Джонатан Страуд - Тайный огонь

Следующее, что увидел Стивен, высунув голову из-за двери, был его брат. Майкл стоял у окна, прижав пальцы к стеклу. Голова Майкла была наклонена, лбом он тоже упирался в стекло. Его глаз видно не было, но вся поза говорила о крайней сосредоточенности.

А снаружи, за стеклом, у самого окна, было что-то еще. Силуэт в ночи, отчасти загороженный головой Майкла, очень темный и неподвижный. Вот оно-то и скреблось по стеклу.

Чирк, чирк, чирк…

И на каждое такое чирканье глаза Стивена откликались новым толчком боли, понуждая его переключить зрение. Он сильнее стиснул фонарик.

— Майкл! — громко шепнул он. — Отойди с дороги!

Майкл как будто не слышал. Его лицо оставалось скрыто, прижато к стеклу. Но рука медленно поползла к оконной ручке.

Существо за стеклом слегка шевельнулось. Рука Майкла нерешительно взялась за ручку.

За стеклом нетерпеливо зашевелились. Рука Майкла плотнее стиснула ручку и начала ее поворачивать.

Но в этот момент Стивен решительно выступил из-за двери и плавным, уверенным движением вскинул и включил фонарик. Луч света ударил поверх плеча Майкла, в оконное стекло, за которым парила темная фигура.

Тут произошло несколько вещей сразу.

Луч фонарика, упавший на стекло, как будто взорвался, осколки света полетели обратно в комнату. Майкл заверещал; голова у него запрокинулась, и его отшвырнуло от окна к краю кровати.

Одновременно с этим из-за окна раздался другой вопль. На миг перед Стивеном мелькнуло женское лицо, искаженное от ярости и боли, в следующий миг оно пропало в ночи. Откуда-то снизу донесся звук падения.

Стивену только теперь пришло в голову, что за окном никого быть не могло: это же второй этаж! Мальчик опустил фонарик и встал, как завороженный глядя на черный прямоугольник окна.

«У нас же нет приставной лестницы!» — растерянно подумал он.

Майкл лежал на полу. Его грудь судорожно вздымалась, дыхание вырывалось с хрипом, рваными толчками. Стивен переступил через брата и подошел к окну. Он твердо решил все же разглядеть лицо противника. Ручка была уже повернута. Стивен распахнул окно и высунулся наружу, светя фонариком вниз, на землю. Ни приставной лестницы, ни чего-то другого, по чему можно было бы залезть к окну Майкловой спальни, не наблюдалось.

Однако внизу была женщина, озаренная лучом фонарика, точно театральным прожектором, и безуспешно пытающаяся подняться с розовой клумбы. Ее левая рука была неловко подвернута, лицо окровавлено. Наконец она встала на ноги и огляделась, придерживая левую руку правой. Из-за угла дома раздался пронзительный свист. Женщина, не оглядываясь на окно, медленно побрела вдоль стены в сторону калитки, прихрамывая и морщась от боли. Когда она уже исчезала из виду, Стивен наконец вспомнил, кто она такая.

Это была Ванесса Соукрофт, местная библиотекарша. Стивен отчего-то обратил внимание, что она и сейчас в своем сером саржевом костюме, в котором всегда ходит на работу.

День третий

Глава 21

Констебль Джо Вернон только что вышел из главных дверей церкви Святого Уиндема и как раз надевал свой шлем, когда на дорожке, ведущей на кладбище, показался торопливо шагающий Том.

— Доброе утро, преподобный! А я как раз думал, куда вы делись…

— А, Джо, доброе утро! — Том остановился. — Чем могу быть полезен?

Если Джо и заметил, что викарий раскраснелся и запыхался и что в его голосе слышится раздражение, то виду он не подал.

— Просто хотел поговорить с вами. Насчет вчерашнего происшествия.

Том переступил с ноги на ногу.

— Поговорить? А это надолго?

— Буквально на пару минут, преподобный!

Констебль Вернон снял шлем и сунул его под мышку, демонстрируя готовность вернуться в церковь. Том кивнул.

— Да, конечно. Входите, Джо!

Он провел полицейского к своему кабинету, отпер дверь и сел за стол, бросив на лоток для новых писем коричневый бумажный пакет. Констебль тяжело плюхнулся в кресло для посетителей и принялся беспорядочно листать свой блокнот, словно затем, чтобы освежить в памяти самые важные факты. Потом он поднял голову и солидно пожал плечами.

— Откровенно говоря, преподобный, я не рассчитываю, что нам удастся его найти. Разве что наткнемся на него случайно где-нибудь на обочине — это в том случае, если его действительно сперли ребятишки… то есть вандалы. Но если это был какой-нибудь коллекционер, которому хотелось непременно заполучить кусок древнего камня, тогда дело гиблое. В принципе, мы не специалисты по поиску пропавших древностей, так что я позвонил в соответствующее отделение Скотленд-Ярда. Но они думают, что похищенный фрагмент вряд ли собираются продать за рубеж. Возможно, его вообще не собираются продавать.

— Понятно, — сказал Том.

— На вашем месте, сэр, я бы удовлетворился тем, что осталось.

Констебль встал.

— Все равно находка завидная.

Том кивнул.

— Да, Джо, я думаю, вы правы. Спасибо вам большое за хлопоты.

— Да не за что, сэр. Вы сидите, дорогу я сам найду.

Как только дверь за полицейским закрылась, Том потянулся к коричневому пакету. Он отодрал скотч и вытащил пожелтевшую серую брошюрку. На обложке золотыми буквами было вытиснено название:

Том открыл жалюзи, впустив в комнату поток солнечного света. Отодвинул свое кресло подальше от стола, вытянул ноги и принялся читать.

Эта книга, досточтимый читатель, опубликована отнюдь не затем, чтобы попытаться убедить вас в чем-либо или же ознакомить вас во всей полноте с научными идеями нашего покойного друга, мистера Уиллиса. Подобная задача не по силам никому из ныне живущих, ибо наш друг предпочитал хранить свои труды в собственной голове, весьма редко доверяя их перу и бумаге. Эта причуда — если можно назвать ее таковой — отчасти связана была с тем, сколь враждебно воспринимали его идеи отдельные видные специалисты в соответствующей области знаний. С ними мы спорить не станем. Иным же, кому доведется заглянуть в сей труд, мы скажем только, что он остался незавершенным, ибо произошедшее несчастье лишило нашего друга возможности довести его до конца. Всего за день до своей гибели мистер Уиллис доверил свою рукопись одному из нас. Эта-то рукопись, вкупе с еще несколькими разрозненными заметками, и составляет содержание настоящей книги. Мы полагаем, что книга эта может представлять немалый интерес для исследователя. Что касается ее содержания, то мы, не будучи специалистами в данной области, воздержимся от комментариев, сказав только, что наш друг всегда был известен как человек величайшей честности и добросовестности.