Хоббит, или Туда и обратно (перевод Зинаиды Бобырь) - Толкин Джон Рональд Руэл

– Не делай этого! – говорили они ему. – Пусть твои ноги поработают теперь, мы и так уже долго тащили тебя.

Но он вдруг отказался сделать хоть шаг дальше и бросился наземь. – Идите, если хотите, – сказал он. – Я останусь здесь и буду спать и видеть еду хоть во сне, если не могу получить ее иначе. Надеюсь, что я никогда больше не проснусь.

В этот самый миг Балин, ушедший немного вперед, крикнул:

– Что это? Кажется, я видел в лесу какой-то огонек!

Они взглянули и увидели – довольно далеко, как им показалось – какое-то красное мерцание, потом рядом с ним появились новые и новые огоньки. Даже Бомбур вскочил, и все они поспешили туда, не подумав, что это могут быть Тролли или Орки. Огонь был впереди, слева от тропы; поравнявшись с ним, они увидели, что среди деревьев пылают костры и факелы, но довольно далеко в сторону от их пути.

– Кажется, мои сны сбываются, – пропыхтел Бомбур, отставший от прочих. Ему хотелось кинуться туда напрямик, но остальные хорошо помнили о предостережениях кудесника и Беорна.

– Бесполезным будет пиршество, если мы не вернемся оттуда живыми, – сказал Торин.

– А без пиршества мы все равно не останемся в живых, – возразил Бомбур, и Бильбо всецело согласился с ним. Они долго обсуждали это со всех сторон, пока в конце концов не решили послать соглядатаев, которые подползли бы к огням поближе и посмотрели, в чем там дело. Но они так и не могли решить, кого именно послать: никому не хотелось рисковать тем, чтобы потеряться и никогда больше не найти остальных. В конце концов, несмотря на предостережения, голод заставил их решиться, так как Бомбур не уставал описывать им все вкусные вещи, какие ел на приснившемся ему лесном пиршестве; поэтому все они сошли с тропы и вместе углубились в чащу.

Довольно долго они ползли и прокрадывались, а потом, выглянув из-за стволов, увидели полянку, на которой несколько деревьев было срублено, а почва выровнена. Там была целая толпа, и все они были похожи на Эльфов, одеты в зеленое и сидели там большим кругом на чурках, отпиленных от стволов. Посредине горел костер, а к деревьям вокруг были подвешены факелы, но самым прекрасным зрелищем было то, что все они ели и пили и весело смеялись.

Запах жареного мяса был столь чарующим, что, не теряя времени, чтобы посоветоваться между собою, Карлики вскочили и бросились на полянку, думая только попросить чего-нибудь поесть. Но едва лишь первый из них ступил на полянку, как все факелы погасли, словно по волшебству. Кто-то ударил ногою в костер, и он взметнулся фонтаном сверкающих искр и погас. Карлики очутились в полном мраке и не могли найти друг друга, – по крайней мере, долго. Они слепо блуждали во тьме, спотыкались о пни, натыкались на деревья и кричали и перекликались так, что разбудили лес на целые мили вокруг; но наконец им удалось собраться вместе и пересчитаться наощупь. Теперь они уже окончательно забыли, в какой стороне лежит их тропа, и заблудились окончательно – по крайней мере, до рассвета.

Им оставалось только устроиться на ночлег там, где они стояли; они не осмелились даже поискать остатки еды на земле, боясь снова разделиться. Но не успели они пролежать долго, – а Бильбо только успел задремать, – как Дори, которому досталась первая стража, сказал громким шепотом:

– Огни появились снова, вон там, и их стало еще больше!

Они вскочили. Действительно, невдалеке от них виднелись десятки огней и явственно слышались смеющиеся голоса. Они медленно ползли туда гуськом, каждый касаясь рукою предыдущего. Когда они подкрались близко, Торин сказал:- Не будем бросаться вперед все сразу! Пусть никто не двинется, пока я не скажу. Я пошлю сначала только Бильбо Баггинса поговорить с ними. Они не испугаются его, – («А я их?» – подумал Бильбо), – во всяком случае, я надеюсь, что они не сделают ему ничего плохого.

Приблизившись к границам светлого круга, они вдруг вытолкнули туда Бильбо. Не успев даже надеть свое кольцо, он очутился на полном свету костра и факелов. Напрасно. Все огни снова погасли, и стало совершенно темно.

Если им трудно было собраться вместе в первый раз, то теперь это было еще труднее. И они никак не могли отыскать Хоббита. Каждый раз, когда они пересчитывались, их оказывалось только тринадцать. Они кричали и окликали его: – Бильбо Баггинс! Хоббит! Гадкий Хоббит! Эй! Хоббит, пусто бы вам было, где вы? – И все в таком же роде, но ответа не было.

Они уже отчаялись найти его, когда Дори наткнулся на него совершенно случайно и счел бревном, но бревно оказалось Хоббитом: он свернулся клубочком и крепко спал. Им пришлось долго трясти его, чтобы разбудить, а ему вовсе не хотелось просыпаться.

– Мне снились такие чудесные сны, – ворчал он, – и все о том, что я сижу и пирую!

– Ох, батюшки! С ним сталось то же, что и с Бомбуром! – воскликнули они. – Не рассказывайте своих снов! Приснившиеся пиры никому не нужны, в них мы не можем участвовать.

– Это самое лучшее, что было со мной в этом отвратительном лесу, – пробормотал он, улегшись среди Карликов и пытаясь снова уснуть и увидеть свой чудесный сон.

Но не в последний раз они видели огонь в лесу. Позже, уже глубокой ночью, Кили, стоявший на страже, снова разбудил их и сказал:

– Недалеко отсюда вспыхнул словно настоящий фейерверк, – зажглись, как по волшебству, сотни факелов и множество костров. И прислушайтесь, – там пение и музыка!

Некоторое время они лежали и слушали, но потом почувствовали, что непременно должны поспешить туда и попросить о помощи. Они снова встали, и на этот раз результат был катастрофическим. Пиршество, которое они, теперь увидели, было еще веселее и роскошнее прежних; и во главе длинного ряда пирующих сидел Лесной король, увенчанный листьями, каким его описывал Бомбур. Эльфы передавали кубки из рук в руки, даже через костры, некоторые играли на арфах, и многие пели. Их блестящие волосы были перевиты цветами; в ожерельях и на поясах у них сверкали зеленые самоцветы, и их лица и песни были полны радости. Громко, ясно и красиво звучали эти песни, и тут в их круг вступил Торин.

Все голоса умолкли на полуслове. Все огни погасли. Костры взвились черным дымом. Пепел и зола кинулись в глаза Карликам, и лес снова наполнился их криками и воплями.

Бильбо нашел, что бегает все кругом и кругом (как он думал) и зовет: – Дори, Нори, Ори, Оин, Глоин, Фили, Кили, Бомбур, Бифур, Бофур, Двалин, Балин, Торин Дубовый Щит! – а другие, кого он мог увидеть или нащупать, делают то же, изредка вставляя «Бильбо» в перечень. Но голоса остальных все отдалялись и слабели, и хотя через некоторое время ему стало казаться, что они сменились призывами на помощь, но вскоре всякий шум затих и умолк, и он остался один, в полной тишине и полном мраке.

Это была для него одна из самых страшных минут. Но он вскоре опомнился и понял, что нет смысла пытаться сделать что-нибудь, пака не станет хоть немного светлее, и бесполезно тратить силы, когда нет никакой надежды на завтрак для их восстановления. Поэтому он сел, прислонившись спиной к дереву, и – не в последний раз! – предался воспоминаниям о своей далекой уютной норке с ее великолепными кладовыми. Он глубоко задумался о ветчине и яйцах, о хлебе и масле, как вдруг ощутил какое-то прикосновение. На левой руке у него было что-то вроде толстой, липкой бечевки, а когда он попробовал шевельнуться, то ощутил такую же бечевку и на ногах, так что, привстав, тотчас же упал снова.

Тут из-за его спины выскочил огромный паук, усердно опутывавший его, пока он сидел неподвижно. Паук бросился на него. Бильбо видел только его глаза, но ощущал волосатые лапы, когда паук старался обмотать его своей отвратительной паутиной. К счастью, Хоббиту удалось очнуться вовремя: еще немного, и он уже не смог бы шевельнуться. Но все же ему пришлось отчаянно бороться, пока он высвободился. Он колотил и отгонял мерзкую тварь руками, а она пыталась укусить его, чтобы ошеломить ядом, как делают обычные пауки с мухами; но потом он вспомнил о своем мече и выхватил его. Паук отпрянул, и он успел перерезать путы у себя на ногах, а тогда кинулся в атаку. Паук явно не привык встречать добычу, снабженную таким жалом, и поспешил убежать. Бильбо нагнал его и вонзил клинок прямо ему в глаза. Тут паук разъярился и начал прыгать и кидаться, бешено размахивая лапами, пока Бильбо не убил его еще одним ударом; а тогда Хоббит и сам упал и долгое время лежал без сознания.