Жестокая жажда - Анжела Монтойя
– Насколько мне известно, я не связан ни с кем из рода Росарио, – сказал он.
– Какое облегчение!
Его брови взметнулись вверх.
– Почему?
– Гм… – Она покачала головой. – Да так, безо всякой причины. – Не считая того, что я разрываюсь между желанием убить тебя и продолжать вздыхать по тебе. Она поморщилась от собственных мыслей. Откуда в ее голове вообще взялась фраза «вздыхать по тебе»? Должно быть, на нее повлияли тайные романтические рукописи Нены, которые Каролина вычитывала по ее просьбе.
– Ладно, ты спрашивал, что мне известно об Альме. Она жила три или четыре поколения назад. Однажды, вскоре после смерти мужа, она пропала. Жители пуэбло всюду искали ее, но так и не смогли найти. Спустя месяц они решили, что Альма покончила с собой.
– Ты знаешь о ней довольно много.
– Да, – кивнула Каролина. – Она была моей прапрапрабабушкой. – К счастью, они с Лало не оказались какими-то давно потерянными дальними кузенами.
– Она из рода Фуэнтесов? – уточнил он.
– Да. Росарио – ее девичья фамилия. Она Альма Росарио Фуэнтес.
– Я пытался найти подобные факты о ней в своих исследованиях, но в то время не проводили ни переписи населения, ни учета свидетельств о браке. Или, по крайней мере, до городов не дошли копии записей.
Она наблюдала, как взгляд Лало становился все более отстраненным. Каролина видела, как в его сознании кружились разные мысли.
– О чем ты думаешь? – спросила она.
– Обещаешь оставаться непредвзятой?
– Ты жив, разве нет? Что уже доказывает мою непредвзятость.
– Верно подмечено. – Он прочистил горло. – Муж Альмы погиб, – начал он. – Затем она пропала в лесу. Но в конце концов ее тело нашли, однако оно было обескровлено.
Каролина села на кровать, случайно задев бедром ногу Лало.
– Откуда ты это знаешь?
– Из светских хроник.
Она хихикнула. Смех вырвался непроизвольно.
Лало слегка улыбнулся.
– Забавно, да. Но это еще не все. Много ли ты знаешь о богах?
– Мама водила меня на религиозные уроки еще до того, как я научилась ходить. Если пожелаешь, могу назвать имена всех семидесяти семи низших богов в алфавитном порядке.
– Возможно, в другой раз. – Взгляд Лало скользнул по ее бедру. Ночная рубашка Каролины полностью закрывала ноги, но сквозь ткань проглядывали очертания колена. Ей нравилось, что при взгляде на нее у вампира начинала чуть чаще вздыматься грудь. Она чувствовала себя необычайно могущественной.
Он неловко отстранился.
– А что насчет Текуани? Что тебе о нем известно?
– Дедушка рассказывал нам истории о Текуани, когда мы не хотели ложиться спать. – Она улыбнулась. – Он заверял, что бог принимает облик ягуара, чтобы охотиться за непослушными детьми.
– Зачем так запугивать своих внуков?
Каролина усмехнулась.
– Мы были довольно непослушны. – Ее сердце вдруг внезапно заныло, как в тот день, когда она потеряла его. – Месяц назад моего дедушку убил вампир.
Лало поморщился.
– Мне очень жаль. В прошлом году я потерял родителей.
– Из-за жаждущих?
Он кивнул.
– Никто мне не поверил. В городах мы не столь хорошо знакомы с монстрами, как в Дель-Оро. Там они не нападают так открыто. Родители погибли у меня на глазах. Я видел, как монстр, казавшийся таким человечным, вгрызался в них. Когда обратился к властям, они рассмеялись мне в лицо и отмахнулись от меня. Но я знал, что мне не привиделось. Поэтому начал изучать все, что мог найти, о существах, питающихся человеческой кровью. Я ходил на все подпольные собрания и университетские лекции о дьяволах и тому подобном. По счастливой случайности среди продаваемых трудов мне попался дневник мужчины из Сантемалы. В нем говорилось, что, отчаявшись, он призвал Текуани и умолял бога вернуть в мир живых душу его единственной дочери.
Каролина округлила глаза.
– Это богохульство.
– Может, и так. Но все мы способны совершать ужасные поступки, когда нам кажется, что надежда потеряна.
– И ты правда считаешь, что это оправдывает грехи? – спросила она.
Лало пожал плечами.
– Не мне судить кого-либо за грехи. – На его лице вдруг проявилось беспокойство. Каролина не была уверена, что желает знать о его деяниях с момента обращения в вампира.
– Согласно дневнику того мужчины, Текуани согласился вернуть ему дочь из мертвых, но за определенную цену.
– Какова была цена? – поинтересовалась Каролина.
– Не знаю. Насколько я понял, мужчина согласился. Но его дочь вернулась уже не той девочкой, которую он лелеял. Она изменилась. «Стала дьяволицей», – так он написал. Она убила собственную мать, и в конце концов ему самому пришлось ее сразить.
– Боги всевышние! – Каролина начертила в воздухе знак защиты.
Лало вытер ладони о простыни.
– Что, если Альма отправилась в лес помолиться Текуани? До ее смерти я не нашел никаких свидетельств присутствия вампиров в Абундансии. Ты сказала, что она потеряла мужа, так могла ли она…
– Намекаешь, что мой предок пошел против законов природы? Ты смеешь заявлять, что представитель рода Фуэнтесов вызвал этих монстров!
– Когда человек скорбит о любви всей своей жизни, он способен совершать невообразимые поступки.
– Но не Фуэнтесы. – Каролина резко встала и принялась расхаживать по комнате. Она крепко сжимала в руке кинжал, который нашла среди вещей дедушки. – На ее шее нашли следы укусов. Она была жертвой, а не злодейкой.
– Но что, если она действительно призвала Текуани? Что, если душа ее мужа вернулась в тело, и он стал таким же монстром, как дочь автора дневника?
– Хватит! Я отказываюсь слушать, как ты порочишь имя моей семьи. – Каролина направилась к двери. Ей требовалась минутка, чтобы собраться с мыслями.
Откинув одеяло, Лало подошел к ней и взял за руку.
– Последний вопрос, пожалуйста. Что произошло, когда люди из пуэбло принесли тело Альмы из леса?
Каролина медленно повернулась к вампиру, и он отпустил ее руку. Ее взгляд метнулся к его обнаженной груди, к ране, которая почти полностью затянулась.
– Она вырвалась из могилы и прикончила почти всех, кто встал у нее на пути, – прошептала Каролина.
Он кивнул.
– Ее обратили. Как и меня. Что, если ее муж подвергся проклятию смерти? Он мог не сдержаться и убить Альму. Раскаиваясь, мог напоить ее своей кровью, чтобы вернуть к жизни. Но сам процесс занимает несколько дней. Обнаружив тело, родные решили похоронить ее, не зная, что Альму обратили.
– Звучит неправдоподобно, сеньор.
– Может, и так. А может, и нет. Если я прав,
