Гарри Тертлдав - Возвышение Криспа

– Не уходи!

– Не могу, сестренка. У тебя есть Домок. А у меня… – Он прикусил губу. – У меня каждый раз сердце разрывается, когда я захожу в дом. Ты знаешь почему. – Он подождал, пока Евдокия кивнула. Лицо ее тоже прорезали горькие складки. – К тому же, – продолжал Крисп, – в деревне будет лишним ртом меньше. Это должно помочь – хотя бы чуточку.

– Значит, пойдешь в солдаты? – спросил Домок.

– Может быть. – Эта мысль по-прежнему не вызывала у Криспа восторга. – Если не найду ничего другого – пойду.

Евдокия обняла его:

– Фос да храни тебя на дороге и в городе.

Крисп невольно отметил, как быстро она перестала спорить: поняла, значит, что он не может иначе.

Он тоже обнял сестру, ощутив выпуклость ее живота. Пожал Домоку руку. А потом зашагал от них прочь – прочь от всего, что было ему знакомо, – к торной дороге, ведущей на юг, к городу.

Между деревней и имперской столицей было дней десять пути – для путника здорового и неутомимого. Крисп был и здоров, и неутомим, но до города добрался только через три недели. Он останавливался то на день, чтобы помочь с уборкой бобов, то на вечер, чтобы дров поколоть, – в общем, брался за любую подвернувшуюся работу.

Так что в город Видесс он явился с набитым животом и даже с несколькими монетами в мешочке, брякавшими рядом с золотым.

На пути к югу он уже повидал кое-какие чудеса, поскольку дорога, приближаясь к городу, шла вдоль моря. Крисп замер и много долгих минут глазел на воду, которая все набегала и набегала на берег до бесконечности. Но это было природное чудо, а теперь перед ним оказалось творение рук человеческих: стены города Видесса.

Крисп видал городские стены и раньше, в Имбросе и других городах, попадавшихся по пути. Тогда они казались ему великолепными – огромными и мощными. Но по сравнению со стенами, к которым он приближался сейчас, те были просто игрушечными.

Город огибал широкий и глубокий ров. А над ним высилась стена в пять или шесть раз выше человеческого роста. Через каждые пятьдесят-сотню ярдов стояли квадратные или шестиугольные башни, которые были еще выше. Казалось бы, они способны сдержать самого Скотоса, не говоря уже о смертных врагах, если те нападут на город.

Но за внешней стеной вздымалась вторая, еще более мощная. Ее башни располагались в шахматном порядке между внешними башнями, так что кое-где они сливались в сплошной ряд.

– Чего рот раззявил, олух несчастный? Не загораживай дорогу! – раздался голос у Криспа за спиной. Он оглянулся и увидел господина в модном плаще с капюшоном, защищавшим голову от дождя. Дождь пошел прошлой ночью; вымокнув до нитки, Крисп перестал его замечать.

Зардевшись, Крисп поспешил к воротам. Те сами по себе были чудом, со створками из железа, бронзы и дерева толщиной с человеческое тело. Проходя под внешней стеной, Крисп глянул вверх и увидал солдат, смотревших на него сверху вниз через железную решетку.

– Что они делают там, наверху? – спросил он у стражника, который следил за тем, чтобы людской поток тек в проход плавно и без заторов.

Стражник улыбнулся.

– Предположим, ты враг и как-то умудрился пробить внешние ворота. А они тебе – р-раз! – кипяточку на голову или раскаленного песку. Понравится тебе, как думаешь?

– Не очень, благодарю покорно. – Крисп поежился.

– И мне тоже, – рассмеялся стражник и указал на Криспово копье. – Пришел вступить в наши ряды? Оружие получишь куда более справное, это я тебе обещаю.

– Все может быть – если ничего лучшего не подвернется, – ответил Крисп.

Судя по тому, как стражник кивнул, он слыхал эти слова уже не раз.

– Там, на южном лугу, возле моря, проводят учения. Если захочешь обратиться к офицеру, там их всегда можно найти.

– Спасибо, я запомню, – отозвался Крисп. Похоже, все как один жаждут загнать его в солдаты. Он покачал головой. Он по-прежнему не хотел быть солдатом. Если столица и впрямь так велика, как говорят, – и о чем свидетельствуют ее крепостные стены, – он наверняка сумеет устроить свою жизнь как-нибудь иначе.

Крисп пошел дальше. Створки внутренних ворот были еще массивнее, чем внешних. Проходя под внутренней стеной, Крисп опять задрал голову и увидел очередной ряд смертельно опасных дыр. Чувствуя себя искушенным городским жителем, он приветливо кивнул солдатам наверху и зашагал вперед. Еще несколько шагов – и Крисп очутился наконец в городе Видессе.

И точно так же, как перед стенами, замер в изумлении.

Открывшийся перед ним вид можно было сравнить разве только с морем. Но теперь он глядел на море зданий. Даже в самых смелых мечтаниях он не в состоянии был представить себе, что дома, лавки и храмы Фоса с золочеными куполами могут простираться во все стороны, сколько хватает глаз.

И снова за спиной чей-то голос сердито велел ему пошевеливаться.

Крисп сделал несколько шагов, потом еще несколько – и вскоре обнаружил, что шагает по улицам города. Он шел куда глаза глядят; все улицы казались ему одинаково чужими и одинаково чудесными.

Ему пришлось прижаться к стене мелочной лавки, чтобы дать проехать телеге, запряженной мулами. В его деревне возницей обязательно оказался бы кто-то знакомый. Даже в Имбросе кучер наверняка поднес бы палец ко лбу, выражая таким образом благодарность. Но этот даже головы не повернул, даром что скрипучие колеса его телеги чуть не задели рубаху незнакомца.

Судя по сосредоточенному лицу, возница куда-то спешил по важному делу и боялся, что не успеет.

Такие же лица были у основной массы прохожих. Живя в самом великолепном городе мира, они обращали на него меньше внимания, чем Крисп – на знакомые дома в деревне. Самого Криспа они тоже не замечали, разве только их начинала раздражать его медленная походка. Тогда они огибали его и с ловкостью танцоров устремлялись вперед.

Их разговоры, обрывки которых доносились до Криспа сквозь скрип колесных осей, постук молотков котельщиков и дробь дождя, были так же торопливы и летучи, как их походка. Порой ему казалось, что он понимает слова, а порой их смысл ускользал от него начисто. Горожане говорили по-видесски, конечно, но не на том видесском, которому научили Криспа родители.

Так он бродил пару часов, пока не очутился на большой площади, называемой, как он понял, площадью Быка. Ни одного быка Криспу здесь увидеть не удалось, хотя все остальные товары, какие только бывают на свете, предлагались на продажу в изобилии.

– Жареный кальмар! – выкрикнул продавец.

Порыв ветерка донес до Крисповых ноздрей аппетитный запах горячего оливкового масла, хлеба и морских деликатесов. Желудок громко заурчал. Только теперь до Криспа дошло, какая голодная это работа – разглядывать достопримечательности. Не совсем уверенный в том, что такое кальмар, он все же спросил: