M. Nemo - Кровь Ардана

Неужели не помнишь?

— Нет.

— Вот ты странный, как будто с луны свалился.

— А кто придумал луну?

— Творец.

— Наш Творец?

Асмер почесал затылок. До дома оставалось недалеко.

— Может, Они все её придумали. Все Творцы.

— Тогда, наверно, они пришли из одного места.

— Наверно.

— Асмер, мне так жаль, что я ничего не помню. Но ведь когда-то же я знал… когда-то понимал всё это.

— Да ничего, вспомнишь ещё.

— Асмер, я не хочу уходить.

— Так тебя никто и не прогоняет.

— Нет, я вообще не хочу уходить. Становится ничем.

— Вот ерунда! Ничем ты не станешь. В смысле, чем-то ты да будешь. Да ладно!

Задрав голову вверх Мист посмотрел в слепящее солнечное небо и поморщился на солнце. Он захотел веснушки и они высыпали на лице. Тогда вдруг Мист сказал:

— Зато я вот что могу.

И к ним потянулось пушистое белое облако. От него пахло одуванчиками и летом. Облако подхватило их и вёдра расплёскивая воду покатились по улице с грохотом. Как раз под ноги к торговке леденцами и голубям. И мелкой собачонке, что трусилась на подоконнике.

А они всё неслись на облаке и Мист с Асмером хохотали во всё горло. Их кружило над крышами и шпилями. Они пронеслись над Министерством Святых. Башнями Снов, улицей Снов и мостом Снов. Оказались над Мечтательным проулком. Пролетели по каналу реки Догадки и распугали всех ведьм, что собрались попивать чаёк на крыше.

— Стой, — задыхаясь от смеха, прокричал Асмер, — нас же засекут. Помнишь, что Ксандер говорил.

— Но оно из меня выходит, — кричал в ответ Мист летя на облаке.

— Что?!

Они врезались в другое облако. Полетели вниз и их подхватило новое.

— Ничто! — Кричал Мист. — Из меня выходит Ничто! И оно тоже. Я сейчас закричу. Заткни уши.

Асмер заткнул и Мист закричал.

— Что ещё выходит? — не унимался Асмер с широко распахнутыми глазами глядя на проносящиеся шпили и вытянутые статуи.

Но Мист не ответил. Только забормотал странно.

— Оно не моё, не мне… оно уходит и не останется. Я не для того… не знаю… Но я не хочу умирать. Ты ведь не дашь мне умереть, Асмер?

— Нет!

— Тогда полетели. Пусть все летят!

Говорят, в тот день все дети летали на облаках и перепуганные родители бегали за ними по улицам с поднятыми к небу руками.

Глава 6. Тридцать три видения синих листьев

— У меня два лица. У меня две души.А теперь ты меня рассмеши, рассмеши.

Кассандр Тринадцатый-Безумный. Пророчество о близнецах.

Я Рисмус из Ардана. Из страны, а не города-столицы. Прабабка у меня была троллем и уж не знаю, отчего дед в неё влюбился. Да только весь наш род один другого зеленее и некоторые даже в камень превращаться умеют. Я вот только с оттенком, как трава весной. А мой кузен, так тот зеленее морской волны. Мы с ним, когда мелкие были, по Мурскому краю бегали и когда налетали ураганы, так оба сразу в камень и ждать-смотреть. А ураганы проносились, небо рокотало, а мы под этим всем сидим из кварца и прочего, и слышим, как вверху бушует.

С детства помню, как хорошо готовила тыквы бабушка и как мать полировала старые фамильные вазы. А потом меня пристроили работать в охранку и всё это было очень надолго.

А случилось то самое годами позже, я тогда уже жилет носил с серебряными пуговицами и давно бумагами занимался. Как-то однажды спустился в самый нижний подвал и принялся разворачивать деревянный ящик. Мне приказали принести гвоздей, потому что у стражи развалилась подпорка для оружия. Вот я и пошёл с лампой в одной руке, с молотком в другой.

Спустился вниз. Нашёл среди прочего нужный ящик и давай пыхтеть. Не сразу то я додумался руку в камень превратить и как дать по тому. Крышка разом в бок отскочила и загрохотала по полу. Поднялся клубок пыли. Кругом тряпья навалено, досок, рулонов всяких и того конфискованного у арестантов, что никому не нужно.

И когда крышка отлетела и бабахнула, когда об пол ударилась — я тут писк и услышал. Подошёл поближе, чтобы рассмотреть что к чему и увидел впереди из самых каменных плит на белых корнях росло синее дерево. Покрыто оно было синими острыми листьями.

Я осторожно приблизился и остановился на почтительном расстоянии. От дерева шёл мягкий чистый свет. Каждый лист рассеивал темноту. И теперь мне было слышно, что дерево поёт. Это была неторопливая глубокая песня. Дерево пело о тишине и покое, и так я заслушался, что прозевал, когда пришло время возвращаться. Так что за мной спустился стражник Мукс.

Здоровенный верзила с огромным красным носом он как рявкнул, что я аж подскочил.

— Рисмус, чёрт тебя дери, где гвозди!

— Несу! — Я мигом кинулся к ящику и взвалил мешок на плечи. Лишь бы только Мукс не увидел моё открытие. — Крышка никак не снималась.

— Ха-ха-ха! — Загромыхал Мукс на весь подвал. — Хиляк, не то что я. Только посмотри на эту силищу. — И продемонстрировал руку-столб во всей красе. А потом ещё спину и даже ногой помахал.

До самого вечера я не мог вернуться и проверить дерево. Привозили новых арестантов, допрашивали старых. Поймали одного сумасшедшего мага, который грозился каждому встречному мальчишке, что сделает из того короля Ардана. Одна русалка, напившись рома, чуть не утопила пирата. Теперь её держали в бочке до выяснения дальнейших обстоятельств. Духи печных труб что-то перемудрили и в куче домов знати сегодня обедали золой. Теперь хитрый длинный Визус грозился им водой на чайной ложке и допытывался, искал подстрекателя.

Только когда принялось вечереть и стал мягче воздух, я смог улизнуть и мигом кинулся в подвал. Чуть не кувыркнулся на ступеньке и чудом удержался на ногах. Спрыгнул через одну и оказался в окружении никогда не изгоняемой пыли и старого доброго хлама. Иногда мне думается, что скоро наша пыль перевоплотится в какого духа или что другое, честное слово.

Стараясь не шуметь я приблизился к дереву. Фонарь поставил на ящик в стороне и сел на корточки. Дерево всё так же светилось и пело синими листьями. Оно было так прекрасно, что я и просидел до утра любуясь им да слушая.

А как оно пело! Так восхитительно, что и не вообразить. О самом лучшем. Если о солнце — так самом тёплом и жёлтом. Если о беге — так самом быстром, что аж пятки пружинятся.

— Рисмус, пройдоха, где тебя ноги носят?

Это был. Визус. Его тощая фигура отбрасывала длинную тень со стороны витиеватой лестницы, что вела вниз.

— Молоток забыл! — Я тут же поднялся и отругал себя на чём свет стоит. Если ж Визус что унюхал, тут пиши пропало. Он как королевская ищейка. Только подлее и виляет как змея. Ему лишний раз на глаза попадаться себе дороже.