Подземелье ведьм (СИ) - Иванова Полина "Ива Полли"

— Да, конечно…

— Глупый ты, Берси, — Стейн вздохнул и, поднимаясь с кресла, бросил на натёртый до блеска поднос белый платок, — утрись, пока никто не увидел.

Берси часто закивал головой, но Стейн этого уже не увидел. Он подошёл к двери и одним движением распахнул её…

Посреди холла на руках служителей Ордена болтался незнакомый юноша, почти касаясь коленями пола. Его одежда лоскутами свисала с исцарапанного тела. Берси, который выбежал вслед за Стейном из Залы, громко ахнул и уронил поднос. Раздался звон битого стекла. Незнакомец приоткрыл глаза… И Стейн замер, как вкопанный, разведя руки в сторону. На него смотрели глаза Венди.

Стейн ускорил шаг, заламывая ладони и накручивая круги по комнате. Этого незнакомца отвели в купальню, отмыли, покормили и уложили на мягкую перину, какой у него, вероятно, никогда не было — Стейн очень ценил комфорт и удобство после тех лет, что провёл в Регстейне. Парень, наверно, давно дрых и видел десятый сон, а Стейну только и оставалось, что нервно всплёскивать руками.

— Венди… — произнёс он со стоном, чувствуя, что снова, как в детстве, у него заалели щёки и побелели кончики ушей. Двадцать лет он не видел жену и дочь. Двадцать лет пытался жить нормальной жизнью, не сумев найти вход в это гребаное подземелье! Двадцать лет продолжал искать, создав Орден и отправляя молодых сорванцов исследовать бесчисленные пещеры. И все эти двадцать лет оказались перечёркнуты одним единственным взглядом, в котором не отражалось ничего, кроме бесконечной усталости и презрения. Взглядом, который бросили на него голубые, как льдинки, глаза, подобные тем, что смотрели на него много лет назад, пока Венди прижималась к нему обнажённым телом, укрытая лишь светом полночной луны.

— Вэн, где ты там застрял? — глухо прозвучал недовольный голос. Лейв стоял у входа в подземные пещеры и обеспокоенно заглядывал в его чёрную пасть. Из пещер тянуло диким холодом, и мужчина нервно передёрнул плечами. Ему совсем не хотелось здесь находиться, но верхушка Ордена решила, что сейчас самое время поверить в сказки и, наконец, отправиться искать ведьм. Лейв не знал, что послужило толчком для поиска у кучки избалованных людишек, имеющих достаточно денег и власти для того, чтобы воплощать в жизнь любые свои фантазии, но его это и не волновало. Его жена тяжко болела, и Лейву требовались деньги на её лечение — этой причины с лихвой хватало, чтобы объяснить себе, почему он продолжает лазить по подземельям, да ещё и друга с собой потянул.

— Вэн, — снова прозвучала тревога в голосе Лейва, когда мужчина не услышал ответа. Они с Вэном условились, что один из них обязательно должен оставаться на поверхности, чтобы в случае чего суметь позвать на помощь. Поэтому Лейв продолжал стоять у заросшего высокой режущей травой зева пещеры, уговаривая себя не нарушать уговор и не спускаться вслед за другом.

С Вэном они росли в одном поселении, но почти не общались. Сильный, красивый парень, бывший душой компании, казался для щуплого и стеснительного Лейва недосягаемым. Лейв молчаливо наблюдал, как Вэн выходит победителем из любых передряг, и хотел хотя бы ненадолго испытать это чувство — стать другом человеку, на которого так хотелось походить. И десять лет назад такая возможность неожиданно представилась.

Лейв, как сейчас, помнил тот тёплый летний вечер. Он по обыкновению сидел у холодной горной речки под сенью старого ветвистого дерева. Парень, который чувствовал себя неуютно среди людей, успокаивался душой, находясь в своём тайном местечке, где его никто не мог потревожить. На землю медленно опускался вечерний сумрак, журчание ручья перебивалось стрекотом сверчков. На небе начали появляться первые звёзды.

Лейв лёг на прогретую солнцем за день землю, закинув руки за голову. Юноша ничего не смыслил в созвездиях, но любил соединять скопления небесных фонариков в замысловатые формы, в эти мгновения он чувствовал себя творцом, и чувство собственной никчёмности его на время покидало. Он фантазировал о жизни за чертой голубого купола, накрывающего землю, придумывал собственные миры и их обитателей, и в этот миг ему казалось, что он не одинок.

Лейв только закрыл глаза, заставляя темноту под веками раскраситься цветными узорами, как вдруг услышал хруст веток под чьими-то чужими ногами. Стало обидно, что кто-то посмел оказаться в этом месте, так тщательно им оберегаемом. Плюнул в душу, очернил святыню, замарал всё то прекрасное, что случалось с Лейвом только здесь, в том единственном месте, где он не чувствовал себя ошибкой природы. Лейв сжал кулаки, ощущая, как пальцы больно вонзаются в ладони, оставляя следы, и попытался сдержать слёзы, которые вот-вот собирались брызнуть из закрытых глаз и сползти по щеке к ушам, оставляя за собой жалкую влажную дорожку.

— Не помешаю? — услышал Лейв знакомый голос. Рядом с ним стоял Вэн. Этот любимец деревни не дождался ответа и лёг рядом, задев головой ветку, и парней осыпало дождём молодой зелёной листвы. Вэн медленно, будто лениво, протянул руку, оторвал травинку и зажал между зубами, смотря на звёзды невидящим взглядом.

Лейв снова закрыл глаза. В этот вечер он впервые не ощутил превосходства Вэна, не почувствовал угрозы, и был совсем не против поделиться спокойствием, которое даровал ему этот кусочек земли. Они долго ещё молча лежали, погружённые каждый в свои мысли. А когда стало рассветать, они так же молча разошлись. Кто же мог предсказать, что этот вечер станет началом их долгой десятилетней дружбы?

И вот сейчас Лейв стоял у этой чёрной дыры, уводящей глубоко под землю, и боялся, что может больше никогда не увидеть друга.

Вэн в это время пробирался под обвалами, стараясь не задеть случайно плечом огромные валуны. Ему казалось абсурдным само существование Ордена. Никому из ныне живущих не доводилось встречаться с ведьмой, и молодой мужчина не видел никаких причин верить в их существование. Но у Ордена было своё мнение, которое, впрочем, Вэна совсем не интересовало. Он согласился встретиться с шайкой фантазёров только из-за Лейва, медленно угасающего рядом с умирающей женой. Было больно смотреть на друга и не иметь возможности помочь, а ведь именно Лейв спас его тем вечером, когда хотелось выть от отчаяния, заполнившего нутро. Поэтому, когда друг пришёл к нему с просьбой, поражающей своей абсурдностью, Вэн все равно согласился. И вот теперь он снова прочёсывает подземные пещеры, чтобы Орден убедился, что ведьм здесь не водится и никогда не водилось. Хотя хотел бы он посмотреть, что сделали бы эти сумасброды, если бы вдруг их теория подтвердилась. Выкосили бы ведьм, как траву в поле во время сенокоса? Вэн усмехнулся и потёр большим пальцем тоненькую белеющую полоску кожи, скрытую обычно волосами, спадающими на лоб. Он медленно продвигался вглубь, ощупывая взглядом каждую трещинку в камне. Было очевидно, что обвал произошёл совсем недавно, и тем более было непонятно, что тут надеялся обнаружить Орден. Неужели трупы несчастных ведьм?

Вэн, уставший дышать пылью, потёр околевшими пальцами виски, уже собираясь возвращаться к Лейву, как вдруг заметил под слоем каменной крошки у противоположной стены обломки. Аккуратные глиняные черепки намекали на то, что совсем ещё недавно пещеры не пустовали. Он поднял несколько обломков и сложил их в вещевой мешок, стараясь не повредить — пусть Орден разбирается, что к чему, его это не касается. Вэн отбросил с лица грязные и покрытые пылью волосы и быстрым шагом направился к выходу из пещеры, когда увидел то, что заставило сжаться его изрядно огрубевшее сердце — под ещё одной кучкой глиняных пластинок лежал маленький резной деревянный листочек.

Мэрит расставляла по поверхности нового алтаря свечи. Почти всё из разрушенных пещер удалось спасти, жалко только, что тяжёлый камень, служивший алтарём не один десяток лет и бывший брачным ложем не для одной пары, спасти не удалось. Женщина легонько коснулась лба, поправляя повязку из белой ткани, расшитую тайными символами круга семи. Мэрит хотелось верить, будто одно прикосновение к этим символам откроет ей снова завесу будущего, направит, как это бывало прежде… Но ничего не происходило. Она тяжело вздохнула и продолжила свою работу: прежде чем начнётся ритуал, следует зажечь все эти свечи, стоящие по кругу на новом алтаре, ещё не испившем крови жриц, бросить на его поверхность лунные камни, окроплённые отваром из костей жертвенного животного — только тогда можно просить знака и надеяться, что будущее будет не таким мрачным, как кажется.