Анна Оуэн - Стальное зеркало

Валуа-Ангулем предупреждал, что на лес Серизи найдутся желающие, а пропускать их в эту чащу, где черт ногу сломит, ни в коем случае нельзя. Вот и нашлись. Объявились. С ночи их ждали, уже полдень миновал. Пожаловали.

— Стрелки, конница. Лучников под полтысячи, аркебузиры, арбалетчики еще до тысячи, остальное кавалерия.

— Лучшее, что тут осталось — и к нам, — де ла Валле рад. — Ну что ж, встречайте дорогих гостей!

Гостям, желающим укрыться в лесу, еще нужно преодолеть небольшую речку Эль, а следом подняться на возвышенность, где их, жадно глядя в долину, ждут уже давно. Запаздывали гости, обидеть норовили…

Состав странный — значит либо подтаявшая большая часть, либо кто-то толковый собрал вокруг себя все, что мог. В пользу второго — выбор направления. Молот ударил — изо всей силы, всем тактическим и численным превосходством, там, позади, наверняка ад кромешный — и если кто-то в этом аду сообразил, что у моря наверняка уже ждет наковальня, этот кто-то стоит тех денег, что ему платят. А что не ждал второй… ну так Жан бы на его месте и сам не ждал.

Одно донесение, другое, третье… идут хорошо и очень быстро. Так быстро, как только можно заставить идти людей, едва вырвавшихся из первого круга бойни. Одна беда: осматриваться им некогда, можно только выслать вперед несколько групп верховых, и то совсем недалеко. Если бы отряд не вел опытный командир, могло бы выйти по-всякому. Могли бы остановиться перед рекой, развернуться обратно, сдаться, тупо полезть вверх по склону… а эти быстро поняли, что на Серизи-ла-Форе идти нельзя, это самоубийство, что южнее Туза прорваться не выйдет, там все плотно перекрыто, а тут… тут есть шанс. Единственный, но внятный.

Южная оконечность леса Серизи выдается вперед как коса. Огибает эту косу неглубокий ручей, впадающий в речку Эль. Единственное место, где нет подъема. Там, напротив, небольшая долина — но, к счастью, не овраг. А все аурелианские войска стоят выше. Неудобно стоят, неудобно для себя: арбалет не достанет, а вот длинный альбийский лук — вполне. Спускаться же — налететь сразу на огонь всех стрелков, а потом и попасться кавалерии.

И почему слабое место не прикрыли получше — понятно. Потому что слабое оно только для не потерявшей голову большой группы, у которой и стрелки, и конница. И не просто стрелки, а стрелки со вполне определенным оружием. Много. Потому что длинный лук арбалет по скорострельности бьет вдвое. Если не втрое.

Можно пройти. Да, опомнятся быстро, да, стрелять в спину будут. Но можно. Пройти насквозь, нырнуть в лес и поминай как звали.

Через лес просочиться далеко на восток, а там, обходя второй котел у Байе, прорваться к морю за спинами аурелианцев.

— Прикажете подтянуть туда еще войска?

— Да, — кивает Жан заместителю. — От Туза по краю леса и от холма — тоже вдоль леса. Из них в бой не вступать никому. Никому, — еще раз повторяет он в ответ на немое удивление заместителя. — Тем, кто у ручья — держаться, но отступить на четверть лье, когда потеряют две трети. Тем, кто с севера — на склон повыше, тем, кто с юга — в лес. Когда альбийцы наполовину пробьются в долину, выдвигайте вдоль реки конницу, им в тыл.

Ему эта долина сразу не понравилась. Трудно оборонять, дорого. Но дуракам — везет, начинающим тоже. Видно дожди удались не по сентябрю сильные и русло ручья попросту провалилось в трех местах. Сейчас там не болото, не настоящее болото, по крайней мере. Но топко и вязко. И не видно — потому что случилось недавно. Топко, вязко. И сыро. А некоторые предметы очень не любят сырости.

Жан мельком думает о том, что только что приговорил примерно четыреста человек. Восьмую часть своей ящерицы. Наверное, это очень небольшие потери. Потом будут еще. Но трехтысячный отряд очень легко запомнить за те пять дней, что он им командует. У долинки стоят сержанты Бардуа и Гийяр, оба из Лютеции, приятели, дельные солдаты… выполнят приказ.

Когда де ла Валле привел вверенную ему часть к Тесси, то получил новое распоряжение Валуа-Ангулема: занять позицию у леса Серизи. Его собственное сражение, пусть маленькое, пусть одно из полусотни, которые сейчас идут вокруг Кутанса и Байе. Такого подарка, как преподнесли альбийцы он не ожидал: к соседям у Сен-Кантена все больше стучались мелкие группы человек по сто-двести, севернее, за Серизи-ла-Форе, и вовсе скучали.

А сейчас перед ним во весь рост стояло то, чему учил его отец. И научил, кажется. Потерь следует избегать. Их не следует бояться. И они не должны останавливать. Противника пропустят в долину. Правдоподобно пропустят. А потом зажмут. И тогда мы посмотрим.

Гордон держался рядом, смотрел как всегда: взглядом впитывает все, словно войлок — воду. Ему хорошо было видно, что творится внизу. Жану — тем более: и сам выше, и конь — фриз, а не нормандская, здешняя порода.

Альбийские лучники работают на зависть. Кладут стрелы как на состязаниях, в яблочко. Только нервничают, стреляют вдвое чаще, чем надо бы. Торопятся, хотят прорваться. Значит, потратят много. Очень хорошо. Очень. Арбалетчики почти не достают — но как двигаются, есть чему поучиться. Три шеренги, не мешая друг другу, даже сейчас соблюдая счет. Чекан. Пробивает чувствительную брешь в доспехе. Ряды наших постепенно тают, стрелы уже не падают, как снег — и вот заслон начинает отходить, альбийцы ускоряют темп. Делятся на две части: конница — вперед, вдоль ручья, чтобы не карабкаться по склону; пешие — на склон, сразу в лес.

И останавливаются. Паники нет, ставшая двухголовой змея сворачивается в клубок, потом разворачивается уже головой к выходу из долинки… и замирает. От силы пять минут, и начинает перестраиваться для круговой обороны. Все поняли. Еще не увидев выходящих из леса аурелианских стрелков, еще не зная, что сейчас враг покажется и на склоне. Быстрый у них командующий.

Понял, зачем их сюда пустили. Мне бы подошел кто-то чуть похуже. Чтобы метался и подставлялся. Чтобы потерял чуть побольше сразу. Чтобы не прикидывал, в какую сторону прорываться — и где его зажмут в следующий раз. Мы их дожмем — мы взяли их в мешок, на нашей стороне склоны и речка, и то, что коннице негде взять разгон… а когда подтащат легкую артиллерию, станет совсем весело. Но хотелось бы побыстрее. И подешевле. А не получится. Вот сунулись к ним — еще стрел выманить — а встретили сунувшихся огнем. Рискованно — у аркебуз дальность крепко поменьше, но и разумно, особенно если пороха и пуль вдосталь.

Быстрее всего было бы, реши они прорываться назад. Тут с трех сторон зажать, а четвертую — пробку — заткнуть поглубже. Но это очень дорого. Для нас. Для них — полная безнадега, но хоть не даром умрут. Там, внизу, думает Жан, не шваль, крадущая кур у крестьян. Там настоящий противник, заставляющий себя уважать. Парадокс: с куроедами воевать противно, а с достойными врагами — трудно. Чего ж мне надо для полного счастья? Чтоб дешево и сердито? Не бывает, давным-давно отец объяснил. Но — хочется все-таки.