Невеста для пилигрима (СИ) - Рута Даниярова
Она услышала рядом шепот.
— Госпожа Виола, это Амьер.
— Вы не видели Майса? — так же шепотом спросила она.
— Он погиб.
Из глаз девушки хлынули слезы, она неловко попыталась их вытереть.
— Хватит сопли распускать, радуйся, что жива осталась! — зло рявкнул кто-то рядом, и Виола затихла, сжавшись в комок. Она кусала губы до крови, чтобы сдерживать рыдания.
Перед глазами стоял Майс, немногословный, суровый и надежный, как скала. Он отправился в путь, чтобы защищать их с Элмой, и отдал свою жизнь. Что ожидало ее дальше?
1 — канониры — матросы, приставленные к пушкам,
2 — мушкеты — старинное огнестрельное оружие, стреляло порохом, требовалось значительное время для его зарядки после выстрела
Глава 14
Равьер пришел в себя от сильной боли под ребрами. Он открыл глаза, и нога в дырявом сапоге снова пнула его. Равьер разлепил глаза. Запаха горелой травы почти не чувствовалось.
Он лежал на палубе, а кто-то лил на него воду из ведра. Он хотел было подняться, но понял, что ноги и руки связаны. Меч лежал рядом бесполезным куском железа, потому что Равьер не имел возможности дотянуться до оружия. Скосив глаза, он увидел, что Майс продолжает сопротивляться, размахивая цепью с тяжелым железным шаром. Его рубаха была темной от крови, левой рукой Майс зажимал раненый бок, но не сдавался.
Он стоял, защищая спиной лестницу, ведущую на верхнюю палубу. Подскочивший сзади пират ударил Майса саблей, и тот упал, выпустив из рук цепь. Его окружило несколько головорезов, нанося беспорядочные удары по раненому. Вскоре Майс затих. Равьер позавидовал великану, который погиб сражаясь, как настоящий воин. Сам он, бывший наследный герцог, был сейчас связан как баран, которого вот-вот потащат на бойню.
Равьер напряг мышцы, но узлы на веревках, завязанные особо хитрым образом, еще сильнее впились в тело.
Неподалеку кучка пиратов столпились вокруг человека, привязанного к мачте. Лицо мужчины было залито кровью, рубаха на груди изодрана, но Равьер узнал Дайниса Сторда по каштановой шевелюре и крепкому телосложению.
Рыжий здоровенный пират в синей заляпанной рубахе, стоявший рядом со Стордом, истошно вопил, зажимая окровавленную кисть:
— Он мой, дайте мне его прикончить!
— Заткнись, Сеуш, — раздался спокойный хриплый голос.
— Шубир, он мне два пальца отрубил!
— Пальцы — это не член, — сказал кряжистый широкоплечий Шубир, бывший, по-видимому, здесь главарем. — У тебя еще несколько в запасе осталось.
Головорезы заржали, видимо, не испытывая никакого сочувствия к пострадавшему Сеушу.
— Он крепкий и здоровый, его можно будет неплохо продать в каменоломни в Гелесе.
— Если перед этим он не прибьет кого-нибудь из нас, ты же видел, Шубир, как этот пилигрим управляется мечом, четверых прикончил, — сказал кто-то из пиратов.
— Прикуем его покрепче. Давайте, выводите людей их трюма. Тхоргх, я думал, это торговый корабль, а здесь сборище больных пилигримов, с которых немного наживы будет.
Из трюма вытащили пилигримов. Шубир обвел глазами кучку людей в плащах и сказал:
— Вы можете купить себе спасение, если у вас есть деньги.
Люди засуетились, развязывая узелки с пожитками, кто-то снимал кольца.
Затем Шубир сказал:
— Тех, кто помоложе и покрепче, забираем с собой, у нас не так много места, да и времени мало, скоро колдовство Гверта перестанет действовать, а нам надо успеть добраться домой. Сеуш, Иган, останьтесь здесь пока.
— А с этим что делать? — стоявший рядом с Равьером пират снова больно пнул его по ребрам, привлекая внимание главаря. Морщась, мужчина нашел в себе силы сесть.
Шубир медленно подошел к Равьеру, пристально разглядывая лицо.
Равьер не опустил взгляд и в свою очередь смотрел на главаря головорезов.
Широкие сросшиеся брови придавали Шубиру угрюмый вид. На вид ему было лет сорок. Левую щеку пирата пересекал свежий красноватый шрам от сабельного удара. Главарь не был высоким, зато крепким и широкоплечим, сразу было видно, что он обладает большой физической силой.
На нем был зеленый бархатный кафтан, весь заляпанный кровью.
Шубир неуловимым движением выхватил саблю и приставил стальное острие к горлу Равьера.
Тот не дернулся и не опустил взгляд, чувствуя, как холодит кожу металл.
— Что, не будешь просить у меня пощады, зеленоглазый? — поинтересовался главарь.
Равьер молчал и не отводил взгляд. Возможно, сейчас он умрет, но не пристало сыну герцога просить милости у разбойника. Несколько секунд показались Равьеру вечностью.
Внезапно Шубир хрипло рассмеялся.
— Люблю смелых. Этого тоже возьмем с нами, — махнул он рукой своим людям.
Равьера и Дайниса, связанных по ругам и ногам, спустили на веревках к подошедшим юрким лодкам. Там уже сидело несколько человек в плащах пилигримов.
— Ты сильно ранен? — прошептал Равьер Сторду, и тот тихо ответил:
— Ерунда. Жаль, не успел этого Майса научить своим приемам, парень сражался как бешеный.
Несколько минут лодка качалась на волнах, а затем с борта «Ласточки» спустили хрупкую женскую фигурку, обмотанную пеньковой веревкой за талию. Ее ловко поймал один из пиратов и бросил на скамейку рядом с Равьером.
Он увидел молодую девушку с лицом, сплошь покрытым шрамами и неровными рубцами. Девушка озиралась по сторонам, выставляя вперед руки.
— Госпожа Виола, это Амьер, — прошептал он, и девушка повернула к нему голову.
— Вы не видели Майса? — также шепотом спросила она.
— Он погиб.
Из глаз Виолы полились слезы. Равьеру захотелось прижать ее к себе и погладить по голове, чтобы утешить и защитить. Так он делал, когда плакала его дочь Тиина, но связанные руки не позволяли пошевелиться.
— Девочка моя, я здесь, — услышала Виола голос Элмы. — Думала, они меня в море утопят.
— Держитесь, Виола, возможно, удастся с ними договориться о выкупе, — тихо сказал Равьер.
Виола кивнула. Да. Ее могут спасти деньги отца, надо только послать ему весточку в Шимарут.
— Тхоргх! — тихо выругался рядом мужчина, и она узнала низкий голос Сторда. — Они сжигают «Ласточку».
* * *
Вскоре лодка достигла пиратского судна, и пленников подняли наверх на веревках.
На палубе толстый здоровяк с большими золотыми серьгами в каждом ухе рявкнул:
— Баб запереть отдельно, остальных пока в трюм!
Равьера, Сторда и еще нескольких связанных мужчин загнали в трюм — полутемное помещение в чреве корабля. Под ногами противно чавкала тухлая вода, пахло плесенью и еще чем-то отвратительным. Там уже было десятка полтора связанных пленников, крепких молодых мужчин.
— Тгоргх, здесь что ли помер кто? — скривился Дайнис.
— Господин Сторд, это я, Чимар, — зашептал молодой кареглазый парень.
Сторд припомнил, он видел его в итерлейском гарнизоне, когда приезжал туда с Эдриком. Пять солдат, переодетых пилигримами, сели
