Кирилл Манаков - Вторжение

– Что, пожаловался на нехорошего мальчика богине Немезиде? – не преминул вставить слово Бойко.

– В точку! По его словам, он поделился с богиней обидой и высказал пожелание, чтобы наглецу заткнули рот. Что в точности и было исполнено. Быстро и эффективно.

– Какой ябедник! – Бойко строго погрозил пальцем безмятежно улыбающемуся Иленеву.

– Я, правда, не хотел ничего плохого… Я же рассказывал, что я там увидел. Я просто поговорил с богиней.

– Действительно, – согласился генерал, – у нас не было и не могло быть предположений, что этот воображаемый мир может воздействовать на нас. Но, оказалось… Полагаю, Михаил уже ознакомил вас со своей теорией о том, что "греческий" и прочие миры – это только отображение некоей реальности, которое наше сознание интерпретирует в понятных ему образах. Заметьте, Миша по образованию – филолог, и, между прочим, специалист по древнегреческой мифологии. Неудивительно, что реальность, которую не может осознать его мозг, он видит именно в форме известных ему мифологических персонажей.

– У меня предложение, – поднял руку Коржавин, – нам следует направить мозговой штурм в более приземленную плоскость. Скажу сразу, направлять возможности капитана Иленева на своих, я не позволю. Обсуждать можно только возможности нашего прорыва, или принять решение о капитуляции.

– Подождите, полковник, – остановил его Тихорецкий, – именно к этому я и виду. Речь идет о возможности эвакуации нашей группы в этот самый мир капитана Иленева.

VIII

Сергей поднял взгляд вверх. Там, в вышине, темные скалы почти смыкались над их головами, образуя изломанную щель, через которую проникал яркий полуденный свет, бросающий причудливые отблески на каменные своды. Недаром на языке пустынников Южный проход назывался "расщепленная пещера". Он был настолько узкий, что местами путник, расставив руки, мог коснуться кончиками пальцев влажных скользких стен. В это время был самый торговый сезон, по проходу должны были непрерывной вереницей двигаться караваны, пустынники из торговой стражи с желтыми повязками на головах и длинными гибкими палками в руках зычными голосами пропускали бы людей и лошадей небольшими партиями, дабы не создавать затора, а караванщики, кляня всю их родню, а заодно всех ангелов и демонов, пробивались к заветному выходу. Однако, за несколько дней пути им не встретилось ни единого человека. И это был очень плохой знак. Вольные торговцы знамениты своей поистине легендарной отвагой, как и не менее легендарной жадностью. Если нашлось что-то, что заставило отважных торговцев забыть о наживе, то это "что-то" было очень и очень серьезным.

Ехавший впереди Штольц остановился и поднял руку вверх. Рыцари моментально взяли арбалеты наизготовку. Сергей придержал своего коня рядом с Магистром.

– Впереди засада, – спокойно сообщил Штольц, вглядываясь в полумрак прохода, и, как бы в подтверждение его слов, тихо зарычала Джина.

Сергей пытался "прощупать" темноту, ощутить присутствие неприятеля, но это ему не удалось. Глухая тишина и холод. Почему-то управлять способностями, полученными двадцать лет назад во время схватки с Великим Магистром, становится все труднее и труднее…

Вылетевшая из сумрака стрела просвистела у него над головой и со звоном ударилась в каменную стену. Наконечник разлетелся на куски – очевидно железо было не лучшего качества, такой металл стали в избытке производить маленькие мастерские пустынников. Вторую стрелу Штольц отвел сторону неуловимым движением меча. К счастью, стреляли из луков, если бы это были орденские арбалеты, то путешествие можно было считать законченным. С сухим треском выпустили стрелы арбалеты Рыцарей, и многогласое эхо разнесло по проходу крики раненых – ответный залп был куда точнее.

Нападавшие пытались заманить небольшой отряд в ловушку, ударив с двух сторон, и это удалось, но… но только вместо заплывших жиром купцов, сопровождаемых ленивой охраной, они столкнулись с Рыцарями Ордена. Бой был скоротечным. Трое нападавших остались лежать на земле навечно, еще несколько получили серьезные ранения и оказались не в состоянии передвигаться самостоятельно, а десяток угрюмых пустынников, бросив оружие, сгрудились у стены, окруженные четырьмя Рыцарями с обнаженными клинками. Осознав, с каким противником им довелось столкнуться, они сочли за благо сдаться на милость победителя.

Из отряда небольшую царапину на предплечье получил лишь Мастер Ричард, за что получил суровый выговор от Штольца.

Сергей, не слезая с седла, внимательно оглядел пленных. Обычные "дикие" пустынники, одежда и оружие разношерстные, на руках татуировки, свидетельствующие о принадлежности к различным кланам.

– Кто старший?

Пустынники молчали. Вопрос был задан на орденском языке, но можно отдать руку на отсечение, что понят он был прекрасно.

Сергей повторил вопрос, обращаясь уже к самому сильному на вид пленнику. Тот равнодушно показал на одного из убитых:

– Вот он. Он сказал, что идет богатый караван.

Сергей спешился, подошел к мертвецу, бегло оглядел его, затем вернулся к пленнику и сказал уже на языке Восточного Предела, откуда тот, судя по татуировкам, был родом:

– С каких это пор воин из клана Суслика ходит под крылом клана Ворона? Что скажут старейшины клана, когда узнают об этом?

Могучий пустынник нехотя усмехнулся и презрительно выплюнул изо рта зеленую жвачку:

– А ты не глуп, Рыцарь. Откуда знаешь наш язык?

– Я не Рыцарь, – холодно ответил Сергей, – У вас меня называли Шаухушхан.

Шаухушхан переводится как "Вождь мертвецов". Это имя он заслужил два десятка лет назад, когда во главе небольшого отряда пустынников и Рыцарей-ренегатов вступил в сражение с войском Ордена. И одержал победу. Это прозвище появилось перед битвой и изначально носило несколько иронический оттенок, показывая всю безнадежность ситуации, в которой оказалась самонадеянная армия…

Пустынник побледнел и поменялся в лице. Сергей мог поклясться, что изменили цвет даже роговые выросты на черепе. Остальные пленники, до этого чувствовавшие себя достаточно вольно – еще бы, самое худшее, что их могло ожидать – это полгода помахать киркой где-нибудь на руднике, замерли и примолкли. Имя Великого Канцлера было слишком хорошо известно в Пределах.

– Прошу простить меня, Повелитель, – голос склонившего голову вожака дрожал, – я бы никогда не осмелился…

– Я знаю, – прервал его Сергей, – мне некогда выслушивать твои оправдания. Возьмите свое оружие и ступайте вперед прокладывать дорогу. Ждите нас сразу у выхода из Прохода. Там будем разговаривать. Убирайтесь.