Мария Виноградова - Тёмные времена

Исэйас отчаянно зажмурился и сжал виски руками, не в силах вымолвить не слова. В горле стоял комок, мешая дышать, и мальчишке хотелось сейчас взвыть, выплескивая боль и сомнения, вихрем бушующие в душе. Семеро, помогите…

— Фейри и духи природы помогают нам, — тихо, через силу просипел он. — На них держится этот мир. Если мы их уничтожим, то все развалится, и просто некого будет защищать, разве не так?

— Я вижу, что твоя душа уже отравлена речами этого существа, — с сожалением заметил магистр Гайюс. — Ты охвачен сомнениями, а они — плохой спутник для святого брата. Впрочем, ты всегда был слаб и никчемен. Я не верил в то, что ты сможешь удержаться от соблазна глянуть хоть одним глазком за грань дозволенного. Мне жаль, мой мальчик, но выбора у меня больше нет. Ты сам сделал неверный выбор.

Послушник ошарашенно застыл, не в силах осознать услышанное. Его только что обрекли на смерть. Приговорили, как последнее ничтожество, вышвырнули прочь, не желая больше иметь ничего общего с отступником… Глухая злоба охватила его, и Исэйас сжал кулаки — разум захлестнула ненависть, казалось бы, давно уже перегоревшая в искалеченной душе совсем еще молодого парня.

— Знаешь, я ведь сразу понял, что ты не человек, — не обращая более внимания на своего бывшего подопечного, священник присел на корточки рядом с Хесом. — Только не мог понять, кем же ты являешься. До тех пор, пока ты так глупо не подставился под удар «Святой Длани». И я понял, что ты тот самый Хесперус, про которого стонали пойманные мною высшие фейри, утверждая, что ты скитаешься по нашим землям в человеческом обличии. Наверное, сложно быть изгоем, не так ли? Что ты натворил такого, что даже беспринципные Неблагие изгнали тебя?

— Ты ничего о нас не знаешь, — с ненавистью выплюнул слова охотник, сверкнув стальными глазами.

— Вот я и выясню, — и Магистр резко сдернул с отшатнувшегося мужчины переливающийся каплями влаги на нитях амулет.

— Не смотри! — Ролло дернул Исэйаса, разворачивая лицом к себе и не давая взглянуть на Хеса.

— Почему? — мальчишка крутился и извивался, пытаясь вырваться из стальных объятий баггейна, и едва не вцепился зубами в руку мужчины.

— Красота фейри сводит с ума, — ответил оборотень и рыкнул, встряхивая паренька. — Хочешь до конца жизни остаться слюнявым идиотом, грезящем о недостижимом?

— Поистине совершенство, — изумленно прошептал священник, восхищенно глядя на стоящего перед ним фейри. — Мне даже жаль портить такую красоту. Но именно твоя сила должна стать завершающим штрихом для завершения начальной стадии моего замысла! Избавьтесь от них.

И Магистр, не отрывая жадного взгляда от Хеса, сделал едва заметный знак рукой. Баргесты, обнажив клыки, двинулись вперед, к двум застывшим фигурам в другом конце зала. Ролло, тяжко застонав от волны трансформации, принял боевой облик и, ощерившись, пригнулся, готовый к нападению.

— Ролло, друг мой, разве ты справишься с четырьмя баргестами? — насмешливо спросил священник.

— Справится, — коротко бросил Хес, от голоса которого Исэйаса, стоявшего к нему спиной, пробрало до мурашек.

Охотник вскинул руки, вокруг которых разгоралась паутина ворожбы, и в нескольких шагах от него, за пределами сдерживающей клетки, из серебристой пыли начал формироваться силуэт громадного пса. Существо, встряхнувшись, бесшумно ступило на покрытый каменной крошкой пол. Густая темно-зеленая шерсть, струящаяся по бокам, свивалась в жесткий гребень, протянувшийся через всю спину и до хвоста; изумрудные глаза с вертикальным зрачком предвкушающее сверкнули; пес, сорвавшись с места, бросился навстречу Тварям.

— Ку Ши, — неверяще произнес Ролло, во все глаза рассматривая призванное существо.

Пес Неблагих не сражался, а просто расправился с досадным препятствием: громадные челюсти, перехватывая взвивающихся в прыжке баргестов, с хрустом стискивались, и на землю грозные Твари падали безжизненными тряпками, пачкая пол дымящейся кровью.

— Проклятье! — Магистр наконец оторвался от созерцания ехидно скалящегося охотника и отшатнулся назад, когда пес щелкнул клыками возле его головы.

Заполошно всплеснув руками, сформировал на ладони сгусток багрового света и ударил по развернувшему к нему Ку Ши. Пес яростно взвыл и истаял зеленоватым туманом.

— Как тебе удалось ворожить здесь? Я же поставил контур на замыкание вэрайа! — священника трясло от злости.

— Смертное тело имеет свои преимущества, — тягуче пропел фейри, щуря серебряные глаза. — Ты, как и все подобные тебе, слишком недооцениваешь своего врага. Сражаешься с фейри, но не учел одного — я слишком долго прожил среди людей, и волей-неволей поднабрался от вас достаточно подлости и коварства, чтобы подстраховаться.

Расставил руки в стороны, словно раздвигая неподатливые стены, напрягся, и сдерживающая его преграда со звоном рассыпалась, прощально вспыхнув голубоватыми искрами.

— О чем ты говоришь? — попятился назад магистр, неверяще оглядывая разорванную в клочья клетку, что так долго создавал в надежде на то, что ни одно существо не сможет преодолеть барьер.

— Я и не надеялся, что ты окажешься дураком, Гайюс, — задумчиво произнес Хес и спокойно вышел и выжженного круга. — И предполагал, что ты заметил воздействие «Святой Длани» на меня в схватке со слуа. Тем более, легко было понять, что ты специально ударил так, чтобы задеть меня. Это была проверка на вшивость, которую я, увы, с треском провалил.

Охотник плавно двинулся вперед, даже не подняв свой меч с земли. Магистр досадливо поджал губы и с шелестом вытянул одноручный клинок из простых ножен. Легко прокрутил в руке и вновь почувствовал себя увереннее — оружие приятно оттягивало ладони и дарило чувство защищенности.

— Это не объясняет того, как ты прошел сквозь барьер, — процедил он и завел вторую руку за спину — тонкое плетение заклятия начало свиваться в тугую спираль.

Нужно лишь просто оттянуть время… Против этой силы не выстоит ни один Неблагой.

— Тогда, в таверне, — напомнил Хес. — Несколько капель твоей крови — и большинство твоих чар на меня если и действуют, то даже вполовину не так сильно, как должны. Забавно, не правда ли? Выходит, ты защитил меня от самого себя.

Магистр Гайюс едва не сплюнул себе под ноги — объяснение было настолько простым, что даже не пришло ему в голову. Тонкий порез, оставленный на коже шеи, там, где касался незащищенного горла клинок проклятого охотника — теперь он вспомнил. Но сейчас это уже не было важно. Сила свивалась в руке грозной плетью, и она не принадлежала ему — он всего лишь ею пользовался. И у Хеспера нет шансов противостоять той мощи, что сейчас бурлила в жилах клирика.