Ресторан «Кумихо» - Хёнсук Пак
– Да, люблю.
Чего уж там? Я даже не могу сказать, люблю или нет. Как говорит бабушка, вкус мяса знает лишь тот, кто его пробовал. Если бы я хоть раз пробовал курицу из ресторана, наверняка бы знал, люблю ее или нет. Ведь хрустящую курицу я пробовал только во время школьных обедов.
– Правда? Ешь на здоровье. И тебе и твоему отцу нужно не только работать, но и хорошо питаться. Нельзя работать на износ в погоне за деньгами. Не дай бог заболеешь, нет ничего обиднее на свете. Не плати за курицу, я ведь тоже не раз бесплатно ела у вас. – Мама Сучана вложила мне в руки горячую коробочку с курицей.
– Нет, я заплачу. У нас много денег.
– Ха-ха-ха, я знаю, что много. Нельзя пренебрегать чужой добротой и искренним отношением других людей, ты понял меня? Приятного аппетита! – Она собиралась уйти.
– А где Сучан? Разве не он развозит заказы? – быстро остановил ее вопросами я.
– Ты знаешь нашего Сучана?
– Что? Да-да, видел его как-то, когда он приходил за «Сливочной нежностью». А еще я слышал о нем от Досу, который работал у нас в ресторане. Знаю, что он друг его младшего брата. Сучан говорил, что в основном он занимается доставкой.
– Ну да. Спасибо за тот день. Я тогда сильно приболела, но после «Сливочной нежности» мне стало лучше. Не зря говорят, что еда может исцелять. Мне кажется, что «Сливочная нежность» очень помогает мне. От нее становится лучше, словно после лекарства. Просто чудо какое-то. Как же это готовится? Знать бы рецепт, чтобы можно было и дома приготовить. Но это, наверное, секрет, не так ли? В общем, чудодейственное блюдо. – Мать Сучана продолжала восторгаться «Сливочной нежностью», совсем забыв про мой вопрос.
– А почему Сучан не приехал с заказом? – повторил я.
– Ах да, ты же спрашивал. Я стараюсь не посылать его. Очень опасно ездить на мопеде. А наш мальчик делал это. Видишь ли, я нездорова. Эх, поскорее бы выздороветь, чтобы взять на себя доставку. Торговля не так хороша, чтобы нанять человека только для доставки. Ну, приятного аппетита! – Она уселась на мопед.
– Значит, если я закажу курицу, Сучан не привезет ее?
– Ну почему, он будет доставлять в те дни, когда я хожу в больницу. Я регулярно хожу в больницу, а еще, если мне становится хуже, тоже могу пойти. В такие дни приходится Сучану развозить заказы. Я вижу, ты хочешь подружиться с ним. В таком случае я буду посылать его с заказом вашего ресторана.
При слове «больница» я вспомнил о бабушке:
– А можно еще один вопрос?
– Конечно, спрашивай.
– Бабушка Досу чем-то сильно больна? Интересно, когда Досу сможет снова выйти на работу? Сучан говорил, что Досу не приходит, потому что у него бабушка в больнице.
– Видишь ли… У нашего сына был друг Доён. Но… несчастный случай… Доён, младший брат Досу, учился на одном курсе с нашим Сучаном.
Слово «был» как-то особенно отозвалось во мне, повергнув в шок. «Был» – это о чем-то в прошлом. Теперь я стал мальчиком, которого больше нет в настоящем времени. Возникло ощущение, что какая-то ось, удерживавшая меня, пошатнулась, и мое тело проваливается в землю.
– Так получилось, что Доён попал в аварию на нашем мопеде, который он угнал без спросу. А его бабушка слегла от такого неожиданного горя. – На лицо матери моего друга легла мрачная тень.
– Я знаю об этом, слышал от Сучана. Она сильно больна? – Я с трудом справился с эмоциями.
– Она не идет на поправку, видимо, из-за глубокой душевной боли. Представляю, каково ей потерять внука. Позавчера ей сделали операцию. Скорее всего, что-то произошло с сосудами в голове, вот она и слегла. Ах, какое горе! Сучан тоже очень страдает. Ему сообщили, что в момент смерти Доён словно защищал мопед своим телом. Полицейские сказали, если бы мальчик не думал о сохранности мопеда, а сгруппировался и сжался в комок, то смог бы остаться в живых. Да что этот мопед? Как бы там ни было, я стараюсь почаще навещать его бабушку, но не получается, дел много. Думаю, Досу не сможет выходить на подработку из-за бабушкиной операции. Я слышала, что из-за возраста она может не выдержать последствий. Ну все, я поехала. – Мама Сучана нажала на педаль газа: дрын-дрын – громко заурчал мотор.
– Постойте! – Я внезапно вспомнил про цену мопеда. – А бабушка Доёна заплатила вам за поломанный мопед?
– Разве в деньгах дело? Ребенок умер. Подумаешь, мопед. Человек намного ценнее.
Вот и мать Сучана сказала, что я важнее.
В этот момент зазвенел ее мобильник:
– Да-да, я еду. Буду мигом.
Это был ее муж.
– Заказы накопились, нужно торопиться. Увидимся! – Мать Сучана с силой надавила на педаль.
Я смотрел ей вслед до тех пор, пока она не исчезла. Если не считать тот день, когда она зашла поесть в наш ресторан, я впервые разговаривал с ней лицом к лицу, несмотря на то что мы несколько лет жили поблизости в одном районе.
– Ты курицу заказал? Попросил бы меня приготовить. У нас в морозилке столько курицы. Нужно все съесть до нашего ухода. Осталось всего несколько дней, – сообщил наблюдавший за мной Ачжосси, как только я вошел на кухню с коробкой жареной курицы.
– Да вот захотелось курицы, которую пробовал при жизни, – соврал я.
– Еще бы, любимая еда всегда вспоминается. Говорят же, что вид привычной для родных мест еды напоминает человеку давно покинутые края. Да-да, она тоже когда-нибудь почувствует ностальгию и придет сюда, – пробормотал шеф, имея в виду Чжиён.
Было четыре часа дня, посетители уже разошлись и ресторан пустовал.
– Ачжосси, когда вы выходили отсюда, – я подошел к нему, сидящему на стуле, – какова была боль?
– Почему ты спрашиваешь? Зачем это тебе?
– Да так… Просто интересно.
– Лучше не интересуйся. А если ты спрашиваешь, чтобы выйти отсюда, советую даже не думать об этом, – он резко помотал головой.
– Насколько это больно?
– Мда-а, с чем же сравнить, чтобы поточнее выразить эту боль? – Ачжосси уставился в потолок.
– Чтобы у тебя появилось примерное представление, объясню на таком примере: ты можешь себе представить боль, которую чувствует человек, когда его оперируют без наркоза и кромсают плоть хирургическим скальпелем наживую? Думаю, это более-менее подходящее сравнение. – Лицо Ачжосси скривилось от воспоминаний о пережитой боли.
«Тяжелая хирургическая операция без наркоза. Боль, словно плоть режут скальпелем», – даже страшно представить, каково это – терпеть такую боль,
