Юлия Горская - Ключ от бездны

 - Что это?.. – собственный голос придал немного уверенности, но желание смотреть пропало.

 Стражник медленно отступил к кровати, опасаясь поворачиваться к двери спиной.

 - Может, померещилось?..

 Он сел, поставив лампу у ног, и постарался успокоиться. Наверняка, кто-то из людей был рядом, да и решетка надежно защищала. Но… от кого? Если то, что видели его глаза не плод разыгравшегося воображения – никакие стены помочь ему не смогут.

 - Не впускайте в душу свою страх, - снова вслух проговорил горец, найдя в себе силы улыбнуться. – Кхорх заботится обо мне.

 Но образ кошмарного лика снова и снова вставал перед ним: узенький подбородок, низкий лоб с загнутыми тонкими рожками, серая, словно истлевшая кожа, местами прорванная и сочившаяся кровью, глубоко сидевшие белесые глаза, и острые, почерневшие зубы. 

 Он вздрогнул, едва не вскрикнув, когда услышал тихий зов за дверью:

 - Фархус?

 За решеткой стояло что-то светлое, похожее на призрак.

 - Фархус!

 Женский голос, звавший его, был мягким и удивительно мелодичным.

 Ошарашенный стражник приподнялся, не веря своим ушам. Как можно было обмануться! И что за чудовищной силой наделены эти подземелья, что рождают одновременно и кошмарные виденья, и обворожительных созданий, наделенных такими голосами.

 - Фархус, я хочу помочь тебе, - вновь нежно заговорила незнакомка.

 - Кто ты? - он встал и подошел ближе, с удивлением видя прелестную девушку, которая ухватилась маленькими ручками за прутья двери, и встревожено смотрела на него.  

 - Я – Каэлис, дочь жреца Гереха, - ответила она, взмахнув длинными ресницами, и снова устремила на пленника влажно-черные, неотразимые очи.

 Фархус смутился перед такой пленительной красотой, не находя слов, и не понимая, что нужно было от него этой девушке.

 - Я отворю дверь, – сказала она и ловко вскрыла наружный замок.

 - Для чего тебе идти против своего отца? – отступая, спросил горец.

 - Потому что ты ни в чем не виноват, - улыбаясь, ответила Каэлис и протянула к нему руки. Как хороша она была своим точеным личиком, полуобнаженной грудью и плавными линиями юного тела, что угадывались под тонкой материей платья. Склонив голову и блестя в полуулыбке белыми зубками, дева шагнула к Фархусу, встряхнув длинными темными волосами. Выражение глаз ее изменилось, и теперь в них читались открытый призыв и нетерпение. – Ты пленил душу мою, горец, и можешь отблагодарить свою спасительницу.

 - Как?

 - Разве ты не понимаешь? – лукаво спросила она, и подтолкнула смущенного Фархуса к ложу.

 - Я не посмею оскорбить Гереха, - растерянно сказал Фархус. – К тому же Стражам нужно сохранять себя в чистоте, – но говоря это, он позволил увлечь себя на кровать. Конечно, он не был совершенно неискушенным в любовных вопросах, но ту несмелую ласку, что дарила ему возлюбленная, никак нельзя было сравнить с тем, к чему влекла Каэлис. Голова стражника закружилась, словно он вдруг очутился в горячем омуте, такими сладко-обжигающими оказались поцелуи и объятья страстной дочери жреца.

 - Ай, мне больно, - вскрикнула вдруг она и, отстранив горца, быстро распустила шнуровку на его хитоне. – Что это?

 - Сердолик, - ответил Фархус, и взял в руку блестящий камень, вставленный в оправу с магическими знаками – священный оберег, который он прятал от глаз малусов, нося на длинной цепочке. И это прикосновение привело его в чувство.

 Горец внимательнее взглянул на девушку и, улыбнувшись, поинтересовался:

 - Разве он не нравится тебе? Если захочешь - я подарю.

 Лицо Каэлис лишь на мгновение исказила злоба, но прелестница легко справилась с собой. Томно взглянув на Стража, она прильнула к его плечу горячей щечкой:

 - Сними, он мне мешает крепче обнимать тебя.

 - Вот как? – Фархус уже успел заметить бордовый след, оставленный амулетом на коже девы. – Как, говоришь, тебя зовут, красавица? – он придавил рукой ее грудь и с силой  прижал сердолик ко лбу девушки. – А вот это тебе нравится, Кэух?

 Кожа под камнем задымилась, плавясь и искажая прекрасные черты. Еще мгновение, и под ним забилось уродливое существо, которое привиделось в темноте коридора. Замерев на миг, оно издало истошный визг, и страшной силы удар отбросил Стража к противоположной стене. Тяжело ударившись, Фархус потерял сознание…

 - Переживаешь за друга? – присаживаясь к Лахвару, с сочувствием спросил Одрух.

 - Да, - тот опустил глаза, снова посмотрев на рисунок, который складывал из камушков. – Его нет уже пять дней, а этот… жрец и говорить об этом не хочет.

 - Он считает, что все сказал, - подхватил змеелов, присматриваясь к горцу, что не осталось незамеченным последним.

 - Да, - Лахвар замолчал, не желая продолжать тему, которая явно интересовала его собеседника и была неприятна ему самому. Как и любознательность малуса, впрочем.

 Над Хеллом снова стоял редкий туманец, а тусклая вода казалась мертвой. Наступал вечер, и глубокие тени от близких скал вытягивались, словно желая подслушать, о чем молчали двое, глядя на застывшее синее озеро.

 - Как думаешь, можно сбежать отсюда? – нарушил горец вязкую тишину и резким движением руки сломал сложный узор на песке.

 - По скалам? – Одрух кивнул на размытый рисунок каменной громады. – Возможно, - он мельком глянул на юношу. – Хочешь удрать?

 - А что?

 - Нет, ничего. Я бы и сам задумался над этим, но моя семья уже получила за меня золото. И я не могу вернуться, опозорив свой род и память предков.

 - Тебе не нравится здесь? – спросил горец, уже зная ответ.

 - Видел, как живут невиллы? – ответил змеелов вопросом на вопрос. – Зачем первосвященник держит их в черном теле? Я хорошо знаю Лемаис. Она всегда была красивой и живой, а теперь… теперь девочка так быстро чахнет и долго не выдержит всего этого. Не удержался, встретился с ней тайком, о чем не жалею – много интересного узнал. Среди них же внучка Сильхи затерялась, - он хохотнул. - Вот уж не пойму, куда ведьма смотрела! Так эта самая Дельви говорит, что страшнее Улхура с Колодцем нет ничего на всей обозримой земле. И тварь, что копит силы в теплом жерле вулкана, наделает много бед.

 Лахвар пожал плечами:

 - Мы же не невиллы. У женщин чувствительная душа ко всяким тонким материям. Да и мерещится им много лишнего.

 - Что произошло на озере? – вдруг спросил змеелов. Голос его изменился, став напряженным.

 - Фархус сорвал…

 - Ты хороший парень, - перебил его стражник, все тем же настойчивым тоном, - но Дрэвх был прав – вы с другом  держитесь в стороне, и я кожей чувствую, что дело тут не в том, что мы выросли в разных племенах. Ведь так?