Елена Ларичева - Охотник И Его Горгулья

- Как вы мне поможете? - продолжала выяснять странная особа. - Это она верит, что такое возможно.

- А ты? - не выдержала Нюка.

- Не знаю. Хочу верить. Я еще плохо здесь ориентируюсь, - она зябко обхватила себя за плечи и уставилась на нас взглядом замерзшего брошенного щенка. - Вот она переедет в город на зиму, тогда видно будет.

Пьяная она, что ли? Не похоже. Зрачки в норме, общий магический уровень не повышен. Больна? Не чувствую хвори.

- Я здесь, чтобы тебе помочь! - ласково, точно малому ребенку, сообщил я, отодвигая в сторону кувшин, чтобы ничто не отвлекало ее от общения со мной.

- Помочь? Да, ты ведь чародей, - вспомнила женщина. - А вдруг ты действительно мне поможешь избавиться от нее навсегда? - она с надеждой вцепилась в мою руку.

- Расскажи с самого начала, как все началось? Как она вошла в твою жизнь? - попросил я, осторожно высвобождаясь из ее неслабой хватки.

Сарендина грустно улыбнулась, отчего на ее щеках появились милые ямочки.

- Хорошо. Постарайтесь поверить. Если что-то не понятно будет из моих слов, сразу уточняйте.

Мы согласно закивали. И она, спрятав руки в широкие рукава платья, начала рассказ.

Меня звали Катерина Цветкова, мне было тридцать лет. Я работала инженером-конструктором на авиазаводе. Было это не здесь, а в другом мире.

- Прости, кем ты была? - прервала ее Нюка.

- Конструктором. Я разрабатывала летающие экипажи в своем мире, - ответила Сарендина и продолжала.

- К тому моменту я жила с мужем в маленькой квартирке на окраине города. Не хочу жаловаться, но я не была счастлива. Детей у меня не было, друзей тоже. Если муж был трезв, он часто на меня бранился. А если пьян - мог и побить.

В тот день он был пьян. И побил меня. Сильно. Кажется, я потеряла сознание. И очнулась здесь, в вашем мире. Думала, что умерла. Но нет. У меня появилось куда более симпатичное тело, прекрасно помнившее предыдущую жизнь Сарендины, и невероятные способности.

Глупая, я обрадовалась, что это навсегда! Что Господь сжалился надо мной! Возвращение обратно было мучительно. Одно было хорошо. Та, другая, настоящая Сарендина, будучи в моем мире, поколотила мужа. С тех пор он шарахался от меня как от прокаженной. Вначале даже на "вы" обращался.

Была и неприятная сторона. За трехдневный прогул на работе я получила выговор. Но это не важно. Я уже тогда была готова оставить это место. Главное для меня - то, что два-три раза в месяц дней на пять я переносилась сюда. На протяжении двадцати лет. Я достаточно много узнала о вашем мире. И мне он понравился гораздо больше моего.

Как я ждала этих визитов! Я никому не рассказывала о них, ведь меня бы сочли сумасшедшей. Муж не в счет. Он видел перемены, происходившие с тем моим телом, но боялся. Родители даже не догадывались. А на работе я почти ни с кем не общалась.

Я тут раскрылась! Я поняла, что могу нечто большее, чем каждый день ходить на работу, где меня считали никем. Так, карандашом для чертежной доски! Я начала творить. И получила признание! Это было восхитительно!

Она помолчала, подбирая знакомые нам слова. Мы замерли, заворожено ожидая продолжения необычной истории.

- Потом в моей стране произошли перемены. Завод почти обанкротился. Работников сокращали сотнями. И я оказалась на улице. Денег не было, жили впроголодь. Пришлось крутиться. Я моталась за шмотками в Турцию и Польшу… Просите, покупала в чужих странах одежду и продавала в своей, - пояснила она. - Торговала на рынке…

Я выбивалась из сил. Муж по-прежнему пил, хотя и не осмеливался поднять на меня руку. О, как я жалела, что мое первоначальное тело лишено хоть каких-либо магических способностей! Как бы я развернулась!

Сидящая напросив женщина была достаточно убедительна и на словах, и в поведении. И я не удивился услышанному, быть может потому, что долго прожил под боком резиденции ключников. На чай с абрикосовым рулетом к нам домой иногда захаживал сам Мастер-дракон, рассказывал о далеких мирах, показывал мне некоторые заклинания… С чего теперь пугаться несчастной женщины? Ее впору пожалеть, но никак не осуждать. Осуждать можно ключников за то, что проглядели творящееся у них под носом безобразие.

- А Сарендина? - снова прервала рассказ Нюка.

- Вначале я восхищалась ею. Потом поняла - она круглая дура! Она забросила магические науки, занялась всякой скучной ерундой, начала прожигать жизнь по барам, кутить, курить всякую дрянь. Я понимала - мои визиты в этот мир угнетают ее. Но что я могла поделать? Я к ней не напрашивалась.

- Неужели твой мир никак ее не заинтересовал? Она не получала удовольствия от его посещений? - подозрительно осведомилась Нюка.

- Почему. Последние годы ее невозможно было оттащить от телевизора. Все свободное время она тратила на сериалы.

- Что-что? - не поняли мы.

Хозяйка пояснила. Мне идея понравилась. Нюке тоже.

- Скажи, ты поможешь мне остаться здесь, чародей? - взмолилась она.

- Не знаю…

Я задумался. Вряд ли у меня хватит знаний для такого. Здесь нужен как минимум ключник. Маги-хранители границ нашего мира не пускали никого за его пределы, но и не позволяли проникнуть к нам чужим сущностям. Всех нарушителей неумолимо настигали и выдворяли домой. Сарендина осталась безнаказанной, вероятно, потому что совершала путешествие не телом, а духом…

- У меня есть книги по магии. И память, - продолжала наша заказчица. - Я хорошо помню, как Сарендина меня взывала. Она была не одна. Ей помогал чародей. Не Орденский. Он потом погиб. Проигрался в пух и прах, напился по этому поводу и попал под экипаж. С тех пор Сарендина изменилась, стала такой, какой стала.

- Надо подумать, - ответил я, перебирая в уме все возможные последствия. Попробовать должен - Ньего дал добро. Но имею ли я право лишать тела ту, изначальную хозяйку? Я не мог дать ответ.

- Поторопись. Погода меняется. Грядет буря. А значит на этот раз мне отпущено меньше времени. Может, до вечера. В лучшем случае до полуночи, - ответила Са… Катерина.

Она обреченно склонила голову вниз. Беззащитную женщину захотелось пожалеть, утешить… Ньего, посмотрел бы ты на нее такую! Разве так должна выглядеть надежда Ордена Огненных теней? Чтобы представить ее на суд Совета Орденов для утверждения экипажей, придется немало повозиться над внешностью, над созданием образа… Иначе народ просто побоится садиться в ее экипажи, не то что взлетать.

Что же делать? Ньего меня убьет, если оплошаю. От всей души захотелось вырвать Катерину из плена унылого, грустного мира, в котором она прозябала, как в клетке. И настоящая Сарендина, похоже, не скучала на новом месте…

Я ощущал неправильность сложившейся ситуации. Человек отвечает перед Всевеликим своей душой. Именно прибыв на суд за порогом жизни, он отчитывается за каждый поступок, каждую мысль. Тогда-то Солнцеликое божество решает - достоин ли человек нового рассвета, нового рождения в новом теле или нет. Как будет отчитываться Сарендина, я не представлял, ведь в мире Катерины, наверняка, другие боги.