Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – штатгалтер

— Из осведомленных источников, — ответил я уклончиво, — заслуживающих доверия.

— Насколько заслуживающих?

— Весьма, — сказал я. Весьма зело. Даже и не знаю, что сказать. Шкура прочнее кожаного доспеха, мясо тверже дерева, раны заживают очень быстро… Нужна целая армия, чтобы одолеть дюжину таких оборотней. И чтоб еще не разбежалась. Если, конечно, в оборотня всадить сотню стрел и тут же еще молотами и топорами со все сторон, ничто живое не выдержит, но эти твари это знают и не дадут себя окружить поодиночке…

Он смотрел на меня испытующе.

— Все-таки без армии не обойтись?

— Да.

Он молчал, Беата проговорила зло:

— Король не отдаст такой приказ. Оборотни в его дворце занимают все должности. Они контролируют там все.

— Мою армию, — отрезал я, — не контролируют.

Филипп сказал несчастным голосом:

— Значит…

— Значит, — повторил я, — мы вернулись к тому, с чего начали. Другого варианта, увы, нет, только дружественная помощь из соседнего королевства может спасти положение. Миролюбивая армия войдет в пределы, почти никого не грабя и как бы не насилуя… про отдельные эксцессы в межгосударственных интересах лучше не упоминать, во избежание разжигания… истребит эту заразу, а в очищенном Морданте воцарятся мир и процветание, когда все поют и машут, поют и машут, машут…

Он сказал невесело:

— Не хотелось бы, чтобы это выглядело, как вторжение. Может быть, стоит подготовить местных лордов?

— Чтобы сами обратились за братской помощью?

— Для, — подтвердил он, — для легитимности вторжения.

— Это не вторжение, — напомнил я строго, — а строго дозированная и ограниченная помощь ограниченных людей для неограниченных возможностей сотрудничества!

Глава 14

Он подумал, спросил Беату:

— Как думаешь, Энгилфильду довериться можно?

Она ответить не успела, я сказал авторитетно:

— К Энгилфильду не стоит. Он руководит наблюдениями за периметром, и хотя я не знаю, что это, но вряд ли его занятия имеют значение для города. Тем более к его центру. Нам нужнее такие лорды, достаточно могущественные и влиятельные, чтобы могли принять на себя ответственность за смену власти!.. Я не имею в виду государственный переворот…

Он кивнул.

— Да-да, мы поняли. Но оборотни пока не у власти.

— Но идут к ней уверенно, — напомнил я. — Это ваши слова. Медленно, однако не делая ни шажка назад. Народ сыт и пьян, так что не помощник. Нужны люди, которых тревожит усиление оборотней уже сейчас.

Он кивнул, вперил в меня испытующий взгляд.

— Ваше Величество… Вы не ответили, а потом ловко перевели разговор на другие темы, хоть и близкие. Я не юная Беата, мне нужно понять, что вы реально хотите получить, вводя армию в Мордант. Захват королевства? Присоединение к своей империи?

Я помолчал, Беата вообще затаила дыхание, наконец я сказал тяжелым, но твердым голосом:

— Мне очень нужна помощь Морданта. Точнее, его магов.

Филипп спросил настороженно:

— Ваше Величество?

— Мы все живем, — ответил я горько, — словно ничего не случится завтра, послезавтра, через месяц и через год. Хотя понимаем, Маркус уничтожит весь наш мир. Но я уже собрал большую часть войска, чтобы дать Маркусу бой!

Оба одновременно охнули, только Беата еще и посмотрела с подозрением, уж и не знаю, что подумала.

Филипп проговорил растерянно:

— Вы это… всерьез?

— Известно, — сказал я твердо, — где сядет Маркус для захвата пленных!.. Раньше не знали, теперь знаем. Так что в любом случае дадим бой. Уж лучше погибнуть в сражении, чем… Но чтобы победить, придется напрячь все силы! Я спешно собираю воинов, магов, эльфов, троллей, чародеев и даже самых черных злодеев… мы все-таки свои, а явится чужой, совсем чужой!

Филипп спросил:

— Но что знаете о Маркусе еще?

— Ничего, — ответил я честно, — кроме того, что наберет пленных, а потом взлетит и перемешает всю кору земли на несколько ярдов в глубину. Спастись могут только те, кто зароется глубже, но выходы все равно завалит так, что мало не покажется. Не говоря уже про подвижки коры! Большинство пещер с беглецами просто схлопнутся.

Он помрачнел.

— Это так, но люди есть люди. Верим, что потерянный кем-то кошелек с золотом найдем именно мы, а вот когда придет беда, то выберет другого…

— Без этой веры мы бы не вышли из пещер, — буркнул я, — а кто-то не слез бы и с дерева… Это я так, своим мыслям. Хотя у нас дел много, но мы готовы прийти к вам на помощь. Вообще-то вы и так должны бы собрать сильнейших магов и прислать к нам для схватки с Маркусом… или надеются уцелеть?.. но я понимаю, что имею дело с прожженными дельцами и прагматиками, потому предлагаю деловое сотрудничество.

— Уточните еще разок, — попросил Филипп. — Вы присылаете нам достаточно сильный отряд, умеющий бороться с подобными оборотнями, а мы в жесте ответной услуги собираем всех магов, готовых прийти на помощь к вам…

Я поморщился.

— Вообще-то это помощь им тоже. И не тоже, а в равной мере. Говоря начистоту, маги тоже сгинут, как и простые люди. Мощь Маркуса слишком велика. Вы можете передать мои предложения?

— Кому? — спросил он.

Я пожал плечами.

— Не королю, конечно. Думаю, он под плотной опекой.

— Оборотни, — проронила Беата, — любой шепот услышат. У них такие уши…

— Еще длиннее, — согласился я, — чем у эльфов. Только у вас неприлично голые, а у них в целомудренной шерсти.

Филипп поморщил лоб, посмотрел на Беату, но та отвернулась и разглядывала решетку на окне.

— Мы слышали, — проговорил он, — вы человек решительных действий. Но здесь нужно все продумать… Если убрать оборотней, в городе начнется хаос. Резко подпрыгнет уровень преступности… все эти сволочи, что спят и видят, как выйдут грабить, сейчас вынужденно живут добропорядочно, а что нам еще надо? Не важно, хороший человек от природы или только таким прикидывается, лишь бы прожил так жизнь и оставил хорошо воспитанных детей.

Я подумал, предложил:

— На некоторое время могу оставить свои армейские отряды. Для помощи в восстановлении городской стражи и вообще порядка. На первых порах наши будут карать все ваше ворье так же жестоко, как и оборотни, что так нравится мордантцам.

Он кивнул.

— Думаю, это всем нравится.

— Да, — согласился я, — только постепенно люди все же делают то, что надо, а не то, что хочется нашей гаденькой натуре. Потому, увы, законы смягчаются, хотя я не понимаю, зачем.

Он хмыкнул, посмотрел на меня с некоторой снисходительностью и, как почудилось, даже с долей симпатии.