Кровавая Мачеха (СИ) - Ольга Ружникова

Виктор Вальданэ попросил переговоров наедине. И Юлиана согласилась. Почему нет? Ее репутация со времен девичества не стоит и ломаного медяка, и поздно об этом сожалеть.

А ее беременность, что вот-вот станет заметна всем, уж точно никак не приписать Виктору Вальданэ.

Шатер, два кубка вина, ратная доска. Кое-какие привычки Евгения Юлиана переняла давно.

А Виктор боится отпить из своего кубка — как забавно. Зачем ей травить короля Эвитана — чтобы на престол взошла его вдова Элгэ Илладэн? Вот только войны им сейчас и недостает.

— Когда-то вы обещали мне императорский престол, Юлиана.

— Да, когда еще не занимала его сама, — очаровательно улыбнулась она. — Чужое дарить легко — сами знаете.

Он ведь обещал когда-то присоединить Аравинт к Мидантии — в обмен на престол Эвитана или Мидантии, любой. Об этом так и не узнал никто, кроме Юлианы, даже Евгений. Но он просто не спросил.

А вот что сказали бы мать, сестра и, главное, дядя-король Виктора — узнай они о его планах? Уже неважно. Потомок Зордесов волей Анри Тенмара получил не один трон, так другой. И единоличную власть. А вся его семья мертва. Некому в нем разочаровываться.

Но то давнее письмо в руки Иоанну Пауку не попало. Как и к Борису Самодуру. Они вообще не получили ни одного письма, полученного Юлианой. Она их уничтожала сразу.

А вот Виктор Вальданэ был менее осторожен.

Нынешний король Эвитана не дрогнул. Только что-то во взгляде. От злости. Пока еще маскируемой.

Осторожности он всё же научился — видимо, в Мэнде. Но всё равно — недостаточно.

— Без вашего мужа вы — императрица, лишь пока не вырастет ваша падчерица.

— Лучше быть матерью императрицы — пусть и приемной — и вдовой императора, чем всего лишь одной из его любовниц. — Юлиана пригубила лишь глоток сильно разбавленного вина. Пусть Виктор Вальданэ считает, что она боится опьянеть в его присутствии. Но своего будущего ребенка Юлиана уже любит. И верит светилам Академии, что с недавних пор запрещают напиваться будущим матерям. — Имя императора при этом не важно. Ведь вы, Виктор, уже женаты?

Чем покроешь?

— Мы — разумные люди… — постарался пообаятельнее улыбнуться нынешний король Эвитана, да еще и Аравинта.

— Не надо лжи и пошлости, Виктор. Вы не разведетесь с женой и уж точно не убьете ее ради моего… расположения. Вы ведь не идиот. — Только пытается счесть таковой ее. — А пойди вы на это — я бы вас отвергла. Никому не захочется стать следующей.

— Юлиана, — еще слаще улыбнулся он, — но разве вы стали не второй женой вашего покойного супруга Евгения?

Мимо.

— Евгений был правящим императором, а я — всего лишь провалившейся заговорщицей. Неоспоримый аргумент, не находите? У вас его нет. И я уже занимаю трон. Пусть и в качестве Регента.

— Когда-то вы относились ко мне совсем иначе. В прежние годы, — достал Виктор из рукава замшелый козырь.

Только масть уже сменилась. Кон другой.

Жаль, здесь сейчас нет его жены. Элгэ Илладэн не показалась Юлиане готовой терпеть всё подряд.

— Я помню, что высылала вам мой портрет, Виктор, — холодно прищурилась Мидантийская Лисица. — В голом виде. Не сомневайтесь, у меня хорошая память. Но даже отдай я вам при личной встрече в придачу еще и мое прекрасное тело — средь шелковых простыней… Для таких, как я… или вы, это ничего не меняет. И не делает никого из нас более выгодным союзником.

И мог бы сообразить, что она рассылала свои портреты, а не просила с кавалеров ответные. Так неужели не ясно, насколько ей были и есть неинтересны чужие тела?

Впрочем, чему вообще удивляться? Виктор Вальданэ не понимал ее совсем прежде и сейчас понять даже не пытается. Иначе не предложил бы теперь Юлиане вдруг «восстановить отношения». Которых, по большому счету, и не было никогда.

Им сейчас крепкий военный союз между странами нужен, как воздух. Но как его заключать с обиженным, вечно голодным до всего сразу идиотом, именно сейчас разинувшим рот на чужую бабу и чужую империю? Нашел время. Будто своих нет — и бабы, и страны. Даже двух стран, по большому счету.

И отпускать его вот так нельзя. Он еще сдуру и войну начнет. И все провалимся к змеям. Причем, в самом прямом смысле.

Здесь должны сидеть еще двое — Октавиан Мидантийский Барс и Анри Тенмар. Раз уж нет Евгения.

И раз одного из двоих столь сейчас необходимых полководцев его король сдуру забыл пригласить, вторая сторона переговоров исправит глупую ошибку. А до его прибытия потянет время с этим новым эвитанским кобелем… королем. Куда деваться-то?

2

Ирония судьбы. Этот утонувший в вишневых садах дворец когда-то так любила мама. Молила императора позволить ей удалиться сюда и в скромной глуши воспитать будущего ребенка. А может, здесь же и встречалась с тайным любовником.

Иоанн Паук категорически отказал. Заявил, что сына может воспитать только мужчина. Только близкий родич — и не со стороны матери. Только его достойный пример. И твердая рука.

Возможно, это потому что замок Такарис — слишком близко к эвитанской границе. Вдруг мама сбежала бы вместе с новорожденным?

Родилась всего лишь не слишком ценная дочь, но это только ускорило мамину гибель. Даже не смогла подарить наследника императорскому брату. Ни одному, ни второму. Не оценила оказанного доверия. А плодить бесполезных девчонок сможет любая.

От них ведь нужно немного — лишь бы родились красивыми. А такое от любой красавицы получить легко.

Тонкие руки тихой принцессы Анны касались здесь всего. И, может, даже этого восточного письменного прибора. Изящной статуэтки в виде золотого дракончика. В него мама опускала перо и безукоризненным почерком писала письма и сонеты.

А ее взгляд смотрелся в это старинное зеркало — в бывшем будуаре. Оно и сейчас где-то в потаенных глубинах изумрудной рамки хранит тень несчастливой жены двух принцев. Тянет взглянуть туда лунной ночью. Вдруг на миг в свете неверной луны там мелькнет печальный лик одной из самых знатных и самых несчастных женщин Мидантии?

Мама была редкостной красавицей. И несмотря ни на что — скромницей. Настоящей, а не вышколенной придворной жеманницей. Урожденная герцогиня Анна не была рождена для жизни в насквозь протравленном императорском дворце. Потому и мечтала оттуда сбежать. В вишневый замок на пограничье, где в тишине и покое вырастить свое дитя. Рожденное от всего лишь самого младшего из братьев императора. Без шансов на Пурпурный трон.

Или всё же вообще от любовника? В измену при жизни первого мужа