Kagami - Лики зазеркалья

— Хорошо, когда сможешь?

— Часов в шесть. Да, в шесть могу быть в парке на том же месте.

— Договорились. Только приходи обязательно.

— Конечно, приду. Ты присмотри, чтобы Грэм не очень светился.

— Да уж присмотрю. От него даже Серега в осадок выпал.

— И возьми его вечером с собой.

— Серегу?

— Да нет же! Грэма возьми. Я по нему уже соскучилась

— Грэма?… Но…

— Кирилл, с ним точно все нормально?

— Да, нормально, просто… он же все понимает.

— То-то и оно. Возьмешь?

— Ну, ладно, — ответил он с сомнением в голосе.

Я пришла домой почти в пять часов. Даже не заметила, как пролетело двухчасовое занятие в группе. Все мои мысли были заняты, разумеется, не английским, а предстоящим… Свиданием? Глупость какая! И все же я радовалась, что встречусь с Кириллом, что он сам захотел со мной встретиться. И тому, что увижу Грэма, я радовалась тоже.

Я перекусила и отправилась переодеваться. На светлых джинсах красовалась полоса от случайно проехавшей пасты, и выходить в них было просто стыдно. Свитер тоже сменить не помешало бы. Я вытащила из шкафа широкие полуспортивного кроя серые штаны и любимый серый же пуловер, разложила это все на кровати, и вдруг остановилась. Не хочу. Да, любимые шмотки, да, удобные, но до чего же они мне надоели! Снова открыв шкаф, я уставилась на совершенно новые черные шерстяные брюки. Классика. Их купила мне мама, а я так ни разу и не надела. Она никогда не может мне угодить с одеждой. А отец, наоборот, всегда угадывает мои вкусы. Я не ношу классику. Я ношу унисекс потому, что в нем удобно и… чего уж там, он скрывает фигуру. Не знаю, почему считается, что 90х60х90 — это эталон. Все равно ведь парням нравятся высокие и стройные девчонки. При том, что у меня 86х62х90, я кажусь маленькой и толстой. Да еще рост подкачал, даже до 170 не дотянула. Когда я пытаюсь пожаловаться на это матери, она начинает смеяться. А отец вообще говорит, что раз я — Елена Прекрасная, значит, это эталон и есть. Но я-то знаю, что на таких, как я, парни не заглядываются.

И все же я достала из шкафа черные брюки. Одела. Длинные. Под такие нужен каблук. Я прошлепала в прихожую и вытащила из тумбочки мамины туфли. Вроде, я с них не падаю. Вернулась в свою комнату, косо посмотрела на серые тряпки на кровати и снова полезла в шкаф. Нашла персикового цвета ангоровый свитер. Я его уже почти год не ношу — слишком обтягивает.

Когда я посмотрела на себя в зеркало, я не поверила собственным глазам. Обалдеть! Золушка перед балом отдыхает! Закончу школу, вообще ничего, кроме классики, носить не буду. Еще немного повертевшись пред зеркалом, я чуть подвела глаза и вставила в уши две жемчужные капли. Ох, как же я себе такой нравилась! Вот только выглядела я теперь не на свои неполные шестнадцать, а года на три старше. Ну и плевать! Могу я хоть иногда побыть красивой! В конце концов, мне не одной гулять предстоит, а с парнем и с волком.

Я вышла в прихожую, надела куртку. Зеркало снова притянуло взгляд. Кошмар! Любимая болотного цвета куртка, которую отец в прошлом году привез мне из Канады, ни в коей мере не вязалась с классическими брюками. Мой новый образ требовал чего-то вроде норкового манто.

Через десять минут, уже опаздывая, я выскочила из дому в серых штанах и любимых кроссовках. От Золушки остались только чуть подведенные глаза.

Кирилл выглядел растерянным. Они с Грэмом стояли рядом с таким видом, словно не имели друг к другу никакого отношения. Кода я подошла, волчонок ткнулся носом мне в ладонь. Я потрепала его по голове.

— Уже соскучился?

Грэм тихо взвизгнул и боднул широким лбом мою руку.

— Мне кажется, он по тебе с утра скучает, — усмехнулся Кирилл, — Влюбился, наверное.

Щенок отскочил от меня на пару шагов и обиженно фыркнул на парня.

Мы медленно двинулись вдоль аллеи. Посередине шел Грэм.

Кирилл оказался прав, поговорить стоило. Выговориться было необходимо нам обоим. Наверное, это была запоздалая реакция после шока.

В тот вечер мы так и не решили, что можем сделать для Грэма. Как бы эмоционально он не реагировал на наши вопросы, отвечать мог только "да" или "нет". А мы не знали, какие именно вопросы нужно задавать. Часам к девяти вечера мы условились, что встретимся на следующий день и постараемся эти самые вопросы обдумать. Вот только со временем получалась нестыковка. Кирилл был занят до шести, а у меня в семь начиналась тренировка. Мы совсем уж было решили отложить встречу на субботу, но Грэм лег и просто отказался двигаться с места, пока мы не договоримся. В итоге мы решили, что они встретят меня после тренировки у стадиона и проводят домой.

— Гуляла? — спросила мама, когда я вошла в квартиру.

Арчи и Мулька устроили вокруг меня радостную пляску, как будто сто лет не видели. А днем ведь не сразу появились. Боялись, что я опять пришла с оборотнем?

— Угу, — мне не очень-то хотелось сейчас с ней разговаривать, но у меня были обязанности, и срочно требовалось доказать, что я не собираюсь их игнорировать, — Уроков не много, все сделаю. С собаками сейчас погуляю.

— Я их уже выводила, — она окинула скептическим взглядом мою фигуру, потом присмотрелась к лицу и чуть улыбнулась, — Ужинать будешь?

Нет в жизни совершенства! Буду, конечно.

— Банан и йогурт, — ответила я и подумала о Грэме.

— Наверное, бананы — чудодейственное средство, — заметила мама, когда я принялась за трапезу, — Или йогурты.

— О чем ты?

— Ты рискнула померить черные брюки.

Я вздохнула, вспомнив, что в спешке не убрала их обратно в шкаф. Развивать тему совершенно не хотелось.

— Как твой кокер? — перевела я стрелки на клинику.

— Который?

— Интеритный.

— Откачала. Забрали сегодня. Скорей бы уж отец приехал! Запарываюсь я без него.

— Может, помочь?

— Свои дела делай. И не сиди допоздна. У тебя уже тени под глазами.

Я кивнула и отправилась к себе. С уроками я управилась действительно быстро и все же включила минут на 10 комп. Просто, чтобы пожелать спокойной ночи Кириллу и Грэму.

В субботу утром вернулся отец. Выглядел он уставшим и расстроенным. Мама к этому времени уже ушла в клинику. Я сварганила завтрак нам двоим. Я страшно люблю есть вдвоем с отцом. Обычно, простая трапеза перетекает у нас в дружеские посиделки. Жаль, редко такое бывает. Но в тот день разговор не клеился. Отец был слишком занят какими-то своими мыслями.

— Пап, — попыталась я его растормошить, — Да что такое случилось-то?

— А? Да зверь один пропал, ценный, — он отвечал словно нехотя.

— Нашли?

— Нет. Но надо продолжать искать.