Вера Камша - Несравненное право

— Век? — маринер пристально посмотрел в зеленые глаза. — Но каким бы золотым и длинным он ни был, он наверняка кончится…

— Верно, — она опустила руку, изумруды вспыхнули, как кошачьи глаза в ночи, — вопрос в том, стоит ли тебе, императору и королю, бросать на весы свою жизнь и свое счастье из-за того, что произойдет через тысячу лет, а может быть, еще позже. Тогда будут новые владыки, призванные защитить свой народ. Ты и так сделал много больше, чем кто-либо до тебя. Ты ничего не должен этому миру, это он обязан тебе и твоей любви!

— Погоди, — Рене потряс головой, пытаясь осознать услышанное, — если я понял тебя правильно, то пройдет около тысячи лет и Белый Олень вернется?! То есть все начнется сначала?

— Если бы сначала… Все начнется с того места, на котором ты и Герика его остановили… Но, боюсь, новая Эстель Оскора не сможет воспротивиться Зову Ройгу. Они не повторят прежней ошибки, не выпустят ее из рук. Да и вождя, подобного тебе, найти будет непросто…

— Эстель Оскора? Да, понимаю… Герика смертна, как и я…

— В жилах вас обоих течет смешанная кровь, и наша, — эльфийка вздохнула и решительно закончила: — И тех, кто был здесь раньше нас и кто, собственно говоря, и обуздал Ройгу и заточил его. Очень долго эта кровь спала, но сейчас она проснулась и позволила Герике устоять против Зова, а тебе выжить там, где обычного человека ждала более чем смерть. Думаю, ваша совместная жизнь с Герикой будет счастливой и длинной, гораздо более длинной, чем отпущено людям, но рано или поздно вы уйдете.

И тогда на пути Белого Оленя препятствий не останется. Всадники мертвы, Сумеречная — тоже. Нас, Перворожденных, очень мало, к тому же Эмзар, — она назвала своего сына по имени, как чужого, — рано или поздно сможет открыть Дверь Арцея, и Лебеди уйдут. Это не их мир, и свой долг ему они отдали, — она опять помолчала, а когда заговорила, голос зазвучал ровно и четко: — Рене Аррой! В этом мире по воле Светозарных почти не осталось магии, а тысяча лет — большой срок для смертных и даже для нас, эльфов, но для высших сил это миг, и его недостаточно, чтобы земля сама породила своих защитников, рассчитывать же на помощь извне…

— Я никогда не рассчитывал на помощь извне, — перебил ее Рене, — я тебя понял, королева. Или мы найдем Ройгу сейчас и уничтожим его навсегда, или спустя тысячу или более лет, но он добьется своего. Я согласен на драку. Что нужно делать, и, — он все же запнулся, — какие шансы вернуться?

— Я не знаю, что нужно делать, или, — Залиэль грустно улыбнулась, — почти не знаю. Только сделав первый шаг, мы поймем, каким должен быть следующий. Может быть, мы и победим, в смысле добьемся своего, но скорее всего ценой собственных голов.

— Что ж, если ты ошибаешься, то в худшую сторону. Я пойду до конца.

— Мы пойдем вместе. Мне терять нечего уже давно, и потом, без меня ты ничего не сделаешь, так же, как и я без тебя…

— Я готов, — Рене наклонил серебряную голову. — Но Герика не должна пока ни о чем знать. Когда мы погибнем, если погибнем, все раскроется, а пока пусть думает, что… В общем, я придумаю, что ей сказать.

— Ты прав. Она должна остаться здесь, хотя бы для того, чтобы не попасться тем, кто стоит за Ройгу, — теперь Залиэль говорила быстро, опустив глаза и не глядя на собеседника. — Сила Темной Звезды, к сожалению, исчезает вместе с силой ее, скажем так, супруга, уж прости меня за эти слова. Но ее жизнь по-прежнему бесценна, ибо, пока жива Герика, Ройгу не обрести устойчивого материального воплощения.

Хотя я должна тебе сказать, — Залиэль склонила голову еще ниже, — что если Эстель Оскора в точный срок будет принесена в жертву на алтаре Ангеса, высвободившиеся при этом силы станут страшным оружием не только против Ройгу, но и того, кто стоит за ним!

— Это невозможно, — Рене вскочил, словно подброшенный пружиной, — скорее я…

— Скорее ты разнесешь этот остров на куски, — нехорошо усмехнулась Залиэль, — разумеется, никто не тронет даже волоса на ее голове. Хотя бы потому, что смерть Эстель Оскоры поможет, только если с точностью до мгновения угадать время. Если пожертвовать ею слишком рано, ройгианцы немедленно узнают об этом и не примут боя, так как меча, подвешенного над их головой, больше не будет. Они отступят, запутают следы и затаятся, пока не найдут замену Герике и не случится то, чего мы больше всего опасаемся. Если же она погибнет, когда бой так или иначе, но закончится, это будет бессмысленным и жестоким в случае нашей победы и смертельной ошибкой, если мы проиграем. Нет, Темная Звезда должна остаться здесь. Лунный остров — закрытое место, те, кто, без сомнения, за вами следит, не дотянутся сюда. Более того, они не могут даже видеть, что здесь происходит.

— Хорошо, — Рене снова опустился в кресло, но теперь его поза была позой рыси, готовой в любой момент к прыжку. — Герика должна жить. А что должен я?

— Ты? Заменить ее, — Залиэль сжала тонкую руку так, что ухоженные ногти стали белыми. — Слушай меня, Рене, слушай внимательно! То, что вы называете Запретной чертой, — глупая сказка, придуманная то ли вашими клириками, то ли кем-то еще. Но не так далеко отсюда есть истинная «Запретная черта». Ты о ней знаешь, потому что твой корабль двадцать лет назад разбился именно там. Мы наткнулись на нее случайно, когда искали тихое место, в котором можно было начать все сначала, — глаза эльфийки на мгновение затуманились, но она быстро справилась со своими чувствами, хотя взгляд больше не поднимала. — Наши корабли наткнулись на барьер небывалой силы, ни с чем подобным мы никогда не сталкивались. Мы повернули назад, нашли эти острова.

Все складывалось удачно, но не только в смертных живет тоска по неведомому и несбывшемуся. Несколько раз мы пытались прорваться в те области и всякий раз едва удавалось вернуться живыми. Наконец, мы объявили путь к Жемчужному рифу запретным. Но… — она вновь запнулась, — Ларэн, Лунный король, не выпускал это место из виду. Он был сильным магом, пожалуй, лучшим из тех, кто оставался в Рассветных землях. Правда, он искал не там, где искали наши мудрые, его путь лежал в стороне, там, где действовала магия прежних хозяев этой земли.

Я не знаю как, но Ларэн понял, что на Закате лежит место Силы, причем чужой, как нам, так и тем, кто создавал Рассветные земли и владел ими до прихода Светозарных. Эта сила непонятна, разумна, жестока и необычайно велика. Она словно злой, воспаленный, изощренный разум, который, к счастью, не имеет рук. Ларэн полагал, что этому разуму каким-то образом удалось привлечь на свою сторону одного из прежних богов этого мира.

— Значит, то, о чем писал калиф, все-таки правда! Впрочем, я в этом и не сомневался, просто было не до этого. Шла война, из Последних гор пытался вырваться Ройгу…