Майкл Муркок - Бык и копье

– И вы не смогли одолеть их?

– В одиночку у меня не хватило сил. В физическом смысле этот остров – часть моей плоскости. Здесь я могу спокойно жить, если не считать собак. Я стар. Еще несколько сот лет – и я умру.

– А я слаб, – сказал Корум. – И все же я дерусь с Фои Миоре.

Гофанон кивнул. Затем пожал плечами.

– Это потому, что ты раньше не воевал с ними.

– И все же почему они не появились на Ги-Бразиле? Почему мабдены не возвращались с острова?

– Я попытался прогнать отсюда мабденов, – сказал Гофанон, – но их маленькая раса обладает неустрашимостью. Их отчаянная отвага приводила к тому, что они гибли ужасной смертью. Когда мы поедим, я расскажу тебе еще больше. Согласен ли ты быть моим гостем, брат мой?

– С радостью, – ответил Корум.

– Тогда идем.

Гофанон начал взбираться по скалам, двинувшись в обход каменного уступа, на котором он стоял, готовясь схватиться с псами Переноса, – и снова исчез. Но в ту же секунду его голова опять показалась.

– Вот сюда. Я обосновался тут, когда эти псы стали преследовать меня.

Неторопливо карабкаясь вслед за сидом, Корум добрался до уступа и увидел, что он огибает каменную глыбу, которая прикрывает вход в пещеру. Глыбу можно было передвинуть по выдолбленным желобкам, чтобы перекрыть вход, и, когда Корум вошел внутрь, Гофанон нажал на нее своим огромным плечом и поставил камень на место. Внутри пещера освещалась искусно выкованными лампами, стоящими в нишах по стенам. Мебель была простой, но хорошо сделанной, а пол покрыт ткаными коврами. Если не считать отсутствия окон, убежище Гофанона было более чем удобным.

Пока Корум отдыхал, развалившись в кресле, Гофанон хлопотал у плиты, готовя суп из овощей и мяса. Из горшков шел аппетитный запах, и Корум поздравил себя, что удержался от искушения пронзить дротиком рыбу в ручье. Мясо обещало быть куда более вкусным.

Гофанон, извинившись за скудость столовых приборов, поскольку вот уже несколько сот лет он живет в одиночестве, поставил перед Корумом огромный горшок с супом. Принц вадагов с благодарностью отдал ему должное.

Затем последовало мясо с тушеными овощами, а дальше наступила очередь самых вкусных фруктов, которые Корум когда-либо ел. И когда наконец он откинулся на спинку кресла, им владело чувство такого довольства, которого он не испытывал вот уже много лет. Он от всей души поблагодарил Гофанона, и, похоже, хозяин не знал, куда деться от смущения. Снова извинившись, он устроился в своем кресле и зажал в зубах какой-то предмет, напоминавший маленькую чашку, от которой отходил длинный стержень; поднеся к чашечке тлеющий уголек, Гофанон стал посасывать стержень. Скоро из чашечки и у него изо рта повалили клубы дыма, и Гофанон расплылся в довольной улыбке, лишь какое-то время спустя заметив удивление Корума.

– Обычай моего народа, – объяснил он. – Ароматические травы, которые мы сжигаем таким образом и вдыхаем дым. Это доставляет удовольствие.

Для Корума дым пахнул не особенно приятно, но он принял объяснение сида, хотя не воспользовался его предложением подышать дымом из чашечки.

– Ты спрашивал, – неторопливо сказал Гофанон, прикрыв свои огромные миндалевидные глаза, – почему Фои Миоре боятся этого острова и почему тут исчезают мабдены. Ну, ни к тому ни к другому я не имею никакого отношения, хотя рад, что Фои Миоре избегают меня. Давным-давно, во время первого вторжения Фои Миоре, когда нас призвали на помощь нашим вадагским братьям и их друзьям, мы с огромным трудом преодолели стену между царствами. В конечном итоге мы это сделали, но нанесли большой ущерб миру в собственной плоскости, в результате чего огромная часть нашей земли вместе с нами попала в ваш мир. К счастью, она оказалась в относительно незаселенной части королевства Лиум-ан-Эс. Тем не менее она сохранила свою индивидуальность – то есть принесла с собой сны сидов, а не мабденов, вадагов или Фои Миоре. Хотя, как ты, конечно, успеешь заметить, вадаги, будучи близкими родственниками сидов, могли без больших трудностей адаптироваться к ним. С другой стороны, мабдены и Фои Миоре вообще не могли тут выжить. Стоило им ступить на берег, как они начинали сходить с ума. Они попадали в мир своих ночных кошмаров. Их страхи многократно умножались, становились для них совершенно реальными, и они погибали от собственных снов.

– Нечто подобное и мне пришло в голову, – сказал Корум. – Когда сегодня утром я заснул, то почувствовал, что это может случиться.

– Верно. Даже вадаги порой испытывают то, что выпадает на долю смертных мабденов на Ги-Бразиле. Я пытался скрыть очертания острова туманными покровами, которые способен производить, но сквозь туман всегда можно пробиться. В результате мабдены находили остров и страдали на нем.

– Откуда пришли сами Фои Миоре? Ты упоминал ледяные земли.

– Да, ледяные земли Лимба. Ты не знал о них из заклинаний вадагов? Эти места находятся между плоскостями – они полны хаоса, и в этом Лимбе изредка возникает какой-то разум. Вот это и есть Фои Миоре – создания Лимба, проникшие сквозь провал в стене между плоскостями и появившиеся в этом мире, где и пытаются обосноваться. После завоевания вашего мира они собираются превратить его в еще один Лимб, в котором они смогут выжить. Жить им осталось недолго. Они гибнут от своих болезней. Но все же, боюсь, проживут они достаточно, чтобы принести ледяную смерть всему живому, кроме Ги-Бразила, чтобы заморозить до смерти мабденов и всех животных этого мира, вплоть до мельчайших морских созданий. Это неизбежно. Скорее всего, кто-то из них – во всяком случае, Керенос точно – переживет и меня, но в конце концов собственные эпидемии истребят их. Практически весь этот мир, кроме земли, с которой ты только что прибыл, уже погибает под их правлением. И, думаю, произойдет это довольно быстро. Мы считали, что все они умерли, но, должно быть, они нашли укрытия – может, на краю мира, где всегда найдется лед. И теперь их терпение вознаграждено, не так ли? – Гофанон вздохнул. – Ну-у… где-то есть и другие миры… до них они не смогут добраться.

– Я хочу спасти этот, – тихо сказал Корум. – По крайней мере, хоть то, что от него осталось. Я поклялся сделать это. Поклялся помочь мабденам. И теперь я отправился на поиски их потерянных сокровищ. Ходят слухи, что у тебя есть одно из них, которое ты сделал для мабденов во времена их первой битвы с Фои Миоре.

Гофанон кивнул:

– Ты говоришь о копье Брийонак. Да, я его сделал. Это всего лишь обыкновенное копье, но в снах мабденов и Фои Миоре оно обладает огромной мощью.

– Так я и слышал.

– Среди всего прочего оно приручит быка Кринанасса, которого мы взяли сюда с собой.