Кристоф Хардебуш - Ритуал тьмы

До сих пор Жиана не интересовалась здешней географией. Эта часть мира была населена отщепенцами, кальвинистами и даже худшими еретиками, и женщина очень надеялась, что ей не придется задерживаться здесь надолго.

Она была благодарна кардиналу делла Дженга за то, что он разместил их здесь в доме, когда-то принадлежавшем католическому священнику. Этот дом находился под Женевой, а не в самом городе, и потому их пребывание не вызывало лишних вопросов.

Жиана полагала, что вскоре уедет отсюда, но после разговора с братом Иорданом стало понятно, что надеждам не суждено оправдаться.

— Чтобы получить больше информации, мы проверили жильцов дома, и…

— Каким образом?

— Я подкупил пару слуг, чтобы узнать об этой семье побольше. А двое братьев следили за ними.

— Весьма разумно, — похвалила Жиана.

Таких существ нельзя было брать нахрапом, ведь они были настоящими мастерами, когда речь шла о том, чтобы скрыться, исчезнуть, замести следы. Прежде чем нанести удар, церкви нужно было все приготовить, исключив все возможности неблагоприятного исхода операции. Нужно было соблюдать крайнюю осторожность, чтобы никто, кто мог бы помешать их планам, не знал о присутствии ордена.

Поднявшись, Жиана заперла стол. Длинное одеяние сковывало движения. Обычно женщина предпочитала что-то более практичное, но здесь в целях маскировки приходилось ходить в одежде монахини, чтобы жить в этом доме с другими монахами, не привлекая внимания.

Она и так соблюдала Consilia Evangelica[23] — безбрачие, бедность и послушание, а потому притворяться обычной монахиней ей было несложно. И все же любой удивился бы, заметив, что братья находятся у нее в подчинении. Как бы то ни было, монахи тщательно следили за тем, чтобы к этому дому не приближались посторонние.

Перехватив свои курчавые волосы, Жиана ловким движением стянула их в узел на затылке. В присутствии других людей она носила платок, как и положено, но в своей комнате не соблюдала это требование.

— И ваше расследование привело к возникновению осложнений?

— Да, сестра. Это чудовище здесь не одно. Есть и другие.

С губ Жианы чуть не сорвалось ругательство, но она вовремя сдержалась. Пытаясь сохранять самообладание, она стала слушать дальше.

— Брат Джузеппе следил за жителями одной виллы с другой стороны озера, в Колони. Он говорит, что видел ночью какие-то тени и слышал волчий вой.

На этот раз Жиане не удалось совладать с собой.

— Проклятье!

Иордан тактично не обратил внимания на ее поступок, и женщина забормотала покаянную молитву: «Confiteor Deo omnipotenti quia peccavi nimis cogitatione, verbo, opere et omissione»[24].

— Так значит, сомнений нет? — без особой надежды спросила она.

Ей бы не стали ни о чем докладывать, не проверив досконально.

— Брат Джузеппе провел серьезный допрос. При этом возникли проблемы, но он заверил меня, что устранил свидетеля. Все указывает на то, что здесь присутствует не одно создание Сатаны.

— Это усложняет нашу задачу. Есть какая-то связь между ними?

— Нам об этом пока ничего не известно.

— Не следует упускать из виду то, что эта связь вполне возможна. Насколько я знаю, эти две разновидности демонов не питают особой любви друг к другу, тем не менее, присутствие оборотней может нарушить наши планы, не говоря уже о других проблемах.

Жиана принялась расхаживать по тесной комнате туда-сюда, лихорадочно обдумывая ситуацию.

— Отправь сообщение в Рим Его Высокопреосвященству. Нам нужны будут еще братья, хорошо обученные и твердые в вере, никаких новичков. Пока подкрепление не прибудет, вышли нескольких братьев в эту Коло…

— Колони.

— И собери информацию о новой опасности. Но действуй осторожно, брат. Очень осторожно. Один неверный шаг — и тот, за кем мы охотимся в первую очередь, почувствует наше присутствие и вновь скроется во Тьме.

Иордан кивнул.

— Нам не следует рассматривать эту ситуацию как трудности на нашем пути, брат, — улыбнулась Жиана. — Это указующий перст Божий. Господь дает нам возможность стереть с лица земли двух чудовищ. Это испытание нашей веры и нашей воли. Испытание может быть тяжким, но мы встретим опасность без страха в сердце своем и будем действовать во славу Господа нашего и святой матери-церкви.

Брат вышел из комнаты, а Жиана продолжила беспокойно метаться по комнате. Неудивительно, что отродья Тьмы наслаждаются безнаказанностью, орудуя в этих местах, ведь именно здесь святая церковь ослабела из-за отступников и еретиков. Да, настали трудные времена, ведь люди начали забывать о Слове Божьем и провозвестниках его на земле. Это и вправду было испытание, и Жиана была готова принять его, была готова уничтожить все, что затмевало славу Господню в этом мире. «Laudate Dominum de caelis, laudate eum in excelsis»[25].

15

— Смотри, какое солнышко, Никколо. — Валентина уже ждала его за завтраком.

И девушка говорила правду: сквозь высокие окна в гостиную проникал яркий свет, рисуя на полу и богато накрытом столе диковинные узоры. Никколо, прищурившись, уселся напротив юной хозяйки дома так, чтобы солнце светило ему в спину. Вчера юноша выпил намного больше вина, чем обычно. И почему именно сегодня настал первый за столь долгое время солнечный и ясный день? И все же Никколо улыбнулся, ведь Валентина ждала его, и мысль об этом разгоняла похмелье.

К столу подошла горничная и, наполнив тарелку Никколо, положила рядом газету. Оказалось, что это выпуск «Цюрхер Цайтунг», напечатанный всего пару дней назад.

Не успел юноша съесть круассан, как Валентина уже отодвинула свою тарелку.

— Ну, рассказывай! — нетерпеливо воскликнула она. — Как вчера все прошло?

Опустив рогалик, Никколо посмотрел на нее. В солнечных лучах ее локоны казались золотистыми, глаза сияли, и, когда он встретился с ней взглядом, его сердце забилось сильнее.

— Хорошо, — Вивиани решил немного ее подразнить.

— Хорошо? Что значит «хорошо»? — опешила Валентина.

— Ну, это был очень интересный вечер.

— Интересный? И это все, что ты можешь сказать? — Подняв газету, девушка шутливо замахнулась. — Разыгрываешь меня, да?

— Сдаюсь, сдаюсь, — Никколо откинулся на спинку стула. — Что бы тебе хотелось узнать?

— Все, как ты и обещал.

— Ладно…

Закинув ногу за ногу, юноша закрыл глаза и попытался упорядочить воспоминания о вчерашнем вечере, а потом начал свой рассказ, стараясь передать все до мельчайших подробностей.