Диана Удовиченко - Имперский ястреб

– Дело не в том, – капитан усмехнулся, когда мальчишеская физиономия мага расстроенно вытянулась. – Смею надеяться, я неплохой моряк, и сумел бы обогнуть Клыки. Тем более что бывал там не раз и знаю, как это сделать.

– Что же тогда?

– Говорят, в последнее время Клыки облюбовали морские тролли.

Нет, ну что же это такое, а? Теперь еще и такая головная боль! На Дрианна было жалко смотреть, так испуганно он вытаращил глаза.

– Но они же… людей едят! И еще у них сейчас период брачных игр!

Ай, молодец, парень! Расоведение ты хорошо учил. Чего нельзя сказать обо мне. Кое—какие сведения дядюшка Ге сумел вбить в мою буйную голову, но, надо признаться, их объем оставляет желать лучшего. Вот, к примеру, что мы знаем о троллях, кроме общеизвестных народных поговорок: «Туп, как тролль», «Заставь тролля Лугу молиться – он себе весь лоб расшибет», «Троллям закон не писан», и так далее? Это – здоровенные такие, в два человеческих роста, орясины, преимущественно грязно—синего цвета, невероятно тупые и в той же мере злобные. Согласно легенде о сотворении Аматы, выплюнул их Хаос, что и неудивительно. Делятся на горных и морских. Правда, поголовье горных подсократили воинственные гномы, которые этих тварей терпеть не могут. А вот морские цветут и процветают. Кто будет на них охотиться? Саймары, что ли? Так они – мирный народ. Что еще? Селятся тролли в подводных пещерах у скал или рифов, живут обычно парами, или небольшими семьями. За исключением, как изящно выразился маг, «периода брачных игр». Раз в году, в месяце Нуадия, толпы озабоченных продлением рода и жаждущих любви троллей собираются в одном месте. Самцы меряются силами, самки выбирают достойнейших. Именно в это время тролли особенно опасны. Длится это великолепие до месяца Пирия, так что у нас есть все шансы попасть на торжество – до конца Нуадия еще двадцать дней. Потом самки с самцами вновь расползутся в свои пещеры, и будут растить тролльчат, до следующего лета.

– В любом случае, впереди еще около двух дней пути, – прервал мои размышления голос капитана.

Изрядно поднабравшись рамса, который, как ни странно, немного смягчал симптомы морской болезни, я отправился в каюту, намереваясь хорошо выспаться после тяжелого дня. Дрианн плелся сзади, высоко подняв масленую лампу и поражая мое воображение подробным описанием анатомических особенностей троллей. В каюте я, не раздеваясь, забрался в койку и пожелал магу спокойной ночи. Как только погас свет, ко мне на грудь тихо запрыгнул Бродяга и принялся удовлетворенно подвывать. Памятуя о лечебном воздействии, которое оказывало его присутствие, я не стал прогонять зверя. Интересно, кстати, где он был целый день? Наверное, в трюме крыс ловил.

– Рик, что с вами? – испуганно воскликнул Дрианн.

«Мой кот мурлычет», – хотел было ответить я, но почему—то передумал и сонно пробурчал:

– Это я так храплю…

– Ты уверен?

– Да! Он – великий маг! Он сумел справиться с одним из богов Бездны!

– Каким образом?

– С помощью заранее заготовленного заклятия. Он выпустил волшбу наружу и активировал его, потом отправил следом еще одну.

– Какое заклятие он использовал?

– Не знаю, мой господин, на корабле царила паника, к тому же я находился довольно далеко. Но это было нечто невероятное!

– Помнится, кто—то утверждал, что мальчишка – «просто прохожий»!

– Простите меня, я ошибся, мой господин.

– Ничего, главное чтобы ты исправлял свои ошибки.

– Но что мне делать? Мои возможности ничтожны по сравнению с его могуществом!

– Ты прав, если он так талантлив… Бездна, как жаль, что нельзя перетянуть его на свою сторону!

– Почему нельзя, мой господин? Ведь вы даже не пробовали.

– Он очень умен, хотя и не уверен в себе, патологически честен, а, кроме того, совершенно нечитаем. Неудобный слуга, в отличие от тебя.

– Благодарю, господин.

– Это не комплимент, к сожалению. Итак, я активирую артефакт. Но не спускай с парня глаз. Коготь Угелука срабатывает не сразу.

– Слушаюсь…

– Лейтенант! Лейтенант! Проснись же!

Кто—то осторожно, но весьма настойчиво похлопывал меня по плечу. Не хочу! Отстаньте! Но неведомый вражина не унимался. Пришлось открыть усталые глаза… и снова закрыть, внушая себе, что увиденное лишь дурной сон. Надо мной маячила отвратительная рожа: в свете масленой лампы тускло отсвечивал лысый череп, маленькие глазки хищно прищурены, нечеловечески мощный подбородок навевал воспоминания о горных троллях, не к ночи будь помянуты. Однако пришелец не желал быть принятым за сновидение и повторил:

– Вставай, лейтенант, разговор есть, – и, помявшись, стыдливо добавил, – пожалуйста.

Против «пожалуйста» не попрешь, пришлось сделать еще одну попытку. Чудищем, померещившимся мне спросонья в неверном свете, оказался никто иной, как капрал Добб Ноут собственной персоной, с чьей легкой руки над неумехой—лейтенантом насмехается теперь вся рота. Бродяга куда—то пропал, видно, услышав чужие шаги, умудрился спрятаться.

– Что вам, капрал? – устало спросил я, мысленно гадая: чего от меня хотят на этот раз. Неужели не наигрались еще? Могли бы хоть ночью в покое оставить.

– Там ребята… в трюме—то… – помявшись, сообщил Добб. – Поговорить бы надо, того, этого, лейтенант.

Делать нечего, пришлось вставать и спускаться в трюм, отчаянно надеясь, что воины ради развлечения не надумали устроить мне «темную».

Трюм, освещенный парой ламп, встретил меня полной тишиной. Нет, солдаты не спали, они сидели на тюфяках, служивших им ложем, и смотрели на вашего покорного слугу. Капралы приветствовали меня стоя. Я остановился посреди их обиталища, не понимая, чего от меня ждут. Молчание затягивалось. Наконец Добб нерешительно произнес:

– Мы… того, этого. То есть, как бы сказать… – видно, красноречие нынче парню отказало. Как и смелость, которую он демонстрировал утром. Сделав глубокий вдох, словно перед прыжком в воду, капрал рубанул. – Короче, прости нас, лейтенант, – и протянул мне руку.

Не задумываясь, я пожал широкую шершавую ладонь.

– Да ладно, всякое бывает.

– Вот и славно! – облегченно выдохнул Добб, и его грубоватое лицо расплылось в улыбке. – Мы—то думали, понимаешь, ты – слабак какой—то…

– А ты – боевой маг! – перебил его Сайм Хассон, изо всех сил хлопая меня по плечу.

– Не совсем… – попытался объяснить я, но воины уже не слушали.