Тимур Туров - Рыцарь золотой розы

Они мерцали и переливались, горели и жили собственной жизнью.

И не могли принадлежать человеку.

– Занятная компания, клянусь лунной радугой, – сказал обитатель темной комнаты. – Ни разу в жизни такой не видел. Ну, кто из вас будет задавать вопросы и что вам нужно?

– Мать клана Вахшуд. – Аристарх Сергеевич полез в карман и вытащил бумажник из коричневой кожи.

– Погоди… – Обитатель темной комнаты поморщился. – Ты должен знать, что я провижу не ради денег, а исполняя волю судьбы. Сначала я должен выяснить, насколько вам нужно это знание.

Синие глаза моргнули и затуманились, в них замелькали неясные образы. У Олега создалось впечатление, что он смотрит в два крошечных иллюминатора, за которыми бурлит и бьется бездна.

– Да, судьба дает вам шанс… – Обитатель комнаты положил на стол руку, тонкую, без выпирающих костяшек, и неприятно похожую на белую медицинскую перчатку. – Но мать клана слишком сильна для того, чтобы я мог провидеть ее саму, клянусь лунной радугой… Поэтому я попытаюсь найти дорогу к ней, дорогу… дорогу…

Голос его затих, зато глаза полыхнули, каждый превратился в тоннель, по которому мчался, светя фарами, поезд.

– Вот… вот… – Показалась вторая такая же рука, с листком бумаги и ручкой, и обитатель комнаты принялся торопливо писать. – Один из старейшин клана Вахшуд… вот имя и адрес. Остальное – ваше дело.

Синие глаза погасли, и обитатель темной комнаты откинулся в кресле. Исписанный листок остался на столе.

– Спасибо. – Аристарх Сергеевич забрал листок, а взамен положил несколько купюр.

– Не за что, – донеслось из мрака. – И тени вокруг вас, злобные алчные тени… Будьте осторожны.

Старик-сатра, постукивая копытами, проводил гостей к выходу, подождал, пока они дойдут до калитки, и только затем захлопнул дверь. «Шестерка» обнаружилась там, где ее оставили, а обладатель гнусавого голоса и его приятели ничем себя не проявили, хотя были где-то рядом.

Олег почти чувствовал их внимательные взгляды.

– Ну и местечко, – пробормотал он, оказавшись в салоне машины. – На наркоманский притон похоже.

– А это он и есть. – Сидевшая впереди Лена повернулась, стала видна ее озорная улыбка. – Только здесь балуются не героином и ЛСД, а заклинаниями, ввергающими мозг в пучину видений и приносящими дивное наслаждение. Но столь же опасными, как «ангельская пыль».

– А этот, Глазастый, кто он?

– Альв, голубая сфера. Тебе повезло, ты увидел одного из них без маскировочного кокона.

– Куда дальше? – поинтересовался Михаил.

– В Московский район. На Чаадаева, – ответил Аристарх Сергеевич. – Ладно хоть не в Афонино.

Третьяковская улица осталась позади, а за ней пропали во тьме и Гнилицы. Потянулись кварталы Нижнего. Глянув на наручные часы, Олег с удивлением обнаружил, что идет второй час ночи.

В это время он обычно спал, хотя со словом «обычно», похоже, придется надолго распроститься…

Заемная бодрость, появившаяся в теле после «подзарядки», понемногу таяла. Потихоньку напоминала о себе усталость, мысли двигались в голове с трудом, точно снулые рыбы в темном зимнем пруду. Олег сидел и бездумно смотрел в окно машины на проносящиеся мимо фонари, дома, разметку на дороге…

Когда машина остановилась, он вздрогнул.

– Эй, рыцарь, ты не заснул? – спросил Аристарх Сергеевич. – Мы приехали, вылезай. Миша, ты останешься. Здесь нам ничто не угрожает.

Зевая и поеживаясь, Олег выбрался из машины. Припарковались они рядом с трансформаторной будкой во дворе девятиэтажного дома, построенного в виде буквы «П» с короткими ножками.

– Мне точно надо идти с вами? – спросил он.

– Как же, обязательно, – ответил Аристарх Сергеевич. – Старейшина должен увидеть того, кто пострадал от рук его родичей. Иначе это будет не серьезный разговор, а пустой треп.

Втроем пошли к подъезду, расположенному напротив трансформаторной будки. Внутри, на лестнице, Олег почувствовал тот запах, что витает в только что построенных домах, – штукатурки, побелки и цементной пыли. Поднялись на второй этаж, тут Аристарх Сергеевич сверился с бумажкой и позвонил в одну из квартир.

В ту, на двери которой золотилось число 116.

– Может не проснуться… – заметила Лена, и в этот момент изнутри донеслись шаги.

Клацнул замок, и на лестничную площадку, сонно щурясь, выглянул пожилой мужчина в старых тренировочных штанах.

Лицо у него было треугольное, смуглое, волосы на груди и на голове – совершенно седые, а рожки надо лбом – красно-желтые.

– Что нужно? – спросил мужчина без особого дружелюбия, но и без удивления, точно его покой каждую ночь смущали незнакомцы.

– Мы должны поговорить. Дело касается репутации клана Вахшуд, – сказал Аристарх Сергеевич.

– Да? – Мужчина задумчиво поскреб грудь, бросил взгляд на Олега и Лену и открыл дверь пошире. – Заходите.

Вскоре они сидели на самой обычной кухне, отделанной голубовато-белой плиткой. На плите закипал чайник, а хозяин дома, велевший называть его Рустамом, расставлял синие с золотым ободком чашки и слушал Аристарха Сергеевича. Тот рассказывал о злоключениях Олега, и серебряный кругляш с орлом и змеей лежал на столе, играя белыми бликами.

– Пейте чай, – сказал Рустам, когда отставной офицер замолчал. – Кушайте халву, а я буду говорить. Вы знаете, что клан – лишь объединение родичей и каждый из них волен заниматься чем угодно. Да, иногда Вахшуд выступает как единое целое, но то, что произошло сегодня, – не инициатива клана. Готов поклясться чем угодно. Эта вещь, – он поднял нагрудный знак, – настоящая, и значит, кто-то из Вахшуд опозорил себя и может опозорить весь клан. Бросить на него тень, вызвать конфликт и привести к смерти многих. Поэтому я немедленно извещу мать клана.

– Мы хотели бы сами с ней встретиться, – заявил Аристарх Сергеевич.

Дейвона вновь не удивился, словно ожидал именно такого развития событий.

– Несомненно, – кивнул он, а затем назвал адрес. – Поезжайте сейчас же, вас будут ждать. Ну а я, – он посмотрел на Олега, и тот увидел в серых глазах беспокойство, – должен извиниться перед молодым человеком от имени всех Вахшуд. Не держите на нас зла.

Рустам встал и отвесил церемонный поклон.

– Ну ладно… хм… – Олег почувствовал себя на редкость неловко, судорожно пожал плечами. – Я постараюсь.

– Темнит старый лис. Наверняка обманывает, выгораживает своих, – сказал Аристарх Сергеевич, когда они вышли из квартиры дейвона и двинулись вниз по лестнице.

– Нет, – помотал головой Олег. – В его словах не было лжи. Я бы заметил. Я сам не могу врать, но зато чувствую, когда другие говорят неправду. Наверное, одно как-то связано с другим.