Марина Дяченко - Привратник

– Тьфу на тебя… – сказали из-под соседней телеги. – Что за чума так орет?

Визг сменился возбужденными, перепуганными причитаниями:

– В сарае, в сарае! Сзади хотел на меня кинуться!

Люди вытягивали шеи, кое-кто бросал торговлю и трусил к месту происшествия, бормоча заинтригованно:

– А чтоб тебе… Тьфу на тебя…

Свен откашлялся, наконец. Предположил недовольно:

– Кошелек у нее срезали, конечно.

С противоположной стороны сарайчика собиралась толпа:

– Да чего? Кто?

– Обороте-ень! – с новой силой завопила женщина.

Свен подскочил и издал странный сдавленный звук, нечто вроде «Агм». Фляга дрогнула в его руке, и Руал мимоходом подумал, что коммерсант, похоже, трусоват.

Присоседившихся девчонок будто ветром сдуло. Из-под рядом стоящей телеги выскочил взъерошенный парень, заметался, сбивая любопытных с ног. Вокруг сарая завертелся людской водоворот – кто-то бежал прочь, кто-то лез поближе. Руал и его собеседник неожиданно оказались в центре событий.

– С ума посходили, – убежденно кивнул Свен. – Давайте посмотрим, Руал?

Такое предложение не вязалось с его предполагаемой трусостью.

Сквозь непрекращающиеся причитания женщины теперь пробивались другие голоса:

– Да кто видел, кто?

– В сарае…

– Попался, наконец!

– Отойди! А ну, отойдите все!

Потом в людской галдеж добавились заливистые голоса многочисленных псов – возможно, тех самых, встреченных Ильмарраненом у мясных рядов.

– Ну же, Руал! – Свен был возбужден и, кажется, весел. – Пойдемте посмотрим, как у местных жителей принято поступать с оборотнями!

Ильмарранен, не отвечая, приник к дощатой стенке сарая, заглядывая в круглое и довольно большое отверстие, оставшееся на месте сучка.

Внутри, в полумраке, к которому не сразу привык глаз, среди беспорядочно набросанных бочонков, кулей и деревянных ящиков бесформенной грудой дрожало забившееся в угол огромное, серое существо – Руал видел в пятне пыльного света только переднюю лапу и прижатое рваное ухо.

– Небо… пробормотал Ильмарранен, отшатываясь. – Мой пес.

А события тем временем развивались своим чередом. С той стороны сарая держали совет:

– Подпалить – и все…

– Дурной – подпалить! Там у меня товару на два дня торговли…

– Вспомнишь свой товар, когда эта тварь на тебя кинется!

– Давайте, люди, собирайте солому.

– Вообще-то осиновый кол полагается…

– А кто в сарай пойдет, а? Солому собирай!

– На соседей перекинется! Все сгорит до пня…

– Отведите телеги! Заберите детей!

Вслед за Свеном Руал обогнул дощатое строеньице и протолкнулся к совещающимся. Женщина, поднявшая крик, взахлеб рассказывала любопытным:

– Волчище, ох и волчище! Шерсть дыбом… Как глянет – а взгляд человеческий, чуть не говорит… Я так и обомлела, а он – в сарай…

Кто-то засомневался:

– А ты не путаешь? Может, привиделось чего?

– Как же, привиделось! – взвилась женщина. – Я морду его запомнила, он в человеческом обличье тут шнырял… А волком стал – клычищи до земли, и ухмыляется!

Кто-то подтвердил:

– Если ухмыляется, то точно он…

Недоверчивый не сдавался:

– Заглянуть бы, посмотреть…

– Только попробуй! Дверь, вишь, завалили и правильно сделали. А то обернется снова человеком и сбежит.

Любопытные опасливо ахали, в то время как у приваленной мешками двери распоряжался крепкий, серьезный мужчина в холщовом переднике:

– Соломой обложим вокруг… Стражу поставим, чтоб не вырвался. Дело серьезное, что нам твой товар! – прикрикнул он на хозяина сарайчика, пожилого робкого торговца, который ломал руки и чуть не плакал:

– Так на других же огонь перекинется, подумайте, люди! Это нельзя, это разорение!

Свен дернул Руала за рукав:

– Ох и решительный народ… Как думаете, подожгут-таки?

– Кого? – спросил Руал глухо.

Свен заморгал узкими зелеными глазами:

– Оборотня… Кого же еще?

Кто-то уже мостил солому вокруг сарая. «Волчище, волчище!» – стрекотала женщина, с которой все началось. Причитал хозяин обреченного товара. Шептались любопытные.

Руал повернулся и стал выбираться из толпы. Ему хотелось уйти – прочь, вон, куда глаза глядят, только бы не видеть и не слышать еще одной публичной расправы.

Люди галдели, шушукались, кто-то отважился глянуть в щелку и отскочил с криком: «Волк!». Руал ускорил шаг.

Из сарая вдруг донесся отчаянный вой – такой, от которого кровь стынет в жилах. Толпа отпрянула, кто-то сказал злорадно:

– Подпалят тебя, так повоешь!

Руал остановился. Нет, подумал он. Только не вмешиваться. С меня хватит.

Вой возобновился с новой силой, тоскливый, безнадежный, предсмертный. Толпа улюлюкала. Ильмарранен, не осознавая, что делает, двинулся назад, расталкивая и распихивая, спотыкаясь и наступая на ноги. Нет, не вмешиваться ни за что. Пусть делают, что хотят.

Охапки золотой соломы придавали сарайчику опрятный, праздничный вид. Люди бросали еще и еще. Вой стих.

Руал сделал последнее усилие и протиснулся вперед, оказавшись прямо перед человеком в холщовом переднике. Тот удивленно на него воззрился. Ильмарранен обернулся к толпе.

Мужчины, женщины, подростки, настороженные, перепуганные, раздраженные… Ничем не пронять. Ничему не поверят. Побьют, а сарай подожгут-таки. Светлое небо, зачем мне это все? Давно меня били?

– Поджигайте, дураки, – сказал Ильмарранен громко и снисходительно. – Давайте, сожгите свой товар, свои телеги, свои палатки. Думаете, оборотень вам простит? Да он явится к вам ночью, и утром вас найдут в постели остывшими, но с поджаренными пятками!

– Что ты несешь! – раздраженно спросил обладатель передника.

– Я несу?! – обернулся к нему Руал. – Да ты про оборотней что-нибудь знаешь? Ты знаешь, что такое разъяренный, убитый не по правилам оборотень? Ты хоть одно заклинание в жизни слышал?

Ильмарранен говорил убежденно, страстно, значительно. Толпа вокруг сомкнулась плотнее, загалдела громче, возбужденнее:

– Заклинание, говорит.

– На оборотня заклинание.

– А ведь верно…

– Да поджигай, не слушай…

Хозяин сарая подскочил к Руалу, схватил его за рукав:

– И я говорю, не надо жечь… И я то же говорю!

– Цел останется товар твой, – сказал Руал небрежно. – И вас, дураки, я спасу от кошмарной мести этой твари…

– Пошел вон, самозванец, – сказал человек в холщовом переднике, но как-то неубедительно, вяло сказал. Руал вскинул руки, призывая к вниманию:

– Сейчас. Я. На ваших глазах. Изгоню оборотня туда, откуда он пришел, в бездну! Оболочка его есть собака. Вы увидите своими глазами!

– Браво! – раздалось из толпы. К Руалу выскочил взъерошенный Свен: