Кайко Юрьевич - За серой полосой

Глава 5

Я не стану рассказывать, как мы добрались до берега, как искали в скалах подходящую пещеру для склада, как я на своём горбу перетаскал туда кучу запчастей, оставшихся от ЗИЛа. Как мы торговались с драконом, приволочившим за собой на переговоры кучу своих соплеменников. Я тогда ещё здорово удивился — а как же пресловутый договор, по которому драконам низзя покидать свои границы? Умолчу и о том, как Иалонниэль ходила в деревню, чтобы купить лошадей, и каким чудом её саму там не продали. Вот же блин, оказывается, тут даже рабство есть!

В общем, суеты много, приключений мало. Не считать же приключением историю с повозкой, на которой ездил главный работорговец, сожженной прямо под хозяином? Ох, и разозлил же меня до бешенства этот жирный боров! Да и закончилось тогда всё благополучно: мы и рабов от колодок освободили, и лошадей достали. Запрягли спокойно коников в джип да поехали. Поначалу-то я думал и авто спрятать в пещере, но потом отказался от этой мысли. А вдруг я найду способ вернуться домой, и мне для этого понадобится много монеток, золотом? Причем, срочно? Что делать, лететь сломя голову к пещере, а там узнать, что меня обокрали? Ну, уж нет! Буду поступать как улитка: всё своё ношу с собой, и точка!

Короче, едем мы. Трохим сидит на капоте, правит лошадьми, а я в салоне подруливаю и торможу по мере надобности. Молодец я, что не всех освобождённых рабов по домам отправил, а уступил настойчивым просьбам и оставил при себе одного паренька. В основном для того, чтобы он с лошадьми управлялся вместо этой… особы. Иалонниэль, блин, эльфа светлая… Чёрт, как увижу, так закипаю, как чайник. А ведь вот она, сидит в метре позади меня и злит, злит. Иначе, чем в начале нашего знакомства, по-другому, но злит одним своим видом не по детски. Кажется, столько приключений с ней пережили, столько раз рисковали, уже можно было бы и подружиться, так нет, обязательно ей всё испортить! Ну, баба, что с неё возьмешь?

После стычки в бухте на драконьем побережье Иалонниэль кардинально изменила манеру общения. Спрашивается, куда подевалось всё её высокомерие, пренебрежение к людям, отношение к нам, как к народу низшей расы? Эльфу словно подменили, она стала вполне нормальной девчонкой, лишившись своих националистических заскоков. А потом, здрасьте вам пожалуйста, выдала речугу такую, что я сразу захотел послать её подальше. Жалею, что не послал.

Деnbsp;ло было так. После того, как мы раздобыли лошадок и тронулись в путь, на первой же ночевке она принялась петь мне дифирамбы. Мол, я и маг великий, и воин неустрашимый, а уж дnbsp;ипломат-то какой! Трохим, уши развесив, даже рот открыл от удивленья. А Иалонниэль все случаи нашей морской эпопеи припомнила, и моё поведение в каждом из них нахваливала. Да всё это с таким серьёзным видом и столь красноречиво! Потом заговорила о какой-то своей великой миссии, и давай меня с собой зазывать.

"Лонни, ты же знаешь, что все мои мысли об одном, домой быстрее вернуться!" — говорю я ей. Тут она начала меня упрашивать, чуть слезу не пуская при этом. "Я, мол, на что угодно готова, лишь бы ты отправился со мной. Хочешь, я к тебе в постель приду, как женщина? Хотя такое среди эльфов и считается несмываемым позором!" А у самой глаза горят, как у фанатички.

Я чуть с бревна не свалился, на котором сидел, словно мне в тот момент будто пощечину влепили. Нет, она, значит, мученица, готовая ради своей великой цели на позор и насмешку, а я, выходит, скот похотливый, который этой готовностью с радостью воспользуется?! Меня такой гнев охватил, слов нет. Но молчу, скулы сжав до скрипа зубовного. Вдохнул, выдохнул, встал и ушел спать. Долго лежал, ворочался, а покоя всё нет и нет. Ну, почему она со мной так?! Согласитесь, одно дело, когда женщина скажет: "Вова, ты мне понравился, и я была бы не прочь с тобой познакомиться поближе." И совсем другое, когда тебе предлагают рассчитаться этим за услугу! Премерзкое осталось ощущение, как будто меня в грязи изваляли, честное слово.

Утром встали угрюмые, надутые, как два сыча. Между собой почти не разговариваем, в дорогу собираемся молча. Трохим, рослый детинушка со взглядом новорождённого телёнка, всё больше возле лошадей крутился, стараясь не попасть кому-нибудь из нас под горячую руку. Поехали. Дороги выбирали просёлочные, идущие вдоль торгового тракта. Там и народу любопытного меньше, и разбойники реже встречаются. Лихой народец, тот больше к купцам поближе держится, а мы от них подальше стараемся. Но не всегда получалось, на этот раз попотеть пришлось.

По торговому тракту, понадеявшись на многочисленную охрану, бодро двигался купеческий обоз. И направлялся он, сам того не зная, прямо в грамотно подготовленную засаду. Устроено всё было как полагается: завал поперёк колеи в конце изогнутой ложбинки между двух откосов. На гребнях засели лучники, рядом с завалом обосновался колдун вместе с главарём шайки и прикрытием. А чуть в стороне, в рощице, ждал условного сигнала отряд всадников.

Уткнувшись в свалку древесных стволов, обоз встал. Сверху, с двух сторон, в охранников и возчиков густо полетели стрелы, а отряд всадников, галопируя из-за укрытия, обрушился на замыкающие подводы обоза. Казалось бы, моментальный разгром не минуем. Ан-нет! В обозе тоже были маги, окружившие повозки защитным пологом и не одним. Словно бусы протянулись вдоль дороги радужные полусферы магических куполов. Но и разбойничий колдун не зря ел свой хлеб: в разных местах под его ворожбою одна за другой стала меркнуть и гаснуть защита. Вот на эти-то, оставшиеся без магического прикрытия повозки, и обрушился удар мечников. Скоро образовался как бы слоёный пирог, где грабившие подводы разбойники, чередовались с продолжавшими отрабатывать полученный задаток охранниками.

Разбойничья шайка, или, скорее, сплоченный отряд, разделилась на три части. Первая добивала оставшиеся очаги сопротивления. Вторая шустро шарила по повозкам, отбирая самое ценное, а третья занялась транспортировкой награбленного, перегоняя повозки в ближайший лес, где на просёлочной дороге и наткнулась на нашу упряжку.

Заметив людей, потрясающих окровавленным оружием, эльфа юркой ящеркой выскользнула в открытое окно и через секунду уже растягивала лук, стоя на верхнем багажнике. Я крикнул: "Трохим, отпрягай и гони в поле!", поскольку понимал, что четыре лошадиных силы — это мало для разгона тяжелого автомобиля, да ещё и по грунту.

На такой случай у нас с парнишкой был специально отработанный способ действий. Он выдёргивал чеку, которая держала верёвочную петлю от ваги с вальками, и вспрыгивал на спину пристяжному. Вся упряжка уносилась прочь, оставляя за собой одинокий брошенный джип, кажущийся лёгкой добычей для любого злоумышленника. Собственно, все эти трюки с упряжкой пришлось выдумывать из-за того, что двигатель можно было завести лишь в положении "парковка". Ну, а для меня же главную ценность представляли лошади, которых я старался уберечь в первую очередь, давая Трохиму максимально возможную временную фору.