Михаил Кликин - Малыш и Буйвол

Буйвол помолчал, тряхнул головой:

— Должен… — Он хмыкнул. — Мне не нравится это слово.

— Мало ли кому что не нравится, — невесело усмехнулся старик, и Буйвол подумал, что в общем-то это неглупая мысль.

— Знаешь, — сказал Буйвол. — Я ведь не настоящий воин. Я всего-навсего сын лесоруба.

— Разве это что-то меняет?

— Не знаю, — Буйвол задумался.

— Иди, — поторопил бойца Халтет.

— Я должен? — хмыкнув, переспросил Буйвол.

— Да.

— Тогда я иду… — Он шагнул в степь. И больше не останавливался. Лишь однажды, уже нагнав попутчиков, он на ходу обернулся. И ему показалось, что рядом с крохотной фигуркой Халтета, стоит еще кто-то. Девушка.

Айхия…

— Ну что, дальше верхом? — спросил Малыш паренька-провожатого.

— Да, — согласился тот. — Так будет быстрей.

— Ты со мной или с ним?

— С тобой, конечно. Твой друг очень большой и тяжелый.Лошадь быстро устанет.

— Слышишь, Буйвол! — весело окликнул товарища Малыш. — Тут говорят, что не всякая лошадь тебя выдержит.

Воин не ответил. Он размеренно шагал, держась за седло. Больше он не оглядывался. И до самого вечера он не проронил ни слова.

Глава 9

Буйвол чувствовал, что с ним что-то происходит. Что-то плохое. Кружилась голова, глаза порой совсем застилали мельтешащие черные мошки. Жгло раненую руку. Иногда он не мог пересилить пульсирующую боль и кривился, сдавленно ругаясь сквозь зубы. Его знобило, подташнивало, есть ничего не хотелось, но мучила постоянная жажда. Он делал вид, что с ним все в порядке, но, видимо, это плохо ему удавалось. Малыш все чаще поглядывал на друга и во взгляде его читалась тревога.

До предгорий они добрались быстро — лошадей не пришлось подгонять, животные, очевидно, чувствовали, что впереди их ждут зеленые пастбища, напоенные ледниковыми ручьями.

Хатук всю дорогу неуемно болтал. Малыш этим был только доволен — он и сам любил поговорить. Так они и ехали вдвоем на одной лошади — весело переговариваясь, подшучивая друг над другом, изредка обмениваясь беззлобными оплеухами и несильными тычками. Буйвол держался позади. Он был молчалив, на шутки не отвечал.

На первом же привале товарищи изучили содержимое притороченных к седлам сумок. Провизии оказалось более чем достаточно. Был даже овес для лошадей. На дне одной из сумок Буйвол нашел то, о чем говорил старый Халтет. Воин долго крутил в руках металлический диск из серебристого легкого металла, пытаясь понять, что же это такое. Потом передал непонятный предмет Малышу. Лучник попробовал оцарапать отшлифованную поверхность наконечником стрелы, но лишь затупил его.

— Очень прочный металл, — признал Малыш.

— Угу, — согласился Буйвол.

— И очень легкий.

Они ужинали и поочередно разглядывали диск.

— Не могу даже представить, что это такое… — сказал Малыш. — Халтет говорил, что нашел эту штуковину под землей. А вдруг это одна из вещей Древних?

Буйвол пожал плечами. Незаметно для товарища ощупал повязку на руке. Рана словно бы вздулась.

Перекусив, они стреножили лошадей и легли спать. Проснулись, когда еще было темно, и сразу же двинулись дальше.

На рассвете они уже видели горы во всей красе — степь поднималась полого, выгибалась, морщинясь складками, и упиралась в неровную цепь скал. На отвесных склонах, цепляясь корнями за камни, росли чахлые искореженные сосенки. Дальше, за скалами, вся земля вставала на дыбы. Чернели разломы глубоких пропастей, стелились длинные языки осыпей, зеленели буйной растительностью плоские уступы. И, растворяясь в туманной дымке, высоко в небе парили неприступные белые вершины.

— Скоро перевал, — сказал Хатук.

К полудню Буйвол окончательно уверился, что с ним что-то не в порядке.

— Что с тобой? — спросил Малыш, остановив лошадь.

— Все нормально… — Буйвол стиснул зубы. — Просто очень жарко…

— Зачем врешь? Я же вижу… Рана?

— Да, — неохотно признался Буйвол. — Кажется, да.

— Надо снять повязку, посмотреть.

— Нет, не сейчас.

— Почему?

— Нужно торопиться.

Малыш помолчал. Спросил неуверенно:

— Все так серьезно?

Буйвол не ответил.

Путники вошли в сумрачное ущелье. Здесь, в каменной теснине, глохли любые звуки и воздух оттого казался густым, тяжелым и мертвым.

— Это начало пути через горы, — сказал Хатук и, выдержав паузу, попросил: — Возьмите меня с собой.

— Нет, — сухо сказал Малыш.

— Я не хочу возвращаться в деревню. Я хочу увидеть мир-

— Мир вокруг тебя, где бы ты ни был.

— Я хочу увидеть что-то новое.

— Сейчас неважно, чего ты хочешь. Ты должен вернуться.

— Тогда… Можно я проведу вас через перевал?

— Нет.

— Я сразу же вернусь, как только горы кончатся.

— Нет, — Малыш покачал головой. — Возвращайся сейчас.

— А если… Если я не послушаюсь?

— Тогда я тебя как следует отшлепаю, свяжу и отвезу домой. Ты вернешься с позором, не выполнив поручения старосты. Этого ты хочешь?

— Ладно… — в голосе паренька слышалась обида. — Если ты так… — Хатук сполз с седла, взял лошадь под уздцы, приказал: — Слезай!

— Так-то лучше, — Малыш спрыгнул на землю, потрепал парнишку по вихрастой голове. Тот вывернулся из-под руки лучника.

— Куда нам теперь? — спросил Малыш.

— Прямо. И вверх. Идите туда, куда можно идти, здесь одна дорога. Когда выйдете к ручью, спускайтесь по течению.

— Зря обижаешься, — сказал лучник. — Ты еще молод. Подрастешь, станешь самостоятельным, тогда, может быть, повидаешь весь мир.

— Я уже самостоятельный, — буркнул Хатук.

— Вижу, — согласился Малыш. — И все же ты должен вернуться.

— Надо спешить, — севшим напряженным голосом проговорил Буйвол.

— Халтет велел оставить вам одну лошадь, — сказал, дуясь, Хатук. — Он бы отдал вам обеих, но совсем без лошадей нам никак нельзя.

— Это хорошо, — сказал Малыш и, наклонившись к пареньку. шепнул доверительно: — Мой друг болен. Боюсь, идти пешком ему будет трудно. Очень трудно.

— Я все слышу! — Буйвол заставил себя выпрямиться в седле. — Не обращай внимания на его слова, паренек. Он много пустого болтает.

— Видишь? — Малыш подмигнул Хатуку. — Мой друг уже бредит. Скоро он взбесится и будет опасен.

— Заткнись! — рявкнул Буйвол и скривился от резкой боли

— Слышишь? Уже начинается… Так что давай, со всех ног дуй домой, пока он не взбесился окончательно. Идти с нами слишком опасно. Возможно, я сам с ним не справлюсь.

— Ладно… — Хатук пытался сдержать улыбку. — Счастливой дороги.

— Может быть, мы встретимся еще когда-нибудь, — сказал Малыш.

— Может… Где-нибудь в большом мире…