Александр Зайцев - А-Прогрессор

– О, вы все же пришли. Рад вас сегодня видеть как никогда, тин Каер.

Как можно более обворожительно улыбаюсь.

– Рады? Ну конечно, вы, наверное, думали, что я не отважусь на эту встречу.

Тьфу. Нет, ну каков!

– Вы принесли то, о чем я просил?

Что Ламир принес все, я, конечно, знал. Но этот вопрос позволял немного сбить градус возникшего напряжения.

– Как и обещал. – Он расстелил на мягкой траве грубо обработанный кусок льняной ткани и выложил на него все предметы. – И что же вы с такой малостью хотите мне показать? Не вижу здесь ничего, за что стоило бы продавать душу. – Тин Каер рассмеялся и развел руками, якобы сокрушаясь. – А где горы золота, обещания долгой жизни и прочих благ?

– А разве вы на такие предложения согласились бы?

– Нет, конечно! Погубить бессмертную душу ради мирских соблазнов – это неимоверная глупость. – Слава Верховному, далеко не все в этом мире придерживаются таких взглядов! – Знаете, мсье дьявол. Я всю ночь не сомкнул глаз, молился. – Сказать ему, что результат бессонной ночи огромными буквами кругов под глазами написан на его лице? Ладно, не буду сбивать его с мысли столь плоскими шутками. – Просил Единого дать мне ответ, приходить на эту встречу или нет.

– Хоть вы и пришли, но, думаю, ответ вами получен не был. – Усмехаюсь. – И называйте меня Сергиус, если вам будет легче.

– Спасибо. Но вы ошибаетесь. Я получил ответ. – Меня как кувалдой по темечку стукнули. Очень схожий эффект оказали эти слова. – Когда уже был близок рассвет, я обратился за помощью к писанию. Так часто бывает в трудные минуты жизни. Наугад раскрыл священный текст и принялся читать со случайного места. И что вы думаете, на каких страницах писания открылась книга?

– Вы так хорошо рассказываете, что я не хочу портить своими догадками ваш рассказ.

– Мои глаза пробегали по знакомым строкам, и они открывались мне с совсем иной, не привычной стороны. На рассвете я перечитывал писание от Ивиара.

– Рискну предположить, описание того, что происходило в Лиасской пустыне? – В этой части священных текстов, записанных, как утверждает церковь, лично учениками Амиара, рассказывалось о попытках дьяволов совратить душу сына Божьего.

– Именно. О?! Мне только сейчас пришло на ум. А не вы ли, случаем…

– Не имел такой чести, тин Ламир.

И почему я не могу врать, а то так можно было бы разыграть этот момент! Но нет. Да и по правде, мне самому хотелось выиграть эту душу максимально возможно честно. Меня охватывал самый натуральный азарт.

– Спасибо за ответ. Так вот. Я продолжу свой рассказ с вашего позволения. – Киваю. – Читал писание и думал. Если Амиар смог противиться дьявольским искушениям, этим мерзким соблазнам… – Но тут он вспомнил, что не на проповеди, а я – дьявол, а не его паства. – Извините, увлекся.

– Ничего, ничего, я понимаю, что такое сила привычки.

– Благодарю. Священный текст заставил меня по-иному посмотреть на то, что вы мне предложили. Я же не дурак, понимаю, что эта встреча суть хитрая приманка, заглотни я которую, прельстись на наживку – и все. Потеряна моя душа для Света.

– Не нахожу изъяна в ваших рассуждениях. – Ну и что он тогда пришел с такими-то мыслями?! – Позвольте спросить, дорогой мой собеседник. Почему тогда решились?

– Если Амиар смог противиться искусам… Не смотрите на меня так! Я даже в мыслях не ставлю себя на одну ступень с Искупителем! Но ведь его жизнь – пример нам всем, живущим на этой земле. То… – Он смочил горло небольшим глотком родниковой воды. – То я просто не мог отказаться от встречи и прогнать вас. Ведь Амиар не изгнал дьявола, он выслушал все его посулы, он проверил силу духа своего перед искусами тьмы. И почему я, тот, кто в непомерной гордыне своей мнит себя его ничтожным последователем, должен поступить иначе?

– Все верно, не могли.

Иногда большой ум – это большая беда. Только что я получил еще одно подтверждение этой истины.

– Я готов. Жду вашего предложения.

Хм-м, и все же как мне повезло, что он хоть и умнейший из всех встреченных мной людей, но все же «продукт» той эпохи, в которой ему не повезло: родиться, расти, жить…

– Я не собираюсь вам предлагать продать душу.

– Но зачем тогда наша встреча? Для чего эти предметы?!

Я выбил его из колеи, вышел за рамки того разговора, который он наверняка продумывал всю ночь! Сбил ему мысли. Маленькая, такая незначительная, но победа.

– Я хочу вам что-то показать. Не как служителю церкви. Не как знаменитому философу и теологу. Даже не как знатоку ученых текстов разрушенной империи. А как самому умному человеку, которого я встречал. – Во всей фразе ни грамма лжи.

– Вы мне льстите.

Каким бы святым он ни был, но такие слова из уст представителя Сил – это очень греет самолюбие.

– Я понимаю, что трудно поверить в то, что скажу. – Напускаю на себя очень загадочный вид. – Но дьявол не может лгать. – С показным сожалением взмахиваю руками.

– Кхм-м. Вы недооцениваете мою образованность, мсье Сергиус. В юные годы, когда я учился в самом Уире, мне посчастливилось держать в руках оригинал писания от Ортокса. Как вы знаете, официальная церковь решила не включать тексты этого апостола в писание, так как в них слишком много рассказывается о некоторых нюансах жизни Амиара, в том числе и о времени, проведенном им в пустыне Лиасса. Впрочем, я согласен с таким решением синода: неподготовленного обывателя подобная правда может шокировать, навести на ересь. Хоть в этом тексте ничего нет еретического, но кому, как не вам, знать, что очень многое, даже прямо сказанное, можно толковать двояко. А Ортокс излагал свои мысли иногда очень иносказательно. Впрочем, извините за этот экскурс в теологию. Вы наверняка знаете все эти нюансы. – Не знал, но решил не акцентировать внимание на этом. – Ортокс писал, что Амиар говорил: «Сила дьявола не во лжи, а в правде. Дьяволы не лгут. И в этом суть не их слабость, а их сила. Ничто так не может смутить разум, как клинок правды, который нанес свой удар. Но, называя слугу тьмы – отцом лжи, вы будете правы. Ибо правда, высказанная в нужный момент, как бы истинна она ни была, способна привести того, кто слушает тьму, к ложным выводам и погубить вашу душу».

– И вы верите в это? – Надо сказать, эта цитата меня совсем не обрадовала. Мой оппонент оказался намного более подготовлен к беседе, чем ожидалось.

– Если я ставлю под сомнение труды и записи апостолов, то зачем тогда все это? – Широким жестом он умудрился не только показать на свою рясу, но и на церковь, а также на людей, в нее входивших. – А, я понял! Вы хотите смутить меня, посеять зерно сомнений. Умно, тонко, браво!