Галина Гончарова - Учиться, влюбиться... убиться?

— Да, нас сложно не заметить. — Оборотень, понимая, что ему грозит приступ сентиментальности и слезоразлива, цапнул меня зубами за куртку. — Пошли! А то искупаться не успеешь.

Я запустила пальцы в пушистый мех.

Замечательные у меня друзья.

Почему таких не было в мире техники?

А кто его знает? Видимо, не заслужила.

Ага, фиг нам с кисточкой. Особенно мне и насчет купания.

Уже на подходе к источникам мы услышали гневные вопли:

— Вы что тут делаете, соплячье?! Шпионить решили?!

— Это ты что делаешь, козел?! Ты зачем собрался тут свои игрушки разложить? На себя уже надежды нету?

— Ты на что намекаешь? Что я нечестно буду драться?

— А что, засунуть под камушек амулет теперь считается честностью? И вообще, молчал бы ты в тряпочку! Вызвать на дуэль первокурсницу! Ты еще конфеты у младенцев не отбирал, нет?

Голоса Лерга и Лютика я узнала бы где угодно. Третий голос… я его вчера недолго слышала. Но…

Урою, тварь такую!

Судя по всему, Эвин придерживался того же мнения. Он отпустил мою куртку и рванул вперед с такой скоростью, что не догнали бы и на мотороллере.

Но я честно попыталась.

— Ты что — хочешь следующим быть? Так сходи пока, утопись сам, чтобы я об тебя руки не марал!

— Твои руки и нужник не замарает, скорее наоборот!

В дискуссию вклинился угрожающий рык.

Я прибавила ходу. Нет уж. Друзей я на растерзание не отдам…

И вылетела на поляну к горячим источникам.

Картина Репина «С приплыздом».

На полянке Вирт Хелмстрон, злой, как три черта. Лерг и Лютик стоят напротив, сжав кулаки. И, судя по всему, сдаваться не собираются. Эвин, крадучись, подбирается сбоку.

— Ребята! Вы чего! Я первая в очереди!!! — воззвала я, понимая, что сейчас дуэль превратится в свалку, а рассказывать о ней будут так: «Эта соплюшка на парня своих друзей натравила, и то вчетвером не справились!» После такого придется уходить из Универа в монастырь. И то еще не во всякий примут. Позорище.

— Ёлка?! — обернулись парни.

— Не сбежала? — мерзко ухмыльнулся Вирт.

— А ты тут с утра пораньше пришел место для могилки подобрать? — не осталась я в долгу.

— Ага. Для твоей.

— Помечтай, недопесок, — перешла я на личности. Лишь бы на ребят не переключился.

Но — куда там. Видимо, так Вирта в жизни не оскорбляли. Потому что бедняга побагровел и зашипел:

— Я тебе… и…

— Воспользуйся лучше резиновой куклой, извращенец, — фыркнула я. — Твои секунданты где?

Мне показалось, что Вирт на секунду растерялся. Но тут же взял себя в руки.

— Сейчас подойдут.

— Вот и отлично. А пока… ребята, как там должны проводиться дуэли?

— В одной рубашке и штанах, без амулетов на теле, — рыкнул Эвин, не отводя глаз от Вирта. — Босиком с распущенными волосами.

Я кивнула и принялась разуваться.

— Как скажете.

Все ошалело посмотрели на меня.

— Ребята, чего копья ломать? Если я все равно прикончу этого недоделка? — искренне удивилась я.

Вирт приобрел цвет бешеной свеклы. Стадия помидора была уже пройдена.

— Ты… и…!

— Ты разувайся давай, — фыркнула я в ответ на прочувствованное обещание подвергнуть меня сексуальным извращениям с животными и нечистью разных видов. — А то кто тебя знает? Я вот ребят попрошу, чтобы они и трусы твои проверили, вдруг ты на яйца парочку талисманов присобачил?

М-да.

Переборщила.

Вирт развернулся ко мне и поднял руку. Между пальцами заиграли синие огоньки.

Но в этот момент гласом с небес раздалось:

— Вы что — уже начали?! Без нас?

И на тропинке показались два молодых парня.

— Секунданты Вирта, — шепнул Эвин, который так и держался поближе ко мне. Я перевела дух.

Пока мы оставались только с Виртом — было возможно все. Даже самое худшее. Он мог просто прикончить нас — и сказать, что мы напали из-за угла.

Да, сплетни пошли бы. Но не слишком серьезные. Ну, напали. Хотели убить. Чего удивляться? Девчонка поняла, что ей не справиться, подговорила друзей, Вирт героически отбился… Откуда такое извращенное мышление?

А какое оно еще может быть? С папой-бизнесменом и мамой-биологом?

Зато теперь к нам спускались два парня. Явно с последних курсов. И в их присутствии Вирт ничего не сделает моим друзьям. А мне…

У меня есть свой козырь в рукаве.

Меня проверили со всех сторон. А именно заставили раздеться до трусов и лифчика, ощупали в стратегически важных местах и даже просветили какой-то пакостью, похожей на зеркальце. Только незакрашенное.

Я не стала спорить.

Зачем?

Все равно на Вирте отыграюсь.

Или помру. Но тогда пусть все видят, что игра была честной. За амулет внутри я даже не беспокоилась. Магистр обещал, что его никто не увидит? Я верила. Больше мне ничего не оставалось.

По окончании проверки я натянула обратно рубашку со штанами. И потерла руки.

— А теперь просветим вашего друга?! Вы же не заначите свое зеркальце?

Кажется, парни так и хотели сделать. Но протестовать — означало автоматом признать нечестную игру.

Вирт испепелил меня взглядом, но куда было деваться? Тем более, что к месту дуэли подтянулся и еще народ. Я опознала Кесса, Кана, Райво, остальных просто выучить пока не успела. Ничего. Все еще впереди.

Страха я не испытывала, лишь странную смесь ощущений. Искрящееся веселье, как от дозы шампанского. И непонятную тяжелую дурноту внутри. Как будто в желудке свивал сети маленький, но очень активный паук.

Вирту, в отличие от меня, не повезло. Его вообще раздели догола и внимательно осмотрели. И обнаружили подозрительную вышивку на внутренней стороне трусов.

Эвин и обнаружил. И тут же сжал клыками подозрительную тряпку, показывая, что просто так — не отдаст. Еще аристократу пришлось расстаться с кольцами, сережкой в ухе, на которую без «зеркальца» никто не обратил внимания, — и выплести из волос что-то вроде заговоренной косички. Как я поняла — сильного щита.

И все равно что-то ребята точно пропустили.

Когда мы встали друг напротив друга, Вирт выглядел недовольным, но не слишком. Так, слегка.

— Начинай, — пригласил он меня. — Ты же бьешь первая? Вот и постарайся меня достать. А потом я тебя…

Я послала ему очаровательную улыбку.

— Если помрешь — я твои трусы на память оставлю, договорились? Повешу над дверью, чтобы другим неповадно было.

Вирт сверкнул глазами и вскинул руку. Но — поздно.

Магистр Истрон не зря тренировал меня.

Руки сами сложились в отработанный жест.