Ирина Шевченко - Дочь Хранителя
- Чьих? - уточнил Эн-Ферро.
Я на мгновенье прикрыла глаза, вспоминая.
- Его. Точно его, отца.
Лайс согласно кивнул.
- И его ты не видела. Ощущала, но не видела.
- Да.
- Это не сон, Галчонок, - нахмурился кард. - Это воспоминание. Его воспоминание. Он оставил его тебе.
- Оставил? Как такое возможно?
- Возможно. У тебя есть какие-нибудь его вещи? Что-нибудь из металла, стекла? Драгоценности?
Я покачала головой. Ничего такого.
- Только фотография.
- Нет. Не фотография. Я ее видел, держал в руках - она обычная. Да Кир бы и не решился оставить такой хрупкий носитель. Думай.
- Да не о чем мне думать! Драгоценностей у меня нет. Одежда вся почти местная.
- А чашка эта твоя? - вспомнил маг.
- Чашку мне тетя на годик купила. Там и дата выпуска на донце.
- Не подходит. Еще что? Должно же у тебя быть хоть что-то от родителей!
Ага. Есть. Нос мамин, глаза папины.
- Что ты сказала?
Нет, ну когда же я научусь: проснулась - поставила парочку защитных блоков, а то наш магистр в последнее время всегда на взводе.
- Я сказала, что единственное, что тут есть от моих родителей - это я сама.
Кард воззрился на меня с каким-то очень странным выражением - удивление постепенно сменяющееся восхищением.
- Невероятно! - выдохнул он.
- Что именно? - как можно спокойней спросила я, стараясь не поддаваться охватившему моего товарища возбуждению.
- Это ты!
Ну да. Это я. По крайней мере, с утра еще была я.
- Его воспоминания в тебе самой!
- Шутишь? Разве такое бывает?
- Не знаю, - энтузиазм немного спал. - Но это единственное логическое объяснение.
- Как по мне, логикой здесь и не пахнет.
Лайс уже вскочил на ноги и принялся отчаянно ощупывать мою голову.
- Это не имплантанты, - сообщил он наконец.
Слава богу! У меня и зубных пломб-то нет.
- Шеф говорил, что отец был мастером ментального воздействия, - вспомнила я.
Эн-Ферро с сомнением покачал головой:
- Ментальное воздействие на сознание и подсознание новорожденного ребенка?
- Ну, я не специалист. Но в том, что это был не просто сон, уверена на все сто.
Маг на какое-то время погрузился в раздумья, и я старалась его от них не отвлекать. Глядишь, и надумает что.
- Скорее всего, - нерешительно проговорил он спустя несколько минут, - Кир каким-то образом вложил в тебя часть своих воспоминаний. Как именно, не скажу, я не слишком знаком со спецификой дара Хранителей, да и с драконьей магией в целом. Вопрос: почему первый, а я считаю, это лишь первый подобный сон, привиделся тебе только сейчас? Есть два одинаково разумных предположения. Первое: сработал некий таймер - настройка на определенный возраст или твое достаточное умственное развитие. Второе: воспоминания проснулись только на Таре, ввиду высокого магического уровня Мира, а на Земле были попусту блокированы. Во втором случае Кир должен был предвидеть, что Рошан не станет удерживать тебя на Земле.
- Или то, что останься я в "слабом" Мире, воспоминания мне не пригодятся, - вставила я. - Ведь шеф вполне мог удовлетвориться тем, что я жива-здорова, и ни о чем мне не рассказывать. И в этом случае странные сны были бы без надобности, а возможно и во вред.
- А сейчас, - прищурился кард, - они должны иметь для тебя пользу?
- Не уверена. Возможно, отец просто хотел, чтоб я знала о них. Знала то, что выросшие в нормальных семьях дети знают о своих родителях: как познакомились, как полюбили друг друга. Маленький экскурс в потерянное прошлое. А может, эти видения содержат и другую, более серьезную информацию. В любом случае, это интересно.
Я почувствовала, что к горлу подползает предательский спазм, а на глаза наворачиваются слезы. Это не просто интересно. Это важно. Это нужно мне, потому что один коротенький сон рассказал мне об отце больше, чем Рошан и Лайс вместе взятые. Не просто рассказал - приоткрыл для меня частичку его души.
- Галчонок? - Эн-Ферро все-таки что-то заметил.
- Просто нужно досмотреть все эти сны до конца, - с трудом выговорила я, - и будет ясно. А сейчас иди, погуляй. Я оденусь.
И, может, поплачу. Чуть-чуть.
В Савр обоз не заходил - Листеку не хотелось зря платить въездную пошлину.
- Дрянь городишко, - прокомментировал Лайс. - И правильно, что не заехали. Только время зря потеряли бы. А нам еще Рваные пустоши миновать нужно.
Рваными назывались испещренные глубокими оврагами пустоши, начинавшиеся в нескольких парсо к северу. И обсуждая этот участок пути, обозники отчего-то нервничали. Как я поняла, опасались грабителей. Говорили, что именно там, в отдалении от городов и поселков с их стражей и ополченцами, этим летом уже было совершено несколько налётов на торговые караваны. А бандитов, несмотря на все усилия властей, так и не поймали. Ходили слухи, что те скрываются в катакомбах, оставшихся от стоявшего там когда-то древнего города, и вход в подземные тоннели известен только членам шайки.
- Страшилки, - отмахнулся Лайс. - Каин просто не хочет, чтобы его парни расслабились и обленились.
Но от меня не укрылось то, что он спрятал под сиденье купленный в Мискане арбалет, до сих пор лежавший в фургоне. А спустя час открылась тайна длинного холщевого свертка, который братишка приволок откуда-то в день отъезда: кард смотал бечеву и из-под плотной ткани показалась рукоять меча. Страшилки, значит?
В этот день обоз шел без остановок - торопились пройти лихие места до наступления темноты. Первое время по обе стороны от дороги тянулись лишь поля, местами перемежаемые редкими посадками. Если верить карте, всего в десяти парсо к западу, то есть слева, был океан - тракт шёл вдоль побережья, но, к моему огромному сожалению, слишком далеко от него, чтобы можно было хотя бы увидеть воду. Только поля и чахлые рощицы. К обеду растительности вокруг нас поубавилось. Осталась разве что выгоревшая трава да невысокие кустики. Неслышно стало птиц. Повозки теперь все чаше подпрыгивали на ухабах и рытвинах, и мы вынуждены были сбавить ход.
Дальше стало и того хуже. Ближе к ночи, когда солнце уже наполовину ушло за линию горизонта, относительно ровная местность сменилась холмами и оврагами. Кое-где через особо широкие и глубокие трещины в рыжей каменистой земле были переброшены мосты из рассохшихся бревен. И всякий раз, когда фургон въезжал на такой мост, мне казалось, что тот проломится под нами, и мы рухнем вниз. Сцена падения представлялась ясно: скрип, треск, летит фура, я, Лайс, а сверху на нас шмякаются оба наших кера. Б-р-р! Но мысль показалась мне интересной, и я стала представлять себе нашу далекую от героической гибель во всех подробностях. Скрип, треск, мой крик, звук ломающегося дерева и дробящихся костей, кровь фонтаном...
- А крови зачем столько? - ехидно поинтересовался Лайс.
Что?! Я проверила защиту, вроде бы все в порядке. Но тогда как он догадался?
- Ты сама не поняла, что сделала?
- А что я сделала?
- Это называется наложением, - пояснил кард. - Ты наложила картинку поверх щитов и собственных воспоминаний. Неплохо. Может пригодиться в будущем.
- Да? А как именно может пригодиться?
- Ну, например...
Откуда прилетела первая стрела, я не поняла. Она воткнулась в стенку фургона, ехавшего впереди нас. Следующая вошла в шею плетущегося рядом кера, и ящерка завалилась набок, увлекая за собой сидевшего на ней орка...
*Кулак - командир отряда у орков.
Глава 10
- Ну, например...
Закончить фразу Лайс не успел - по воздуху один за другим просвистели тяжелые арбалетные болты. А в следующую секунду под бойцом из команды Каина рухнул кер, подминая тяжелой тушей не успевшего соскочить на землю охоронца.
- Внутрь! - кард втолкнул растерявшуюся Галлу в фургон. - На пол, и не вставай, пока все не кончится!
В ящичке под сидением лежал купленный в Мискане арбалет, но до него еще нужно было добраться.
Нападавшие выбрали идеальное место для засады: обоз растянулся по неширокой полосе дороги, справа - длинный глубокий овраг, слева, откуда летели стрелы, - колючий кустарник. И только боги ведают, что там впереди. Опустившиеся на землю сумерки позволяли уловить лишь зыбкие колышущиеся тени среди иссохшей поросли. По этим теням наученные горьким опытом прежних переходов, быстро пришедшие в себя люди и не терявшие бдительности орки-охранники и открыли ответную стрельбу.
Пригибаясь Эн-Ферро снова выбрался наружу, потянулся за арбалетом и хлестнул испуганных ящерок. "Заснул этот маг что ли? - думал кард со злостью. - Хоть какую бы защиту выставил". И сразу же осознал, насколько тщетны подобные надежды - вряд ли один чародей в состоянии будет выставить защитный купол, который накрыл бы весь обоз целиком. Колдун проявил себя иначе - от головы обоза в сторону засевших у дороги разбойников ударила струя пламени. "Огневик", - машинально отметил Эн-Ферро. Раздавшиеся вслед за этим крики боли переросли в злобный рёв, и на дорогу хлынула ощерившаяся мечами и пиками живая волна.
