Элизабет Мун - Путь наемника

— Я тут подумал, — сказал он, — ну, насчет этого твоего дара. Давно он у тебя открылся?

— Ты о чем?

— Да о твоем умении почувствовать приближение злых сил. Давно ты заметила в себе это? Или оно у тебя с детства?

— Не знаю, — сказала Пакс. — В Фин-Пенире мне рассказывали, что паладины умеют отличать добро от зла. Это дар, предоставленный им Гедом, только его еще надо уметь развить и натренировать. Поэтому существуют специальные заклинания, с помощью которых этому дару помогают проснуться. Но я не уверена…

— Пакс, я спрашивал не обо всех людях и даже не обо всех паладинах. Мне интересно, как этот дар появился у тебя.

— А! Так у меня… это совсем недавно стало заметно. Честно говоря, до вчерашнего дня я и не думала…

Не успев договорить эту фразу, Пакс вспомнила о многих случаях, особенно во время службы в роте у герцога. Наскоро пересказав эти истории Ансули, она все же добавила:

— Скорее всего, главную роль здесь играет медальон Канны, а не мой собственный дар. Да и Верховный Маршал сказала, что это чутье открывается только у тех, кто уже посвящен в паладины Геда.

— То есть ты хочешь сказать, что она отрицает наличие такого дара у паладинов Камвина и Фалька? — В голосе Ансули явно слышались недоумение и даже насмешка.

— Нет конечно, но…

— Знаешь, Паксенаррион, сколько бы мудрости и разнообразных талантов ни было присуще Верховному Маршалу Геда, вряд ли эта женщина столь же мудра и могущественна, как сами боги. И, разумеется, по возрасту она, прямо скажем, помоложе большинства эльфов. Ты, кстати, знаешь, что в Лесу Великой Госпожи живут эльфы, которые лично знали самого Геда? Знали его так, как, например, Адхиэл знает тебя.

— Нет, — протянула Пакс, которой до сих пор не приходило в голову посмотреть на почти бесконечную продолжительность жизни эльфов с этой точки зрения. Не без любопытства взглянув на Ансули, она как бы невзначай осведомилась:

— А ты его знал?

— Кто, я? Да что ты! Не забывай, во мне ведь только половина эльфийской крови и мне не дано прожить столько, сколько живут настоящие эльфы. Но мне доводилось пообщаться с одним из тех, кто знал Геда. А вот женщине, которую вы называете Верховным Маршалом, такой удачи в жизни не выпало. И я не думаю, что она имеет право судить, у кого есть божественный дар, а у кого нету. Мне кажется, спроси ты ее об этом напрямик, она бы сказала тебе то же самое. Вполне возможно, что в ее времена в Фин-Пенире боги даровали эту чувствительность на присутствие зла некоторым избранным, тем, кого здесь, на земле, назвали паладинами. Но в другие времена, в других местах боги могли распорядиться своей милостью по-другому. Например, наградить этим даром тебя. Медальон твоей погибшей подруги мог сконцентрировать силу этого дара в человеке, не знающем о его наличии и, естественно, не умеющем с ним обращаться. Я имею в виду тебя. Но сам по себе дар принадлежал тебе, и только тебе.

На Пакс нахлынули сложные, противоречивые чувства. Ей хотелось плакать и смеяться одновременно. И сквозь весь этот калейдоскоп эмоций в ней росла, усиливалась, уверенность в том, что ей действительно принадлежит дар отличать добро от зла. Но все же привычка подвергать все сомнению взяла верх. Пакс осторожно спросила:

— Но ведь я… такая, какой я стала сейчас?..

— А, так ты об этом! Джайрон ведь не единственный, до кого доходили разные слухи. Что я могу сказать? Ты смогла победить свою болезнь и свою немощь. Я смотрел — в твоем колчане не хватает стрел. Судя по всему, ты тоже стреляла в камнезмея.

— Стрелы сломались или отскочили от его брони, — шепотом произнесла Пакс, глядя в землю.

— А чего ж ты хотела? Так и должно было случиться, если учесть, с какой тварью ты вступила в бой. В следующий раз, воин, надеюсь, у тебя будет более подходящее оружие под рукой. Так что не хватило тебе не навыка, не храбрости, а даскинских стрел. — Ансули усмехнулся и тотчас же снова поморщился от боли. Потом он подмигнул Пакс и сказал:

— Интересно, в чем еще проявляется снизошедшая на тебя милость богов? Какие еще способности они даровали тебе, да так, что ты об этом до сих пор не догадывалась? Ты, часом, свет творить не умеешь? А исцелять? Может быть, тебе дано источать воду из камней или направлять ветер в паруса кораблей?

— Я… Да нет! У меня совсем… Этого просто не может быть! Понимаешь, это бы значило…

— Это бы значило только одно: то, что тебе предстоит много работать над теми способностями, которыми наградили тебя боги. И что тебе придется научиться пользоваться ими, не тратя при этом попусту слов, сил и времени на отрицание очевидного. — Ансули вынужден был прервать свой монолог, потому что к ним приблизились Джайрон и Тамар, негромко напевающие траурную песню.

Не прерывая пения, Джайрон помог Ансули встать. Тамар, в свою очередь, протянула руку Пакс. Все вместе они подошли к центру поляны и возложили венки, сплетенные из ветвей ивы, кедра, рябины и дуба, на грудь покойным. Пакс молча с почтением наблюдала за незнакомым ей похоронным ритуалом.

Когда все было закончено, Тамар помогла Пакс добраться до лагеря. Оставшуюся часть дня и всю ночь Пакс проспала. На следующее утро она уже могла встать без посторонней помощи, хотя все еще пошатывалась от слабости. Синяки и ссадины на ее теле болели гораздо меньше, чем накануне. Ансули лежал на земле в полусне-полубреду. Его сильно знобило. Когда Пакс позавтракала, Джайрон и Тамар подошли к ней и сели рядом.

— Есть ли у тебя дар целителя? — спросил Джайрон так спокойно, словно бы речь шла о том, нравится ли Пакс походная баранья похлебка.

Она, в свою очередь, постаралась ответить так же спокойно:

— Однажды я попыталась попросить у богов исцеления для подруги, используя при этом медальон Геда. Я даже не знаю, сработало это или нет…

— Что нужно было исцелить — рану или болезнь?

— Рану. От стрелы. Но вполне возможно, что помогли не столько мои молитвы, сколько мазь. У нас был флакон с лечебной мазью, и, разумеется, мы накладывали ее на рану.

— Шрам остался?

— Дело в том, что… просто через несколько дней моя подруга погибла. Я даже не знаю, излечилась бы она до конца или нет. — Пакс произнесла это, глядя себе под ноги.

— Тогда понятно, — сказал Джайрон. — И больше ты ни разу не пробовала?

Пакс покачала головой.

— А почему?

Она пожала плечами:

— Просто как-то не доводилось. Не было особой необходимости. У нас в роте были врачи, маги…

— Для того чтобы развить дар целительства, требуется много времени и применять его надо очень осторожно, — негромко произнесла Тамар. — По крайней мере, так мне всегда говорили. Не зная, как им распорядиться, можно не только не помочь, но и навредить тому, кого хочешь излечить.