Галина Ли - Своя дорога

— Корри, позволишь переночевать усталым путникам в твоих угодьях? — я полез в карман, выудил на свет маленькую коробочку с засахаренными фиалковыми пастилками, лакомством, столь любимым этим своенравным духом, и положил на обрисованное белым шелком колено. По тому, как заблестели глаза девушки, я понял, что угодил.

— А больше ты ни о чем попросить не хочешь? — красавица склонила голову на бок, и задорно подняла тонкую золотистую бровь.

И все-то она знает. Какой смысл что-то скрывать от духа, который наперед предвидит твои желания?

Пришлось честно признаться.

— Хочу, Корри. Мне была бы весьма кстати твоя подмога. Твоя и твоих родственников.

— Так проси, — великодушно предложила Хранительница, оттолкнулась от земли и стала раскачиваться, все так же не сводя с меня взгляда.

Ее светлые, атласные, словно сшитые из лепестков цветов, туфельки то и дело мелькали у самого моего носа, и ткань платья задевала лицо, обдавая ароматом ночных цветов.

Еще одна соблазнительница, на этот раз такая, от которой так просто не отделаешься.

— По нашим следам, возможно, пойдут злые люди, ты сможешь их запутать?

— Очень злые? — нежным голоском, похожим на журчание воды, уточнила девушка.

— Очень, — я серьезно кивнул головой.

Лесная дева задумалась, прекратила раскачиваться, наклонилась ко мне и прошептала:

— А что мне за это будет?

Так и знал! Даром подобное существо помогать не способно.

— А чего ты хочешь, милая?

— Я хочу тебе спеть!

Трогательная, чуть стеснительная улыбка могла бы пленить кого угодно, но, слава богу, не меня. Знаю это пение, и что оно может затянуться века на два, тоже знаю.

— Нет, Корри, давай как-нибудь потом, а? Не могу надолго оставить своих друзей. Они на твоей поляне, голодные и замершие ждут.

Хранительница прислушалась и кивнула головой, — Ладно, спою потом. Когда захочешь. Но сегодняшняя ночь все равно моя! А еды и горячего питья им сейчас принесут.

Она хлопнула в ладоши и из трещин в коре, из-под больших камней на свет полезли крошечные темноволосые человечки, в одеждах цвета палых листьев и мха.

— Доставьте ужин моим дорогим гостям на поляну! — отдала распоряжение лесная чаровница, а потом снова улыбнулась, — Ты ведь нас познакомишь?

Конечно, познакомлю, разве у меня есть выбор?

Вместо ответа я любезно предложил даме руку, показывая, что готов сопровождать ее хоть на край света.

Появление на поляне в такой компании, было столь неожиданным, что остолбенели даже лошади.

— Корри, позволь представить моих спутников и друзей. Это рош-мах Танита, это Агаи, ее супруг, — я сделал акцент на последнем слове, в надежде, что дух его правильно поймет, иначе не миновать женских разборок, — А эта малышка — моя подопечная Морра.

Лесная дева долго разглядывала хмурую Таниту, и шустро вскочившего на ноги волшебника, наконец, смотрины кончились, и она изрекла:

— Они мне нравятся!

Сразу после ее слов высокая трава колыхнулась, и над ней поплыли, словно на зеленых волнах, блюда с едой. Чего тут только не было: коричневая, словно лакированная, заправленная зеленью фасоль, дымящаяся запеченная форель, румяные яблоки, ароматные лесные ягоды и конечно, темное, цвета черники, вино. Знаменитый на весь мир напиток лесного народца, который довелось пробовать единицам.

Аромат вкусной еды растекся в недвижном ночном воздухе, вызвав спазм голодного желудка. Танита при виде такого изобилия перестала сердиться и осторожно потормошила успевшую прикорнуть девочку.

Морра открыла глаза и радостно засмеялась, сразу попытавшись схватить ближайшего малыша, который нес пустой кубок. На наше счастье рош-мах успела перехватить ее руку, а то все могло бы закончиться плохо.

Я пересчитал приборы, их было три.

— Корри, тут только три тарелки.

— А ты, дорогой, ужинаешь со мной, — невинно улыбнулась Хранительница и поманила пальчиком, — Помнишь, ты мне должен желание!

— Какое желание? — сирин опустил руку с зажатым куском хлеба, который он успел сцапать с плывущей мимо тарелки, и уставился на духа.

— О, совсем маленькое! — лесная дева встряхнула светящимися в темноте волосами, — Он должен провести со мной ночь так, чтобы мне понравилось!

Твою ж мать… Зря я надеялся что обойдется.

Глава 10

Трава расступалась, образуя уходящую в ночь тропу. Вдоль дорожки, по мере нашего продвижения, вспыхивали неяркие голубоватые огоньки. Это подданные Корри зажигали свои фонари, освещая дорогу госпоже. Я шел за ней следом, любуясь и ломая голову, как деликатно объяснить своенравному духу, что ночь со мной не доставит ей удовольствия?

Притом не просто не доставит, а может пагубно сказаться на здоровье, уж не знаю, как с ним у духов вообще обстоят дела.

Подходящие случаю слова, не портящие лесной деве настроения, на ум не приходили. А настроение — это очень важно! Первый раз я встретился с Хранительницей, когда она была не в духе: крестьяне из соседней деревеньки по дури вырубили кусок заповедного леса.

Попал, что называется, под горячую руку и пришлось улепетывать со всех ног. Спасло только умение быстро бегать, да брошенный в спешке на поляне дорожный мешок.

Пока за мной по лесу гонялся небольшой, но очень шустрый зубастый монстр, сотворенный из сухого дерева, любопытный дух успел сунуть нос в чужое имущество и обнаружить там маленькую коробочку с конфетами.

Именно сладости и примирили нас, своевременно, замечу, потому что сражаться с твердым, словно гранит, зачарованным пнем оказалось весьма затруднительно. Искры летели во все стороны, меч иззубрился, но реального урона так и не нанес.

А вот деревеньке не повезло. Нет ее больше. Даже печных труб — и тех не осталось, только ровный красивый луг, усыпанный васильками да ромашками.

Если кто не знает, что люди жили, тот и следов не найдет. Один колодец уцелел, из которого пить не рекомендуется — живо кабанчиком станешь.

Вот такая она в ярости — лесная дева Корри, Хранительница здешнего края.

Да, сложная предстояла задача, я даже начал жалеть, что решил просить о помощи. Могли бы и сами справиться. Подумаешь, побегали бы немного, ну, убили еще пяток другой разбойников, зато никаких обязательств.

Эх… задним умом все крепки.

Непонятно, когда кончилась поляна, и я ступил за порог жилища духа.

Вроде бы только что под ногами была земля, и вот уже сапоги топчут темно зеленый ковер в комнате. Ее стены плотно увиты плющом, среди которого мерцают звездами уже знакомые фонари. И только на одной — вместо украшения зеркало, необычное, словно подсвеченное изнутри.