Янина Жураковская - Хранители времени

Я слабо кивнула, ловя челюсть на полпути к земле.

«А чего ты хотела? Он же чародееей! — потянул внутренний голос. — Ой, только не надо кривиться, будто гнилых слив наелась, зависть никого не красит. И не советую спрашивать, что он имел в виду»

«Думаешь, не пойму?»

«Твои таланты лежат в другой области».

«Где? Что? Какие таланты?! Сейчас же сказал, червяк!!!»

— Смерть вам, Хранители!!! — дикий крик перебил возмущенный Сашин монолог и хихиканье внутреннего голоса, и из огня выпрыгнуло нечто.

Нет, не так: из огня выпрыгнуло НЕЧТО.

Оно походило на клок пламени, метр в ширину и полтора в высоту, но не стояло на месте, и не ползло по земле, как положено порядочному пламени, а металось, прыгало, скакало по поляне, переливаясь всеми оттенками огня, от багрово-красного до золотисто-оранжевого. На его верхней части темнели две чёрные кляксы, похожие на глаза, ни рта, ни носа, ни ушей у нечта не было.

— Смерть вам, Хранители!!! — повторно выкрикнуло нечто, заставив Идио поморщиться, а меня задуматься, как именно оно это делает. — Белая нечисть!!! Час расплаты настал!!!!!!!!!

На каждый восклицательный знак из гудящего огненного столба сыпались искры.

Саша и Идио переглянулись.

— Ян, давай, — шепнул братик, хлопая себя по дымящемуся плащу.

— Чего «давай»? — не поняла я.

— Ты — Воин. Давай, воюй. Смела-а мы в бой пойдём за власть Совета! И как один умрём в борьбе за эта-а!! — жутко фальшивя, затянул Саня.

— Иди ты знаешь куда! — обиделась я и, забыв, что у меня в руке чашка, хотела показать ему точный маршрут. Взмахнула рукой и выплеснула весь чай в лицо… то есть, в область глаз огненного гостя. Тот зашипел как мокрое полено, взвыл и шарахнулся назад.

— Да как же это? Как же? — растерянно спросил он. — Семь степеней защиты, уловители магии, а вы меня… облили? Просто облили?!

— Хочешь, Кольцо Зимы тебе сделаю, — добродушно предложил брат. — Хочешь?

— Не-е-ет! — существо попыталось удрать в огонь, но Саша как-то лениво шевельнул пальцами, и столб пламени резко опал, вновь превратившись в скромный походный костёр.

— Попался, — прохрипел пришелец, становясь угольно-чёрным. — Портал — всмятку, локальная блокада… силовой барьер… — Саня растерянно почесал в затылке, а существо снова покраснело, вытянулось и завопило по-Тарзановски истошно: — О духи стихий, недостойно мне быть средь живущих! Жестокий Хранитель поверг и, глумясь, мне на грудь наступил! Ничто не спасёт от сей кары, ужасной и скорой! Прощайте же, други, отмстите…

Саша с Идио не выдержали одновременно. Существо глянуло на хохочущих ребят, горестно всхлипнуло и, растёкшись по земле каплей ртути, заревело в голос.

«Qualis artifex pereo, как сказал Нерон, — подвёл итог мой постоянный комментатор. — Нет, ну не бахнутый? Выскочил, понимаешь, выпрыгнул, наорал, чуть не поджёг, прочёл дурацкие стишки, а теперь бьётся в истерике… Что ему надо-то было?».

— Еще чаю? — всё ещё посмеиваясь, спросил Идио и словно невзначай вытряхнул из рукава короткий нож с белым полупрозрачным клинком. На лезвии вспыхивали и гасли синие искорки, вещь была явно несерийная.

— Не, я под завязку, сыт, пьян, осталось только лопнуть, — братик бесстрашно подошёл к огненному чуду и без особых церемоний потыкал его ногой. Задумчиво потушил кроссовок о землю. — Разрази меня Саурон! Я знаю, что это.

— Персонифицированное стихийное воплощение, второй класс по системе Дагона, — кивнула я, заинтересованно поглядывая на нож. Идио словно невзначай прикрыл его ладонью и потупил взор. — Пироид обыкновенный в стадии материализации, примерные сроки эволюции сто — двести ле… Так о чём это я?

— Ты меня спрашиваешь?! — выдавил Саня. Его брови сделали отчаянную попытку уползти на затылок.

— Огневик, — подтвердил Идио, который уже ничему не удивлялся, и спрятал нож обратно в рукав. — Елементал по-ученому.

— Элементаль, — с трудом совладав с бровями, поправил Саша и осторожно протянул к пришельцу ладони. — Круто! «Heroes of Might and Magic» рулят вечно!.. Странно, огонь, а жара не чувствуется. Эй, паре… ммм… существо, тебе чего надо?

— А-а-а! — еще горше зарыдал «костерок». — Ва-а-аши головы-ы!!

— Зачем? — изумился брат. — Премия «Товар года» присуждена головам Хранителей?

— Ты слышало? — холодно спросил Идио и без особых церемоний ткнул пришельца в бок. Веткой. — Хранители спрашивают! Ты кто? Откуда? Отвечать быстро! В глаза смотреть!

— Из… из… Школы Фрёдера Крюкоффа-а-а… — еле разобрал мы среди всхлипов и рыданий. — Диплом горит… «Модели поведения серийных убийц»… Сдавать через месяц, практики никакой… а тут вы! И меня послали…

— Это что — студент?! — ещё больше изумился Саня.

— Технически — да, — кивнула я.

— И куда его послали?

— Ты же слышал — материал собирать. Практический.

— А мы при чём? — по-прежнему не догонял братик.

— Сань, ты же вроде житель Москвы, а не эстонец.

— Х-х-х… хрюшка ты! — надулся он. — Нет, чтоб объяснить!

— Объясняю. Это, брат, мы и есть. Для кого серийные убийцы, а для кого — Хранители. — Внутренний голос ехидно захихикал, но от комментариев воздержался. Правы были древние, капля камень точит, а Идио избрал верную стратегию, беспрестанно повторяя слова Одина о судьбе, предназначении и о том, что «Знаку виднее». И убедил-таки! Почти. — Порядок против хаоса. Короче, истребители вампиров.

— Фига! А головы-то ему зачем?

— Для наглядности-и-и! — прорыдал студент, то краснея, то чернея.

— Мдя-я-я… — Брат задумчиво пощупал голову. — Не, лично мне наглядность нравится на её привычном месте. Эй, рёва, тебя как звать?

— Радостно Мерцающий Зелено-сияющий Метео-о-ор… — прохлюпал студент.

— Огонёк, стало быть, — кивнул братец. — Прикольно. Да вставай уже, хватит землю поливать, всё равно цветы не вырастут.

— Я не Огонё-о-ок! Я ничтожество, недостойное быть растопкой для костра-а-а!!

— Бросьте вы его, — хмуро посоветовал Идио. — Или в болоте утопите. От демонов одни беды и блохи.

— Да, убе-е-ей-те меня-я-я! — страдал бедняга. — Я бездарь, слюнтяй и тупи-и-ица! Таким не место в демонизме-е-е!

— Идио, где благородные порывы? — возмутился Саня. — Где сострадание к слабым и убогим? Из тебя вредность так и прёт!

— А я такой! — Идио гордо выпятил грудь и надул и без того пухлые щёки. — Злой и вредный! Добрым быть нельзя! В душу плюнут, растопчут и сожрут! Он, например… Ох ты, ёж! — парень вскочил и с проклятьями принялся сбивать пламя с рукава своей куртки. Тот, кто первым сказал о «горючих слезах», должно быть, был близко знаком с духом огня.