Pulp (СИ) - Сапожников Борис Владимирович

После обеда или раннего ужина, если судить по времени, фон Вольг перепоручил меня своему шофёру. Оказалось, что Ваня, он же лейтенант Рыков, был адъютантом. На экуменике он говорил безупречно, даже без того небольшого акцента, что слышался в речи полковника.

— Я провожу вас в апартаменты, — сказал он, когда мы вышли из ресторана, — и устрою наилучшим образом. Гости полковника ни в чём не нуждаются.

Странный всё же был сегодня день, и всё это место странное. Утром я сидел в боевой рубке бронепоезда, посылающего снаряды в стену, ограждающую Фабрику, а сейчас выхожу из более чем приличного ресторана, скрывающегося на её территории. Несмотря на присутствие военных, здесь могли не знать, что не так далеко отсюда считанные часы назад прошёл бой и погибли сотни людей. Странное, очень странное место — Фабрика.

И удивительные вещи на этом не закончились.

Рыков повёл меня к неприметной лестнице, ведущей вниз. Перед ней дежурил солдат, поставленный тут явно не только записывать всех в журнал. Вооружён он был магазинной винтовкой, чем-то напоминающей М-13 (хотя вряд ли эта была автоматической), а стол его был снизу укреплён листом стали, так что солдат вполне мог продержаться тут до подхода подкрепления. Он открыл нам с Рыковым прочную дверь, и мы спустились по длинной лестнице, оказавшись довольно глубоко под землёй.

Я никогда не бывал в научных комплексах, однако почти уверен, что до Фабрики им далеко. Именно до этой её части, хотя я снова ничего не увидел. Мы шагали по длинному, хорошо освещённому коридору, на полу не было ни пылинки, и совершенно ничего интересного вокруг. Только глухие стены и двери, двери, двери. Что за ними скрывалось, я мог только гадать. Лаборатории, мастерские, жилые помещения — там могло быть всё что угодно. Наружу из-за плотно закрытых дверей не проникало ни единого звука.

— Там коридоры, — сообщил мне Рыков. — Сеть подземных ходов связывает все здания Фабрики между собой. Без проводника сюда лучше не соваться — заблудиться проще простого.

Снова вежливое предупреждение — не стоит выходить из комнаты, куда меня поселят.

— Центральное здание только для администрации, — добавил лейтенант. — Даже полковник живёт в другом. Вы — его гость и будете жить у него.

Я не стал спрашивать, почему нельзя было проводить меня поверху, а обязательно тащить в эти тоннели. Видимо, в ресторане меня показали нужным людям, но афишировать моё присутствие на Фабрике фон Вольг не хочет.

Прошагав приличное расстояние, мы снова поднялись по лестнице. Рыков постучал в точно такую же металлическую дверь, как та, через которую мы попали в подземелье. По ту сторону стоял солдат с такой же винтовкой, за его спиной такой же стол, укреплённый стальным листом. Вот только в журнале расписываться не пришлось.

Рыков проводил меня в отдельную комнату с душем и удобствами. В душевой даже обнаружилась смена белья, что меня особенно порадовало.

— Если что-нибудь понадобится, — сказал напоследок Рыков, — вот кнопка вызова дежурного. В восемь он принесёт ужин.

Выйти отсюда у меня, конечно же, варианта нет. Внутри на двери не было ни замочной скважины, ни даже ручки — открыть её можно только снаружи, как камеру. В общем-то, это и была камера, хотя и со всеми удобствами. Подтвердил мою догадку и щелчок замка, когда за Рыковым закрылась дверь.

Камера — не камера, а удобствами её я воспользовался в первую очередь. Принять душ после нескольких недель в поле — отдельное удовольствие. Ничуть не меньшее — чистое бельё. Натягивать поверх него изгвазданную полевую форму было уже не так приятно, но вызывать дежурного, чтобы её вычистили, я не стал. И так сойдёт.

А после душа я, не раздеваясь, растянулся на постели, даже не сняв с неё одеяла, закинул ноги на спинку и почти сразу уснул. Отдыхом пренебрегать не следует никогда — этому быстро учишься на фронте.

Проснулся я от того, что дверь открылась. Подавив желание тут же скатиться с кровати и выхватить нож с пистолетом, я посмотрел на вошедшего. Точнее — вошедшую. На пороге стояла молодая женщина, скорее всего, полуэльфийка, в зелёной гимнастёрке с лейтенантскими погонами. И без того миловидное лицо моей гостьи украшали круглые очки в тонкой оправе, делавшие его каким-то трогательно беззащитным.

— Ла-ли-лу-ле-ло, — пропела она знакомым голосом.

— Очень смешно, — ответил я, поднимаясь с кровати и натягивая ботинки. — Думаешь, не узнаю тебя без пароля?

— На всякий случай, — пожала плечами Серая Лисица. — А то вдруг ты угостишь меня пулей в лоб.

На сей раз при внедрении обошлось без ментальной обработки. Соварон всё организовал своими силами, потянув на какие-то одному ему известные рычаги. Стоило внедрение Серой Лисицы на Фабрику очень и очень недёшево, но сейчас все вложения должны были окупиться.

— Я прошла почти все значимые коридоры подземелья, — сообщил мне Серая Лисица. — Знаю, как попасть к Гранину и Соколову, а ещё знаю, что вовсе не они самые интересные господа на Фабрике.

— И кто же тут интересней двух светил руславийской науки?

— Инженер из народа ши, к примеру, — ответила с напускным равнодушием Серая Лисица. — Он скрывается под магическим камуфляжем, как и я, но эльф эльфа всегда узнает — тут никакая магия не поможет. Кстати, он работает в той же секции, что Гранин с Соколовым. Нужный нам ангар расположен неподалёку. Они все работают над одним проектом, как я поняла, хотя и над разными его направлениями. Потому их и собрали вместе, чего прежде не было.

— И как бы ты оценила результат?

Я зашнуровал ботинки и направился к выходу из комнаты.

— Когда туда попадаю, только и разговоров, что о первом образце и необходимости испытаний. Фон Вольг настаивает на немедленном проведении, но Соколов как руководитель проекта отказывает и ждёт директиву из Славограда.

Вот откуда такая неприязнь к учёному со стороны полковника. Всё же, несмотря на два образования, одно из которых гуманитарное, фон Вольг был военной косточкой до мозга костей — и ему очень хотелось поиграться с новой игрушкой. Тем более такой разрушительной.

— Оцелотти и его «коты»?

— Уже внизу. Ждём только тебя, командир.

Заставлять себя ждать я никогда не любил.

Вот только далеко уйти нам не удалось. В общем холле здания рядом со столом дежурного стоял лейтенант Рыков и распекал солдата, поливая его отборной руганью. Судя по следам на лице и снятым перчаткам, Рыков не останавливался перед рукоприкладством.

Мы с Серой Лисицей особо не скрывались, ведь она уверила меня, что часовой не поднимется после её инъекции ещё час как минимум. Будет мирно спать за своим столом и, конечно же, никому не скажет, что заснул на посту. Миниатюрный шприц, выпущенный из однозарядного пневматического пистолета, Серая Лисица забрала с собой, а след от укола вряд ли кто-то будет искать. Поведение Рыкова полностью подтверждало её слова — лейтенант и не думал о том, что часового могли усыпить.

— Под трибунал пойдёшь!

Скорее всего, нечто подобное шипел в лицо солдату Рыков на руславийском, занося руку с печатками для новой пощёчины.

Однако наше появление отвлекло его от экзекуции.

— Таня? — спросил он. — Ты что делаешь тут? И наёмник…

В глазах Рыкова загорелось понимание, и нам осталось только действовать.

Я выхватил нож и молниеносным движением приставил его к горлу Серой Лисицы. Эльфийка даже не попыталась сопротивляться, наоборот, безвольно повисла у меня в руках. Левой рукой я вытащил из кобуры пистолет, нацелив его на Рыкова.

— Оружие на пол, быстро, — скомандовал я, — или я перережу ей горло.

— Валяй, — отмахнулся Рыков, демонстративно натягивая перчатки. — Эта шпионка ничего не стоит тут.

— Иван! — возмутилась Серая Лисица, известная на Фабрике под именем Татьяна.

— Что Иван? Я тридцать три года Иван. — Рыков натянул перчатки, и теперь правая ладонь его оказалась опасно близко к кобуре.

— Не трогай кобуру, — велел я. — Расстегнуть не успеешь, я пристрелю тебя раньше.