Варвара Мадоши - Древесная магия партикуляристов

Так вот, по нашему мнению, совершенно излишне уточнять, что всякая из кузин смыслом своей жизни почитала подстраивать всем остальным различные пакости, мелкие и не очень. День Рождения Летиции стал только поводом усилить эти приготовления, которые могли варьироваться от тайного приказа слугам заменить новые чистые шторки в комнате для гостей на старые и пыльные, до яда, с милой улыбкой подсыпанного в чей-нибудь фужер.

Ничего удивительного не было в том, что Рютгер Марофилл старался сбежать из этого бурлящего гадюшника в привычное болото дворцовых интриг; и ничего удивительного, что Матиас Барток, сунувшись в особняк Марофиллов, хотя и подготовленный на сей раз, но не к тому, к чему следовало бы, столкнулся с совершенно неожиданными трудностями.

Но покончим с лирическим отступлением и вернемся к нашему рассказу.

Итак, Матиас Барток подготовился замечательно. Предпринятая им маскировка была столь же неожиданной, сколь и безупречной. Опытный мститель не без оснований надеялся, что на сей раз дух-хранитель Марофиллов не встанет у него на пути.

Дело в том, что Марофилл додумался прикинуться приготовленным специально для данного торжества тортом. Это было не просто: Летиция Марофилл, опасаясь козней всех прочих сестер, предприняла колоссальные меры предосторожности. Торт пекли в особо доверенной и проверенной пекарне особо проверенные повара; каждый ингридиент на каждой стадии готовки пробовали особо доверенные люди, после чего немедленно докладывали Летиции о результатах — если оставались живы. Торт должен был стать кульминацией всего празднества: он представлял собой грандиозное сооружение из бисквитных коржей, вафель, крема, взбитых сливок, ягодного сиропа, кусочков фруктов и кофейных зерен, плюс многого другого, опознанию не поддающегося, но, без сомнения, стоившего несметных денег заказчикам. Иными словами, торт являлся достойным порождением больной фантазии доведенного Летицией до белого каления шеф-повара.

Разумеется, Матиас не мог бы просто так влезть внутрь всего этого, да еще и сделать так, чтобы никто не заметил его демарша. Нет, партикуляристу пришлось, лежа на балке под потолком и вдыхая специфические кондитерские ароматы, наблюдать все этапы приготовления рекомого пищевого продукта. Все это нужно было для того, чтобы потом, с помощью магии, уверенно создать копию оного.

К сожалению, не все, сотворенное человеческим разумом, поддается сносному магическому копированию. Именно поэтому Матиасу понадобилось покупать украшения для верхушки торта: отчего-то его искусство упорно отказывалось создавать ангелочков. Причиной, по мнению Матиаса, могло оказаться то что Одинокие Деревья — источник его магии — просто, как все деревья, недолюбливали пернатых.

Так или иначе, в результате всех его усилий Матиасу удалось создать сносное подобие торта и даже украсить его, как полагается. Дело оставалось за малым: для начала каким-то образом похитить настоящий торт, а потом еще и умудриться проникнуть в особняк с фальшивкой.

Такие пустяки, как внешняя невыполнимость плана, Матиаса Бартока никогда не тревожили. Если что-то должно быть сделано, считал он, он это сделает, и никак иначе. Количество людей, которых надо запугать и подкупить, чтобы добиться желаемого, Матиаса нисколько не смутило — он просто принял его к сведению. И погрузился в раздумья.

После нескольких часов медитаций на различных крышах города Матиас пришел к самому простому, хотя отнюдь и не оригинальному решению.

Итак, в нужный день — то есть, собственно, в День Рождения Летиции Марофилл, канун приема у Принцессы, — та самая совсекретная булочная выслала торт на празднество. По дороге карету, вынужденную пересекать городской парк, перехватил неизвестно откуда там взявшийся медведь и, не обращая внимания на сопровождающих карету поваров спецназначения, усиленно обстреливающих зверя действенными заклинаниями «Превед», сожрал произведение кондитерского искусства. Случившихся рядом прохожих и мам с детишками происшествие не очень удивило: в Варроне еще и не такое случалось.

Тем временем в задние ворота особняка Марофиллов постучал один из фантомных поваров, сопровождавших подложный торт Матиаса.

Постучав, фантом тут же растаял в воздухе, как и его коллеги, ибо их миссия была выполнена. Выглянувший из ворот второй помощник старшего дворецкого уже не застал рядом с тортом ни единой живой души.

Подивившись быстроте и ненавязчивости обслуживания — обычно посыльные еще довольно долго отирались вокруг клиента в надежде сорвать чаевые, — лакей вкатил тележку в коридор и поставил ее до поры до времени в специальную нишу, сам же отлучился по неотложным делам.

Матиас Барток остался один и начал морально приготовляться к скорому осуществлению своей долгожданной мести. Он уже предвкушал, как упьется кровью Марофиллов, как будет живьем вырезать левые желудочки из их поганых сердец, как будет глух к стонам и мольбам… Воображение Матиаса увело его довольно далеко и, когда духовная подготовка древесного мага была завершена в должной мере, так, чтобы не стыдно приступить к собственно мести, он вдруг почувствовал, что его грызут… Нет, не сомнения — в самом деле грызут!

Надо сказать, что Матиас не просто поместил себя внутрь торта — такой трюк был бы весьма тяжело осуществим по причине причудливой форме упомянутого изделия, да и оставалось неясным, купился ли бы дух-хранитель на столь примитивную маскировку. Нет, Матиас ценой невероятных усилий превратил в торт самого себя. Конечно, пришлось добавить несколько ключевых ингредиентов, таких, как молоко, но, в целом, Матиас решил, что получилось недурно. И вот, пожалуйста — теперь его нагло ели!

Торопливым усилием воли Матиас отрастил на поверхности торта некое подобие глаз и пришел в ужас, насколько столь яркое описание вообще возможно применить к испытываемым Бартоком эмоциям. Это не он упивался кровью Марофиллов — это стайка юных Марофиллов упивалась его кровью, голыми руками отрывая от торта куски сливочного крема!

Матиасу неоткуда было знать, что это кузина Петиция, давняя ненавистница кузины Летиции, подговорила своих детей и детей еще трех кузин — своих союзниц — найти и уничтожить ресурсы противника. Сожрать именинный торт, другими словами. А не сожрать, так хоть понадкусывать или как иначе лишить товарного вида.

Матиас пришел в омерзение, трудно описуемое словами. Первым его порывом было терпеть — некоторое количество массы он мог потерять и без ущерба для себя. С каждой секундой, однако, такая стратегия казалась ему все менее привлекательной.