Сара Хагерзак - Принц подземелья

— Сэр, вы не могли бы дать мне несколько дополнительных уроков?

Снейп изумленно уставился на смущенную девушку.

— Вы просите меня об индивидуальных занятиях по зельеварению?

— Пожалуйста, сэр… Ведь вы занимались с Тедди…

— С профессором Люпином я занимался защитой от темных искусств, и то лишь потому, что готовил его к работе со студентами. А зелья я не веду уже много лет… А чем вас не устраивает профессор Майстейл? — вдруг спросил он.

Лили слегка растерялась от такого прямого вопроса, но заставить ее отступиться было не так легко.

— Профессор Майстейл хороший учитель, — осторожно сказала она, боясь показаться невежливой, — и ей известно очень много разнообразных рецептов. Но, к сожалению, ей не нравится, когда кто‑то пытается отступать от них и придумывать что‑то новое. Поэтому мы с ней не очень хорошо понимаем друг друга.

— Значит, ваши «эксперименты», чуть не стоившие школе кабинета зельеварения, тоже имели целью изобрести что‑то новое? — поинтересовался Снейп.

Обрадованная тем, что не получила решительного отказа, Лили подумала, что в данном случае лучше сказать правду.

— Нет, сэр. Это, скорее, попытка улучшить нечто уже существующее. Вам я могу сказать, но профессору Майстейл не стоило знать об этом, потому что я исследовала то лекарство, которое вы придумали для Тедди… то есть для профессора Люпина.

— Зачем же вы лили туда сок бешеных огурцов? — потрясенно спросил профессор. — Неужели вы вообразили, что сможете улучшить это зелье? Я искал состав два месяца, а потом еще несколько раз усовершенствовал его. А вы думали, что так вот запросто сможете избавить профессора Люпина от необходимости принимать лекарство каждое полнолуние?

Теперь потрясенной выглядела Лили.

— Почему вы решили, что я ожидала от сока именно такого эффекта? — спросила она.

— Потому что я сам ожидал его, — признался Снейп. — К сожалению, очевидное решение не всегда оказывается правильным. Но у вас есть чутье, мисс Поттер… и упорство. И вы не боитесь рисковать. Поэтому я, пожалуй, согласен позаниматься с вами. И в качестве первого урока запомните, что сок бешеных огурцов всегда следует добавлять только теплым, тогда вы избежите таких печальных последствий.

— Да, сэр.

— Но имейте в виду: если вы не будете проявлять должного усердия, я тут же прекращу эти уроки. Если вы готовы много работать и внимательно слушать, то жду вас здесь в следующую субботу в это же время.

— Спасибо, профессор, — просияла Лили.

Всю дорогу до своей гостиной она улыбалась. Как всё удачно сложилось! Даже то, что она пропустила вечеринку по случаю дня рождения Миранды, не казалось Лили таким уж досадным. Единственным, что слегка огорчало её, было сознание того, что друзья едва ли смогут разделить её радость. Вряд ли кому‑нибудь из них будет понятна готовность пожертвовать субботними вечерами ради дополнительных уроков, тем более с директором.

— Ну и ладно! — сказала Лили, щелкнув пальцем по доспехам, мимо которых она проходила. — Главное, что меня это устраивает.

Доспехи ответили мелодичным звоном. Видимо, они были согласны с Лили.

Назначив Лили время для индивидуальных уроков, Снейп хотел удовлетворить не столько её тягу к знаниям, сколько собственное любопытство. Ему было интересно поближе познакомиться с девочкой, которая не побоялась обратиться к директору с такой дерзкой просьбой, которая рискнула проводить довольно непредсказуемые и не одобряемые преподавателем опыты, чтобы помочь своему другу, которая так внимательно слушала его и которая была так похожа на его Лили. В последнем он, правда, едва ли признался бы даже самому себе.

И все же он ждал первого урока с нетерпением, и когда в субботу стрелка его часов приблизилась к восьми, испытывал легкое волнение, как перед встречей с чем‑то необычным.

Ровно в восемь часов раздался стук, и дверь скрипучим голосом произнесла:

— Лили Поттер. Впустить?

— Впусти, — ответил Снейп, и дверь медленно открылась. Лили проскользнула в кабинет и в нерешительности остановилась на пороге.

— Добрый вечер, сэр, — робко поздоровалась она, словно не уверенная в том, что её здесь ждут.

— Вы что, так и будете стоять на пороге? — недовольно проворчала дверь, которой Лили не давала закрыться.

— О, простите… — девушка сделала шаг в сторону и покосилась на дверь.

— Заходите, мисс Поттер, — пригласил её Снейп. — А ты не болтай без надобности, — строго сказал он, обращаясь к двери.

Лили села на край кресла, которое профессор поставил для нее напротив рабочего стола, и приготовилась слушать. Было видно, что она чувствует себя неловко, видимо, опасаясь, что слишком погорячилась, напросившись на эти занятия.

— Итак, вы хотели, чтобы я позанимался с вами зельеварением… — профессор сцепил пальцы под подбородком и испытующе посмотрел на Лили. Та в ответ быстро кивнула и на её лице изобразилось некое подобие улыбки. Снейп продолжил:

— Надеюсь, вы не ждете от меня каких‑то феноменальных рецептов. При желании их можно легко найти в библиотеке. Насколько я понял, вас интересуют основы, те механизмы, на которых строится наука о зельях. Вы хотите знать не как что‑то получить, а почему это получается именно так, хотите экспериментировать и открывать что‑то новое. Я не ошибся?

— Нет, сэр, — ответила Лили. Снейп заметил, что выглядит она уже более уверенно. Нерешительность, вызванная скорее неловкостью, чем страхом, прошла, она поудобнее устроилась в кресле и внимательно смотрела на профессора.

— Вы, я думаю, понимаете, что зелья требуют не только точности и аккуратности; они требуют, в первую очередь, внимания к деталям, к тончайшим нюансам, которые порой оказывают огромное влияние на результат. Дайте мне вашу палочку, — вдруг попросил он Лили, протянув руку через стол. — Палочка может многое рассказать о своем хозяине.

Она достала палочку и отдала ему, с опасением глядя, как его тонкие длинные пальцы пробегают по лакированной поверхности. Снейп не владел искусством изготовления волшебных палочек, но, будучи по природе очень чувствительным ко всякого рода волшебству, со временем развил в себе способность понимать характер палочек. Теперь он внимательно прислушивался к своим ощущениям, стараясь настроится на палочку Лили. Наконец он сказал:

— Если не ошибаюсь, это одно из последних творений незабвенного мистера Олливандера? Вам повезло, не многие из ваших сверстников могут похвастаться таким сокровищем. Рябина и шерсть единорога… совсем молодого единорога, — поднял брови Снейп, вопросительно глядя на Лили. Та кивнула в ответ, и он продолжил:

— Очень гибкая палочка, и очень чувствительная, — в голосе профессора послышалось одобрение. Он слегка постучал палочкой по стоявшим на столе пробиркам, наполненным какой‑то прозрачной жидкостью. — Если судить по этой палочке, то зелья — действительно ваше призвание. Она словно создана для работы с ними.