Строптивая жена темного принца (СИ) - Ольга Ломтева
Напряжение достигло предела. Я подошла к самому пику удовольствия и взорвалась. Мои пальцы стиснули плечи жениха. Изо рта вырвался неприлично громкий стон. Меня трясло. Жар прокатывался по телу от кончиков пальцев к промежности. Я сокращалась, сильно сжимая его член.
Райнхарт с глухим рыком дернулся. Амплитуда спала. В несколько медленных движений он кончил, наполнив меня семенем.
Какое-то время мы лежали в обнимку, не шевелясь. Магия, светлая и темная, проходила сквозь наши тела. Возвращалась к хозяевам.
Звездное небо рассеивалось, а я лежала и думала: растворилось ли проклятие? Или оно все еще со мной?
Глава 40
В спальне стало темно. Единственный источник света — моя магия, — уже вернулась ко мне.
Я не любила кромешную тьму. Это возвращало в детство. В темные подвалы, куда меня сажала тетя в качестве наказания за провинности. В такие моменты меня спасала веточка вереска, которая напоминала о доме.
Родительский особняк находился в Сиреневой долине. Дом окружали бескрайние поля вереска.
Будучи ребенком, я постоянно таскала с собой сушенную веточку. Она успокаивала меня и прогоняла одиночество. Сжимая ее пальцами, я словно касалась родителей, которых я не помнила.
Потом я повзрослела, и веточка перекочевала в томик любовных стихов. Но теперь… Теперь аромат вереска исходил от моего жениха. Этот горьковатый аромат всегда приносил мне чувство безопасности.
С Райнхартом я могла заснуть в кромешной тьме.
Правда, надо было бы проверить проклятие. Получилось ли его снять в момент сливания наших магий? Или же оно осталось?
Для этого мне требовалось взять лунную нить и растворить в пальцах. Но вставать за ней не хотелось.
Тело охватила приятная слабость. Мышцы налились свинцом, а веки отяжелели. Все, чего мне хотелось, так это прижаться к Райнхарту, вобрать его тепло и аромат, укрыться одеялом и заснуть до утра.
Однако у моего жениха были другие планы.
Свечи одна за другой стали зажигаться. Райнхарт, упершись на локти, навис надо мной. Мы оба молчали, лишь смотрели друг на друга. Я улыбалась ему, а он мне. Мое веки двигались все медленнее.
— Как ты? — последовал тихий вопрос.
— Все хорошо, — прошептала я.
Райнхарт потянулся к моим губам и прикоснулся своими в невесомом поцелуе. В ответ я обвила его ногами. Нет, я не желала второго раунда. Просто он был теплый, приятно тяжелый и рельефный. Вылезать из-под него никак не хотелось.
— Я хочу спать, — я медленно моргнула.
— Почему-то я не удивлен, — принц любовался мной. Его теплая ладонь коснулась моего лица и пальцы погладили щеку.
Вдруг его взгляд стал угрюмым.
— Тиарант.
— Что? — не поняла я.
— Твои глаза.
Я нахмурилась, силясь прогнать дремоту.
— В твоих глазах зеленое пламя моего фамильяра.
Сердце пропустило удар. Я резко вздохнула и задержала дыхание. Как такое возможно? Мы же только магию смешивали! Фамильяр навсегда остается со своим хозяином.
Я внимательно всмотрелась в радужки моего жениха. Ни намека на изумруд. Чистейшее расплавленное золото.
— Да-да, в момент ритуала я прикрепился к девчонке, — в воздухе возник маленький черный дракон. Тиарант тенью юркнул в ящик комода.
— Но как? Почему? — я растерялась. Вопросы, вопросы, одни вопросы кружили в голове.
Райнхарт приподнялся на кровати.
— Покажи спину, — попросил он и я легла на бок. — Вот же демоны…
— Что там? Татуировка?
— Да, серебристый дракон.
Мое сердце колотилось как сумасшедшее.
— А метка? Ты чувствуешь ее?
— Да, — низко проговорил Райнхарт.
— Значит ритуал не помог… — с раздражением выдохнула я. — Проклятие должно было раствориться!
Мне не верилось, что я все еще находилась под чужим воздействием. Неужели снова будут приступы? Снова я буду желать первого попавшегося мужчину, а Райнхарт будет меня спасать, исполняя желания?
Я хотела нормальной замужней жизни. У меня были свои планы на брак. Через пару-тройку лет (после того, как я решу вопрос с руководством Школы) у меня появятся свои дети. Я буду их любить и воспитывать. И никогда ни за что не запру в подвале!
Еще я планировала открыть собственную лечебницу, заниматься алхимическими исследованиями и помогать всем, кто остался без родителей.
А, получалось, придется все еще искать способ снять проклятие.
— Подожди, в метке что-то изменилось. Я чувствую это, — принц провел ладонью по спине. — Надо снова взять у тебя кровь и вывести печать на доске. Нужно посмотреть, что изменилось в начертаниях.
— Думаешь, стало хуже? Теперь меня постоянно будут раздирать желания? Или к похоти добавилось что-нибудь еще?
— Давай сначала проверим, а потом подумаем, что дальше.
Райнхарт поднялся с кровати со мной на руках. Но вместо лаборатории он отнес меня в ванну, чтобы освежиться.
Купание не заняло много времени. Мы оба торопились узнать, как изменилось проклятие, а потому действовали быстро. Понежиться в пенящей теплой воде успеем потом.
Мы даже не сразу обратили внимание на метку, означавшую нашу связь. Черный полумесяц, а внутри серебристая звезда.
Чистые мы вернулись в спальню. Райнхарт сорвал постельное и ушел вместе с ним в гардеробную. Там стояла корзинка для грязного белья, которую по утрам опустошала прислуга.
Я же, кутаясь в преогромный халат моего жениха, вновь полезла в свой «сундучок». В этот раз я искала обычную сорочку.
— Поверить не могу, что я теперь твой фамильяр, — Тиарант вылез из ящика и подлетел ко мне.
— Надеюсь, это ненадолго, — я продолжала копаться в вещах. Внутри все лежало вперемежку. Уходя из особняка родных, я не утруждала себя раскладывать вещи стопками.
— Я тоже. Я не могу прислуживать светлой.
— Почему это?
— Толком никого не проклянешь.
— А много ли кого ты проклял с Райнхартом? — я наконец нашла сорочку и вытащила ее из груды белья.
Вопрос повис в воздухе. Тиарант не нашелся, что ответить, потому что я понимала одну вещь. Какое бы впечатление не производил мой жених, он обладал настоящим благородством. В этом плане мне с мужем очень даже повезло.
Представить, что Райнхарт проклинает кого-то втихую я не могла. Слишком низкий поступок для него. Принц показал мне ту часть себя, которая никак не ассоциировался с мелким пакостником.
Вот тот, кто меня проклял точно мелкий пакостник. Нет, чтоб прямо выразить недовольство, втихую передал мне метку похоти и сбежал. Настоящее гадство, не иначе.
— Молчишь? — мой голос стал жестче, потому что я опять подумала о проклятии и меня взяла злость. — Лучше скажи, как ты умудрился перескочить ко мне?
— Не знаю, может сработал призыв?
— Какой призыв? —
