К. Эллис - Парри Хоттер и изнанка магии

– Мы готовы предложить значительные скидки. Вы можете купить эти вещи гораздо дешевле их средней рыночной стоимости, – продолжал Дамиан.

– А какое слово-то? – не отставала Гормошка.

– Если вы приобретете эти товары по сегодняшней льготной цене… – начал Дамиан.

– …то мы, специально для вас, узнаем это слово от их бывшего владельца, – закончил Ганнибал. – Мы готовы использовать любые средства, вплоть до столоверчения и вызывания духов.

Гормошка бесцеремонно швырнула веревку обратно на стол.

– У нас имеется также автоперо, – начал Ганнибал, доставая из кармана длинное, белое, обтрепанное перо.

– Домашние работы, рефераты и доклады без каких-либо усилий с вашей стороны! – закончил Дамиан.

Парри помнил эту вещицу еще с первой встречи с братцами и немедленно потянулся к перу, но Гормошка, все еще сердитая из-за неудачи с книгой, и тут его опередила.

– А проверить его можно?

Она полезла в свою школьную сумку, достала оттуда чернильницу, разложила на столе пустой пакет из-под пончиков и попросила перо написать реферат на тему «Теория магии».

Перо не успело дописать и первого абзаца, как Гормошка хмыкнула и выхватила из-под него помятую бумагу.

– У него устаревшие сведения! – обвиняюще сказала она, возвращая перо братцам Виззл. – Того, что оно пишет, не проходят с тех пор, как умер мистер Уизершинс!

Братцы задумчиво переглянулись.

– Это не я его!

– И не я!

– Вас никто и не обвиняет. Я просто говорю, что такие рефераты писали лет пять или шесть тому назад. Моя сестра, помнится, писала что-то в этом духе.

– Я вижу, вам нужен настоящий эксклюзив! – заметил Дамиан, несколько разочарованный.

Он заглянул в свою сумку, немного там порылся, потом отставил в сторону, взял сумку брата и принялся рыться в ней.

– Вот, у нас имеются в наличии одна или две вещи, которые устроят даже вас, с вашими высокими требованиями к качеству. Вот, например, старинный аптекарский набор. Говорят, что некогда он принадлежал мудрой женщине по имени Анафема Л'Эсли. В него входит зашифрованный блокнот, который, возможно, сумеет помочь вам раскрыть тайну ее знаменитых любовных напитков.

– Ну и на фига… – начал было Парри, но Гормошка его перебила:

– Сколько?

– Такую вещь мы никак не можем уступить меньше чем за три кроны, – сказал Ганнибал.

– Даю крону! – предложила Гормошка.

– За такую уникальную старинную вещь? – Дамиан покачал головой. – Быть может, тебе, как барышне, мы уступим ее за две кроны, три полкроны, два шиллинга и одиннадцать пенсов.

– Вполне справедливая цена, – заметил его брат.

– Полторы кроны! – отрезала Гормошка. Братцы призадумались.

– Одна крона три полкроны, – предложил Дамиан.

– Крона, полкроны и два шиллинга, – ответила Гормошка. – Не хотите – как хотите. У меня все равно больше нету.

Братцы переглянулись.

– Ну, только для барышни…

– С условием, что она никому не расскажет… А то кое-кто может ужасно расстроиться, что мы продали такую ценную вещь мисс Гармонии, а не им.

– Не беспокойтесь, я никому не скажу. Ну так что, по рукам?

– По рукам!

И братцы выложили набор на стол.

– Сейчас пойду схожу за деньгами, – сказала Гормошка Фредди. – Смотри, чтобы этого никто не трогал! – приказала она, кивнув на учебники и набор, и убежала.

Фредди взглянул на набор.

– Так, значит, кое-кто может расстроиться?

– Ну да. Например, те, кому мы впарили еще полдюжины таких же.

Гормошка вернулась запыхавшаяся, сунула руку в тяжелый матерчатый кошелек и добыла оттуда нужную сумму. Она тщательно отсчитала деньги без сдачи. Любой, кому приходилось хоть раз иметь дело с братцами Виззл, поступил бы так же.

– А ведь ты вроде говорила, что у тебя денег больше нету, – заметил Дамиан.

– Да, я это тоже слышал, своими ушами! – подтвердил Ганнибал.

Гормошка заглянула в тяжелый кошелек, потом посмотрела на братцев.

– Денег у меня – под расчет, – твердо ответила она, затягивая тесемки, – и кончено.

– И наконец, последняя по порядку, но не по значению жемчужина нашей коллекции! – объявил Дамиан. – Блуждающий глаз, в комплекте с магическим кристаллом. Натуральный горный хрусталь!

И достал из навороченных бархатных чехольчиков стеклянный глаз и хрустальный шар.

– Покажем, как он действует? – спросил Дамиан.

– Покажем! – согласился Ганнибал. Дамиан поднял блуждающий глаз.

– Индфей акеднум эмальфид лешфос!

Глаз всплыл с его ладони, покружился под потолком и нырнул в дверь, ведущую к комнатам девчонок.

Ганнибал установил хрустальный шар посреди стола, так, чтобы всем было видно. В шаре появилось изображение стены коридора на уровне пупка. Подплывая к очередной замочной скважине, глаз останавливался и увеличивал изображение. Найдя наконец девицу, которая переодевалась, глаз, судя по изображению, взмыл вверх, потом опустился – и дверь распахнулась.

– Он может открывать двери, – пояснил Дамиан.

Несмотря на то, что изображение в шаре было слегка искаженным, все они отчетливо видели спину полуголой девицы, роющейся в своих вещах.

Она выпрямилась, прижимая к груди платье, и удивленно уставилась на открытую дверь. Но тут она заметила висящий в воздухе глаз и завизжала.

– Энтурнра! – скомандовал Ганнибал. Изображение в шаре сделалось размытым и глаз вылетел в дверь и понесся обратно по коридору, к предполагаемым покупателям.

– И кстати, – сообщил Дамиан, взглянув на свои наручные часы, – полагаю, на данный момент мы в Свиномордском образовательном учреждении – уже единственные, кто торгует блуждающими глазами. Можете проверить, если желаете.

– Полагаю, любезный мой брат, твои часы несколько спешат.

Дамиан с Ганнибалом сверили крохотные солнечные часы, которые они носили на запястье. Над циферблатами парили миниатюрные солнца.

– Бурстофаллис из Мидаса, – возразил Фредди, – продает их за золотую крону и два шиллинга, если поторговаться хорошенько.

Но тут в окне за спинами близнецов полыхнула вспышка. Парри взглянул в ту сторону и успел увидеть ливень обломков, полетевших от башни напротив. Среди обломков мелькнуло падающее тело.

– Да, брат, думаю, ты прав. Чуточку спешат, – сказал Дамиан.

– Так вот, – сказал Ганнибал, – как мы уже говорили, в качестве единственных поставщиков мы можем предложить его вам за вполне разумную цену: четыре золотые кроны.

– Две кроны! – сказал Парри.

– Ну, для постоянного покупателя мы могли бы уступить…

– Две кроны, – повторил Парри. – Это все, что у меня осталось.