Всеволод Золотарь - Наследие Древних

   Граф ВилАрусел был человеком бережливым и осторожным. В этом Равен смог убедится тогда, когда часть стены была разобрана, и их взгляду предстал огромный окованный медью сундук. Граф думал, что спрятал часть своих сокровищ в самом безопасном в этих землях месте и чудовищно ошибся.

   Сбив тяжелый замок, Хараш громко рассмеялся:

  - На эти деньги можно и небольшую армию содержать!

  - Предлагаю, как следует отметить эту находку. - Лесоруб похлопал себя по животу.

  - Думаю, времени на это у нас не будет, - незаметно вошедший в комнату Стрелок был с ног до головы покрыт толстым слоем пыли. - Граф знает о том, что здесь произошло. Более того, его зять - этот недомерок Буликас, уже выехал из города! С ним шестьдесят конных воинов...

   Стрелок покинул укрепление на следующий день после захвата. Ведущие военные дела Рафер и Кир, ожидали контратаки. Поэтому они и послали Лизарда к стенам графского города.

  - Когда они будут здесь? - Равен побледнел.

  - Может к вечеру, может завтра утром. Но не позже.

  - Скверно, очень скверно.

   Сбор был назначен через полчаса во внутреннем дворике заставы. Двадцать четыре бойца построились в две шеренги. Перед ними стоял злой Рафер и доносил до их сведенья, последние новости:

  - Положение у нас плачевное! Нас в два раза меньше, стены не приспособлены для стрельбы. И вдобавок ко всему мы сильно измотаны. Необходимо срочно покинуть заставу...

   Во дворе повисло молчание. Многие были просто поражены. Стоило ли проливать свою и чужую кровь, ради того чтобы потом позорно бежать?

  - Стоило! - Рафер буквально прочитал мысли воинов. - Это не бегство, а тактическое отступление. Мы заберем всё награбленное и двинем в близлежащий лес.

   Ловушка Кира вновь сработала безотказно. Молодой и горячий Буликас, охваченный боевым азартом, не успокоился на том, что отобрал у налетчиков графскую заставу. Он решил наказать дерзких грабителей и, оставив десяток воинов в укреплении, бросился в погоню.

   Именно этого глупого поступка и ожидал опытный стратег. Каждый, даже самый молодой и неопытный воин знает - всадникам не место в лесу! Но Буликасу, кажется, было все равно. Он погнал коней в буреломы и крепко об этом пожалел.

   По заранее установленному плану бойцы Равена в предрассветной мгле повалили несколько деревьев прямо за спинами всадников, перегородив тем самым дорогу к отступлению.

   Ужасу Буликаса не было предела, когда из-за густой растительности в них со всех сторон полетели жужжащие стрелы. Пусть и не всегда, но железные наконечники находили небольшие прорехи в доспехах графских воинов. То один, то другой они вываливались из седла. Корчась и кашляя кровью, графские солдаты оставляли свои души в глуши старого леса. Положение спасли несколько ветеранов. Наплевав на гневные крики своего молодого командира, графские войны сбились в кучу, и кое-как закрывшись щитами, начали медленное отступление.

   Но Кир не зря ел свой хлеб. Когда Буликас и его воины выскочили из леса, на небольшой полянке их уже ожидал десяток лучников, осыпавших растерянных людей градом стрел. А тем временем, из леса подтянулись и остальные войны Равена.

   Попав под перекрестный огонь, Буликас сделал единственную за этот день правильную вещь. Забыв про всё на свете, он бросился в отчаянный прорыв. Стоптав нескольких лучников, полтора десятка всадников рванули к заставе. Это бегство сопровождалось радостными криками и смехом, летящим в спину бегущим...

   Отряд Равена подступил к стенам укрепления следующим утром. Деморализованные поражением, графские воины подняли бучу и, скрутив бездарного Буликаса, открыли ворота.

   По приказу Равена сдавшихся солдат никто не тронул. Деньги - вторая совесть для воина. Так, что отряд увеличился на десяток хорошо вооруженных бойцов. С этого момента граф перестал быть угрозой для налетчиков. Можно было подводить итоги их дерзкого нападения: отряд сократился на треть, но теперь у них была крепкая застава, достаточно золота и уверенность в своих силах...

   Вести о разгроме ВилАрусела облетели все близлежащие земли. Очень многих это насторожило, но у этой медали была и другая сторона. В заставу потянулись люди. Бывшие наемники, ищущие работу, сорвиголовы которые восторгались наглостью молодого командира и прочие лихие люди, жаждавшие славы и денег. Правда шли и простые мирные жители. Равен обещал полную защиту и помощь всем крестьянам, ремесленникам и мелким торговцам. К концу лета вокруг бывшей графской заставы вырос настоящий бревенчатый город. Местный лесок вырубили подчистую. Весь световой день тяговые лошади волокли повозки с обструганными бревнами под стены укрепления.

   Заставу теперь именовали Розенфростом в честь чудесного цветка растущего в этих землях. Чуден он был тем, что цвел только зимой, вырываясь из-под тяжелых сугробов колючего снега. И умирал, едва весеннее солнце касалось его бархатных лепестков.

   По местным лугам гуляли коровы, козы и овцы. Плодородная земля могла прокормить всех. Кроме того, несколько раз в месяц, Равен и его люди собирали торговый караван. Нагружая телеги шерстью, копчеными сырами и лечебными травами, они свозили товар на Морскую ярмарку. Богатство Розенфроста росло, а вместе с тем, росла и армия.

   Равен проснулся от криков и ругани летящих с улицы. Высунувшись в окно, он увидел какое-то непонятное столпотворение во дворе.

  - 'Интересно, а что всё это значит?' - парень накинул легкий плащ и зажег свечу.

   В этот момент в дверь громко постучали. На пороге стоял заспанный и растрепанный Гор, в руке он сжимал не горящий факел:

  - Рав, одевайся! Беженцы пришли...

   На поселок лежавший в пятидесяти лигах от Розенфроста напали кочевники. Они напали не одним отрядом, как делали это обычно. Они напали целой армией. По словам крестьян этих дикарей, было больше тысячи. Они просто шли мимо их деревни но, походя, рубили всех молодых парней и попортили незамужних девок. Деревенскому старосте, выкололи глаза и для пущего веселья вылили в горло кувшин горячей смолы. Бедный старик два дня мучился, пока его Бездна не прибрала...

   Равен, вопрошающе посмотрел на Рафера. Но тот лишь пожал плечами в ответ. Тогда бывший фермер внимательно всмотрелся в глаз беженцев. Наполненные болью и беспомощностью, в этих глазах Равен узнал самого себя. Он понимал то, что сейчас чувствуют эти люди. Люди потерявшие родных и близких. Он знал, что будет делать...

   Войско дикарей показалось на горизонте. Конечно, у страха глаза велики и кочевников было не больше шести сотен. Но против трехсот воинов Равена, это преимущество могло стать фатальным...