Анна Гринь - Княжка-кошка

Сразу после этого трудного решения я представила лица родных, не обнаруживших меня. Если мое отсутствие на праздничном ужине еще смогут как-то списать на плохой характер и безалаберность, то завтра уж точно поднимут шум.

Да и куда теперь деваться? Вряд ли кто-то, даже маг, поймет, кто я есть на самом деле. Можно было, конечно, проверить на Эмме, теоретически она могла увидеть, что случилось. Но, скорее всего, я просто напугаю сестренку, если заявлюсь к ней в таком виде.

В голову пришло только одно решение: нужно бежать в Легардор. Что-то подсказывало мне, что там у меня больше шансов быть расколдованной.

«Вот, и что тебя дернуло примерить это кольцо? — расстроено спросила я сама у себя. — Там же даже записки не было!»

Точно, записка!

Я ведь могу дать знать родным, что со мной случилось!

В следующую секунду я представила себя, шатающейся по замку, с листом бумаги в зубах, на котором коряво будет написано «Помогите!» Сомнительно, что кто-то остановится, чтобы прочитать. А подробно что-то написать у меня не выйдет.

Жаль, что до срока, когда за мной приедут легарды, еще целый год, так что нечего рассчитывать на быструю помощь, а зная отца, он может даже не сразу сообщить в королевство о пропаже. Не раньше, чем стражники обыщут каждый клочок княжества и опросят каждого встречного. Не найдя же в Алории, отец отправит послания в соседние княжества. Будь я человеком, меня бы отыскали через неделю, в самом худшем случае.

Сколько отец будет откладывать с извещением легардов? Два месяца? Три? Возможно, полгода. Через сколько после этого прибудут послы с моим неизвестным женихом во главе? Еще через месяц?

А сколько мне отведено в этой шкуре? Колечко явно подкинула Ашарса, в этом нет и тени сомнения. Правда не очень ясно, почему она это сделала. Так же как и то, каким образом. Но в мои сны ей как-то удалось проникнуть в первый же день приезда легардов!

Вполне вероятно, что я останусь в обличие зверя до того момента, пока не смогу снять кольцо. Сделать это невозможно. Значит, нужно искать решение не здесь, в другом месте. До Легардора путь долог, в карете туда можно доехать за несколько недель. Сколько я потрачу, пробираясь туда в своем нынешнем состоянии — не известно, но вполне вероятно, что путь у меня выйдет короче, чем ожидание в полгода!

«Вира! Нужно постараться! — попросила я саму себя. — Страшно. Но нужно. Если ты хочешь жить! И помни, если ты не сможешь выпутаться из этой истории, не развязав вражду между княжествами и Легардором, то все может закончиться очень плохо!»

Последняя мысль придала мне уверенности. И напугала еще больше. Кто знает, что решат легарды, узнав о моем побеге? Может и обойдется, но может случится и так, что они снимут защиту, отдав земли людей на растерзание островам.

Представив такой исход, я решила предпринять хоть что-то, что потом может дать подсказку легардам, а рассчитывать приходилось только на их помощь. Если они вздумают узнать подробности… Кое-как открыв ящик в письменном столике у окна, неуверенно раскачиваясь на задних лапах, перепачкавшись в чернилах и сжевав несколько перьев, вытащила пачку бумаги и чернильный прибор. Написать что-то разборчивое получилось попытки с двадцатой. Поняв, что не смогу хорошенько описать все произошедшее, я решила ограничиться хоть чем-то. Кривые каракули с кляксами еле читались, но при желании в них можно было разобрать слово «Ашарса». Чтобы на надпись точно обратили внимание, я вытащила подаренное тетушкой Марджори перо и пришпилила листик к столешнице, после чего озадачилась местом, где смогла бы спрятаться до ночи. На ум пришли заросли ежевики у подъездной аллеи, но до них еще нужно было добраться!

Но и в комнате оставаться опасно, спрятаться здесь негде. Пришлось рискнуть и пробираться вдоль стен, радуясь любви тети к большим вазам, расставленным по всем коридорам. Лестницу я пролетела быстрее камня, выпущенного из пращи, покрывая за один прыжок не меньше пяти метров. Не без удовольствия признала, что лишние глаза — это здорово. Оборачиваться не приходилось. Голова даже закружилась немного от такого почти кругового обзора!

Сердце ушло в пятки, когда стало понятно, что нужно пройти мимо слуги, изваянием застывшего у распахнутых дверей в замок. И оставалось там до тех пор, пока я темной тенью проносилась между ног человека, чтобы тут же завернуть за угол и прижаться к стене.

— Что это было? — удивленно пробормотал слуга. — Кошка что ли пробежала? Эх, поспать бы…

Заставив себя вновь дышать, я побежала в сторону парка.

Глава 7

Клант еще раз перечитал послание брата и расстроено вздохнул. Порой его до зубовного скрежета раздражала привычка Рэнда заниматься всем лично. Брат не считал нужным перепоручить охоту на перерожденных воинам, натренированным именно на это дело, киашьяр лично отправлялся во все сомнительные места, чтобы на месте узнать, стоит ли вмешиваться в происходящее.

В последние несколько лет число монстров среди рожденных легардов достигло слишком большого числа, перерожденные становились все агрессивнее. По какой-то нелепой причине большинство известных случаев рождения и нападений происходило в небольших городках и поселениях, где легарды слишком верили в силу своей крови. Многие поплатились за это жизнью. Перерожденные не щадили никого. Даже собственных матерей, убивая их еще до рождения. В сравнении с нормальными легардами, монстры при изменении ипостаси превращались в более крупных и опасных созданий, способных в одиночку разделаться с небольшой деревней.

Блондин вздохнул и прочел последнее предложение в письме несколько раз, обреченно простонав:

— Даже островные предки были куда лучше этих тварей!

Почти тут же легард сам признал собственную неправоту, ведь все знали, что перерожденные и являлись теми самыми прежними легардами, большая часть которых, возможно, так и живет на островах.

Ни в одной из хроник не сохранилась история легардов, но порой Клант задумывался, как же все началось и с чего. Тогда он начинал искать ответ в книгах, по крупицам собирая разрозненные и противоречащие одно другому сведенья.

По всему выходило, что древние легарды не отличались ни силой, ни знаниями, ни способностью к превращениям. Эти дикие создания вообще плохо переносили компанию друг друга, предпочитая подобно диким кошкам существовать поодиночке. Вечная борьба за жизнь сделала легардов скрытными и выносливыми, но и это не спасало их численность. Каждый третий новорожденный предпочитал увидеть свет, пробравшись к нему напрямик, без сложных родов. Никакая регенерация легардов не спасала самок от разорванного клыками и когтями в кашу сердца и перемолотых в труху ребер. Юный легард лишь день или два пировал над телом матери, если только ему позволяли другие хищники, а потом отправлялся на поиски более свежего и сочного пропитания.