Александр Зайцев - А-Прогрессор

– Кто же вы?! Откройтесь мне, я обещаю сохранить тайну вашего имени! Клянусь милостью Единого, вы можете не бояться!

– Ну раз так…

А с ним и правда было интересно разговаривать. Великий ум в таком неказистом теле. Этот Ламир не только был знатоком наук и винийской философии, но и сам был способен делать выводы и даже мог рассуждать на темы иных, отличных от веры в Амиара религий. Если честно, мне даже показалось, что он умнее меня. Выросший в темных веках человек имел разум более острый, чем львиная доля тех, с кем мне довелось общаться в последней жизни. Я резко поменял свои планы. Просто соблазнить чем-то и купить его душу – такая попытка была заранее обречена на провал. Поэтому я тянул время, болтая с ним о том о сем, пока не придумал…

– Ну раз так, то признаюсь. – Тин удовлетворенно кивнул. Ну-ну, посмотрим, как долго продлится твое спокойствие. – Я – дьявол.

– Простите, молодой человек, мне что-то послышалось. Повторите еще раз свое имя.

– А я имя и не называл. Я представился вам, уважаемый Ламир тин Каер, назвав свою должность. И вам не послышалось. Я – дьявол.

– Хм-м, какой занятный поворот наших с вами бесед.

«Чтоб мне свой же хвост отдавить!» Я на такую реакцию не рассчитывал! Вот это самообладание.

– Вы не удивлены? – чтобы нивелировать возникшую по моей вине паузу, задал банальный вопрос.

– О! Удивлен, конечно. Я уже подозревал, что общаюсь с очень необычной личностью. Только вот мои размышления, к моему стыду, были направлены в совершенно иную сторону.

О как!

– Вы приняли меня за представителя иной стороны?

Кхе, вот надо же. Но какой ум! Да, ошибся, но ведь только в знаке, перепутал минус с плюсом, а не по сути.

– Всему виной гордыня…

И смиренно зашептал молитву. Нет, он не пытался меня изгнать! Он замаливал грех, который сам и выдумал.

– На самом деле, если хотите, открою секрет. – Он выжидательно замер, но просить дьявола даже о такой малости, видимо, посчитал опасным и просто молчал. Но я не гордый, скажу и так. – Вы, Ламир тин Каер, не обделены вниманием небесных сущностей.

– А разве может быть иначе? – Ого, неужели я ошибся и он не святой? А с таким самомнением, сиречь гордыней, святыми не бывают. – Все люди дети Его. А как можно обделять вниманием детей Своих?

Уф-ф-ф, это не гордыня, это вера. Не буду переубеждать его в таких мыслях, а то нарвусь на стену непонимания, и все, к чему я столь долго готовился, пойдет прахом – тин просто «закроется» и перестанет со мной общаться.

– Вы меня поразили своим самообладанием.

Это была чистейшая правда. И комплимент в его адрес был вполне заслужен.

– На самом деле я безмерно напуган. – Это я вижу, но тем большей похвалы заслуживает то, как он не идет на поводу у своего страха. – Но. – Он резко меняет тему. – Как ни приятны мне были беседы с вами, я вынужден спросить: вы же не просто так ведете со мной диалоги? Рискну предположить, что вы хотите… Говоря торговым языком – купить мою душу. – И хитро прищурился. Но каков! А смогу ли я его переиграть? То, что казалось таким простым, неожиданно стало очень сомнительным.

– Нет, я не хочу уговаривать вас на продажу души. – И это правда. Я тоже не так прост, чтобы делать столь прямолинейные предложения такому собеседнику.

– Вы, мсье дьявол, не хотите заполучить мою душу? – Его удивление искренне.

– Надеюсь, вы сами поняли, какую глупость только что сказали. Я же дьявол, меня не может не интересовать душа. Любая душа. Вы меня понимаете?

– О да. Кажется, я уловил суть высказанной мной ошибки. Получается, что моя душа вам интересна, но делать предложение по ее покупке вы не хотите.

– Все верно. – Мило ему улыбаюсь, пожевывая соломинку.

– А вы хитрый, впрочем, что это я, вам и положено быть таким. – К чему это он? – Вы хотите, чтобы я сам предложил вам свою душу в обмен на что-то, что вы мне покажете как бы невзначай?

Несмотря на то что я считал себя очень хорошим актером, после этой фразы улыбка начала медленно сползать с моего лица. Как он меня просчитал?! Монах из темных веков с легкостью вскрыл мои планы, которые я сам считал чуть ли не вершиной возможного коварства.

– Вы меня обыграли. – Отвались мой хвост! Игра с открытыми картами против такого ума – шансы на выигрыш были эфемерны. – Было большой ошибкой с моей стороны подумать, что я смогу столь просто сбить вас с пути. В свое оправдание скажу, что диалоги с вами доставили мне много удовольствия. Знаете ли, в аду очень мало собеседников…

Если вспомнить, что мне, кроме Свериуса, вообще не с кем там поговорить, то я его совсем не обманываю. Раскланиваюсь, с намерением попрощаться. Проигрывать надо уметь красиво.

– И что, вы вот так уйдете?

Стоп! Вот он – шанс. Ламир же не столько монах, сколько ученый! И как обладателю столь пытливого ума ему было не чуждо любопытство. Как говорила моя бабушка: «А любопытной Варваре нос оторвали!»

– А смысл мне оставаться? – делано пожимаю плечами якобы в недоумении.

– Уйдете и не покажете, за что, по вашему мнению, я был готов расстаться с душой?

– Вы правы, в знак моего к вам уважения. – Я не могу лгать, но тут и ложь-то не нужна, это было правдой. Он заслуживал уважения. – В знак признательности за хорошо проведенное время – покажу. Приходите завтра сюда же, за час до заката. Согласны?

– Да.

У него трясутся поджилки, но голос тверд и уверен.

– Что ж, тогда буду вам благодарен, если вы к этой встрече принесете следующие предметы: плошку, деревянную или глиняную, с чистой водой, наполненную на две трети; отщеп очень легкого дерева, можете принести то, что используете для пробок, которыми закрывают бутылки с вином; и последнее, принесите еще иголку – любая иголка тут не подойдет, нужна такая, чтобы притягивалась к железу. Встречали такие?

– Встречал. Все, чего вы просите, не составит для меня труда найти к завтрашнему полудню.

– Тогда до встречи.

И, шагнув за дуб, я телепортировался в свой кабинет.

Рога мне отпилить надо! Хвост и тот, наверное, умнее головы! Нашел кого соблазнять. Этот Ламир умнее меня. Одна надежда – на «порок» любопытства. И то слабая такая надежда. Но игра начата, фишки расставлены, отступать глупо.

Пусть он умнее, но я собираюсь создать такие условия, в которых он будет играть сам против себя. Его натура естествознателя пусть борется с его же верой. Что победит? Не знаю. Но только такой подход дает хоть и эфемерный, но шанс на успех. На следующий день, ближе к закату, тин все же пришел на указанное место. Помучив его ожиданием, я материализовался немного в стороне от его взгляда.