Елена Малиновская - Игра в прятки

Я ничего не понимала. Я совершенно отчетливо ощущала, как пальцы Себастьяна сжимают мою ладонь, более того — даже чувствовала, как от его рубашки приятно пахнет чем-то древесным.

— Ничего не понимаю! — раздраженно прошептал он, повторив мои мысли, и посмотрел на меня.

Я невольно вздрогнула. В такой близи глаза Себастьяна выглядели раскаленными рубинами из-за пламени камина, которое отражалось в глубине его зрачков.

— Хотя в подобном побочном эффекте, вне сомнения, есть свои плюсы, — продолжил он, и его губы исказила на редкость противная усмешка. И в следующий миг привлек меня к себе, с легкостью преодолев мое сопротивление.

— Себастьян, прекратите немедленно! — прошипела я, упершись ему в грудь и пытаясь оттолкнуть. — Вы обещали!..

— Вообще-то твое тело сейчас находится за десятки миль от меня, — резонно возразил тот и легко подхватил меня на руки. — Так что я не могу тебе ничего сделать. Если честно, понятия не имею, что происходит и как это получилось, но не стану упускать удобную возможность. Не волнуйся, я буду очень нежен. Или тебе самой не интересно поучаствовать в подобном эксперименте?

— Ни капли не интересно! — взвизгнула я, когда он сгрузил меня на кровать и прижал к ней всем своим весом, не давая отползти. — Себастьян, я… Я Седрику пожалуюсь!

— И что ты ему скажешь? — полюбопытствовал он, нависая надо мной и одной рукой легко удерживая обе моих. Надо же, даже не представляла, что в его худосочном теле скрывается столько силы! — Что тебе приснился эротический сон, в котором его начальник к тебе нагло приставал? Хотел бы я посмотреть в этот момент на лицо Седрика! Обещай, что позовешь меня!

— Я же говорила, что не сплю!

Я чуть не плакала, не имея ни малейшего понятия, как выкрутиться из сложившейся ситуации. Свободная рука Себастьяна в этот момент скользнула по внутренней стороне моих бедер вверх, без особого труда разжав плотно сомкнутые колени, и меня кинуло в крупную дрожь. Можно сколько угодно убеждать себя, что на самом деле находишься в полной безопасности, но ведь я все равно обречена все прочувствовать на собственной шкуре, так сказать. И чем тогда это будет отличаться от самого обычного изнасилования?

— То есть? — В светлых глазах Себастьян промелькнул интерес, и он чуть ослабил свою хватку. — Подвеска могла сработать только в одном случае — если бы ты заснула.

— Получается, что не только. — Я завозилась под Себастьяном, пытаясь выбраться, но он легко пресек мою попытку освободиться, однако, хвала всем богам, больше никаких действий предпринимать не стал, ожидая моих объяснений. И я затараторила: — Седрик решил провести ритуал некромантии. Ну, как тогда в моем доме, когда расследовал убийство Флавия. Он подумал, что это будет самым легким способом узнать про события десятилетней давности. Мол, кто лучше всего расскажет о трагедии, как не сама Аделина?

— Ритуал некромантии? — переспросил Себастьян, и по его лицу пробежала легкая тень непонятного испуга. Он кашлянул и сухо поинтересовался: — Полагаю, на улице в это время стоял туман. Так?

— Да. — Я кивнула.

В тот же миг Себастьян отпустил меня. Откатился в сторону, и я мгновенно вскочила на ноги. В глазах все опасно потемнело от столь резкого маневра, но я не обратила на это внимания. Испуганным кроликом метнулась к двери, намереваясь бежать куда подальше. Хватит с меня! Пожалуй, я теперь в жизни не останусь наедине с Себастьяном. И эту проклятую подвеску выкину, чтобы он меня и во сне не достал.

— Дверь заперта, — обронил Себастьян, пока я сражалась с нею, пытаясь выбраться наружу. — И ключ у меня.

После чего с явным намеком похлопал по карману своих брюк.

Я обреченно застонала и неохотно обернулась к своему мучителю. Ну что он ко мне пристал? Ни за что не поверю, что он не может найти себе женщину, согласную выполнять любые его прихоти. Почему привязался именно ко мне? Или ему нравится надо мной издеваться?

— Не ершись, Беатрикс, — миролюбиво протянул Себастьян. — Не трону я тебя, не бойся.

— Ага, как же, поверю я вам, — хмуро протянула я, настороженно наблюдая за каждым его движением. — А что тогда было до этого? Или вы на каждую женщину так набрасываетесь?

Себастьян промолчал, лишь негромко хихикнул от моего законного возмущения. Я насупилась пуще прежнего. Не понимаю, что такого веселого он увидел в этой ситуации. Мне, если честно, волком выть от отчаяния хочется!

— Ладно, прости меня, — все еще улыбаясь, обронил Себастьян. — Я больше не буду.

— Вы уже обещали мне это, — напомнила я и ехидно добавила: — Быстро вы забываете свои слова.

— Мне тяжело держать себя в руках рядом с красивой девушкой, — вкрадчиво произнес Себастьян, и я закономерно зарумянилась. Впрочем, он практически сразу добавил, не обращая особого внимания на мое смущение. — Но хватит об этом. У нас есть более насущные вопросы. Меня весьма заинтриговала твоя история, Беатрикс. Интересно, что же вы раскопаете в итоге.

— А нельзя хоть немного приоткрыть завесу тайны? — ворчливо попросила я. — Хотя бы расскажите, кто такая эта Аделина. Это вы ее убили?

— Нет, — с какой-то странной интонацией, в которой я явственно услышала огорчение, ответил Себастьян. — Не я. Я ее и пальцем не тронул.

— Ну так скажите хотя бы, что вас с нею связывало! — взмолилась я.

— Ты настолько плохого мнения о своем женихе и его таланте следователя? — Себастьян язвительно хмыкнул. — Я думаю, он вполне способен самостоятельно выяснить все, что нужно, для раскрытия этого дела. И потом, Седрик все больше и больше удивляет меня. Так беззастенчиво использовать любимую девушку, буквально насильно заставляя ее участвовать в весьма малоприятном ритуале… Не думал, что он на подобное отважится.

Я открыла было рот, чтобы со злостью опровергнуть его слова и попытаться выгородить своего жениха. Да, где-то глубоко в сердце у меня сидела эта заноза, и Себастьян своими словами лишь озвучил мое недовольство, но все равно. В конце концов, Седрик был вынужден так поступить, и в немалой степени по чужой вине. Не понимаю, зачем городить тайны на пустом месте! Но я не успела сказать ни слова, как комната стремительно потемнела и закружилась в диком водовороте.

— Снимешь подвеску — голову тебе оторву! — из какого-то невообразимого далека донеслась до меня суровая угроза Себастьяна. — Беатрикс, я не шучу!

Я не успела ему ничего сказать, поскольку осела в привычном обмороке.

На этот раз пробуждение оказалось куда менее приятным. Первой пришла боль, настолько сильная, что меня вывернуло в сухом рвотном позыве. Болело, казалось, все. Каждая связка в моем теле ныла, каждая жилка пульсировала нестерпимым страданием.