Вероника Иванова - Осколки (Трилогия)

– Да, вам могло быть жаль… Хотя на деле должно было бы хотеться избавиться чужими руками от надоедливых и непослушных тварей. Но есть и другая причина, верно? Та, о которой упомянул младший из псов.

Капитан остался спокоен, даже пальцы руки, лежащей на подлокотнике кресла, не изменили своего положения, но именно бледным оцепенением и выдали крайнюю степень напряжения, потому что уточняющий вопрос прозвучал бесстрастно:

– Попытка выслужиться?

Подтверждаю:

– Она самая.

Эрне прикрыл глаза, помолчал, потом перевел взгляд на окно, за которым все ярче разгорался солнечный день.

– Поступок, достойный презрения, не так ли?

– Поступок, достойный восхищения.

Растерянный поворот головы:

– Восхищения?

– Знаете, капитан, лично я не вижу ничего постыдного в желании улучшить собственную жизнь. Когда же при этом имеется возможность оказать кому-то ценную услугу, есть ли вообще повод для презрения? Вы правильно рассудили: любой дядюшка всегда прислушается к словам своего племянника, и мой – не исключение. Я непременно поговорю с ректором. Но если не возражаете… Чем вас не устраивает нынешняя служба? Вы приближены к принцу, стоите почти у самого престола… Завидное положение. Или нет?

– Завидное? – Капитан едва удержался от плевка. – Может быть. Только что-то за него не перегрызают друг другу глотки. Уж я точно не стал бы грызть!

– А как же вы оказались в свите его высочества?

– По своей дурости и чужой зависти. Я служил в Егерях, и ходили слухи, что мне прочат чин капитана. Но не только мне, разумеется, был еще человек на примете, может, куда более достойный, чем я. Когда мы узнали, что претендуем на одно и то же место, решили встретиться и… поговорить. Поговорили. Слово за слово…

– Удар за ударом, – продолжил я.

Эрне кивнул:

– Было дело. Обошлись без церемоний: между Егерями дуэли запрещены, но кто-то подглядел, подслушал и сдал нас командиру. А у того и рука тяжелая, и решения… суровые. И все же капитанский чин он выписал. Нам обоим. Только меня отправил ко двору, а моего соперника в такую глушь, где по доброй воле не служат. Неизвестно, кому больше повезло, но, думаю, Хигилу все же веселее пришлось, чем мне.

– Ваш друг-соперник – капитан Хигил?

– Да. Почему вы спрашиваете?

Я улыбнулся, вспоминая скорого на расправу Егеря.

– Не так давно наши дороги пересеклись. Да, скучать ему было и долго еще будет некогда. И… Подраться он по-прежнему не дурак.

Эрне оживился:

– Полез и с вами в драку?

– Самую настоящую.

– Из-за чего же? Что вы могли с ним не поделить?

– То, что мужчины никогда не делят друг с другом. Женщину.

Судя по выражению, прочно обосновавшемуся во взгляде капитана, упомянутая подробность добавила моему «мастерству» весомости:

– У Хигила появилась женщина?

– И весьма замечательная! Впрочем, я на нее не покушался, все произошло по недоразумению, чтобы прояснить которое, правда, пришлось помахать кулаками.

– И кто одержал верх?

Вроде и взрослый человек, а любопытствует совершенно по-мальчишески.

– Не хочу хвастаться, но… Так уж получилось, что я.

Эрне потрясенно качнул головой:

– Ну, дела! Вот так, запросто встретить человека и выяснить, что есть общие знакомые… Значит, Хигил не скучает?

– Куда ему, по горло в заботах и трудах! Но и вам, как мне кажется, грех жаловаться на скуку. Как давно вы приставлены к принцу?

– Получил назначение сразу после праздника Середины Зимы.

Насколько помнится, канун праздника младший принц проводил где-то в окрестностях столицы.

– Сразу, как его высочество вернулся в Виллерим?

Капитан прищурился и подпустил в голос подозрительности:

– Ваши вопросы… Стоит ли спрашивать, если вы и так всё знаете?

Я разочарованно качнул головой:

– Если бы всё! Мне пришлось покинуть столицу еще до окончания празднеств, и, честно говоря, всю зиму меня больше занимали личные дела, нежели хроники деяний королевской династии Западного Шема. Я лишь предположил. И буду весьма признателен, если вы расскажете мне еще кое о чем.

– Вытащить на свет грязное белье двора? – попробовал пошутить Эрне.

– Почти.

– Я не вправе… – попробовал было возмутиться капитан, и я поспешил успокоить честного служаку:

– Распорядок дня его высочества мне не интересен. Его связи, пристойные или нет, также могут оставаться тайной. Мне нужны только ваши впечатления.

Светлые брови выгнулись удивленным «домиком»:

– О чем?

– О принце.

Но Эрне, хоть и был солдатом, не желал исполнять приказы бездумно.

– У вас есть какая-то цель?

Хорошо, что спросил. По крайней мере, вопрос дал мне повод всерьез задуматься над собственными поступками. Цель? Наверняка есть. Но в чем она заключается? Хочу услышать. Что именно? Получить подтверждение неясных опасений? Лучше бы развеять все тучи, однако чувствую: не получится. Остается лишь крохотная надежда… На возможность сделать шаг назад. Или в сторону. Да куда угодно, лишь бы не вперед!

– Есть.

Капитан наклонил голову, приглашая поделиться с ним намерениями.

– Вам непременно нужно ее знать?

– Я должен принять решение, не так ли? Вот и хочу сделать это, отдавая себе полный отчет.

– Любите усложнять свою жизнь?

Эрне не ответил, ожидая от меня совсем иного.

Занятно… Два Егеря, а какое разное поведение. Хигил был счастлив уступить право решать, этот же намерен держаться до последнего. Почему? О, кажется, понимаю! События в Вэлэссе не поддавались мгновенному осмыслению и простому выбору пути решения проблемы, потому Егерь предпочел без лишних трат времени и сил отдать бразды правления мне – единственному человеку в округе, который хотя бы притворялся, что знает, как действовать. А нынешний знакомец медлит, поскольку… Не видит проблемы либо считает: ее можно решить в любой момент. Или… Точно так же Эрне может быть уверен в том, что время упущено и уже нет никакого смысла что-либо решать.

– Знаете, капитан… Рикаард заслуживает пристального внимания по трем причинам.

– Всего по трем?

– Их более чем достаточно. Во-первых, он – принц. Будет ли на его голову водружена корона или нет, не особенно важно, но он обречен участвовать в жизни Западного Шема. Во-вторых, мальчик – Мост, к тому же пока не инициированный, что в глазах магиков придает ему весьма большую ценность и значимость. Но если хотите, признаюсь честно: первые две причины меня мало волнуют.