— Возможно, вы найдете им другого дрессированного зайца, — предположил Колин. — Ваши дочери так милы…

— О, да, они копии своей матери, не правда ли?

— Вы счастливчик, лойрио. Ваши дочери вызовут переполох при дворе…

— Да… — лойрио выглядел грустным. — Двор… мне даже страшновато их туда везти…

— отчего же? Говорят, что королева мила и добра…

— но наш король…

— Пока о нем не слышат ничего, кроме хорошего. А наши враги — пусть боятся.

— Но все‑таки… страшновато. Скажите, Колин, вы не были при дворе?

— пока еще нет.

— И все же ваши манеры так изысканны… у меня к вам будет одна небольшая просьба.

— Для вас — любой каприз, который не затрагивает моей чести.

Лойрио явно был недоволен. Но….

— Я хотел бы попросить вас уделить девочкам немного своего времени, пока вы у меня в гостях. Пусть они научатся разговаривать с благородными молодыми людьми.

Колин покривился, но крыть было нечем.

— лекарь сказал, что мне надо побольше спать, лойрио.

— но не круглые же сутки, не так ли? Вы скоро уедете, а мне хотелось бы, чтобы девочки получили пару уроков…

— я не учитель…

Лойрио Каренат сдвинул брови. Я примерилась к его туфле. Дорогой, шелковой…запах впитает намертво.

— Но поскольку я у вас в гостях — лойрио, я буду счастлив оказать вам эту услугу, когда буду себя хорошо чувствовать.

Лойрио расплылся в улыбке.

— Возможно, я пришлю их после ужина? Ненадолго, на часок?

— буду счастлив их видеть…

Судя по запаху Колина — лучше б ему зубы драли, привязав к дереву. Но выражение лица оставалось таким же любезным. Лойрио, также получив, что хотел, сделался приторным, как медовый сироп.

— Ваш убийца, кстати, в темнице. И я уже послал гонца к королю с письмом и его записанными в моем присутствии показаниями.

Колин рассыпался в благодарностях — и лойрио наконец ушел. А мальчишка грустно посмотрел на меня.