Леонид Кондратьев - Леди с клыками

Устремив усталый взгляд на леди Мериель и аккуратно взяв ее очаровательную ладошку в свои руки архимаг произнес:

— Дорогая, моя просьба будет довольно необычной, но вы единственная кому я могу ее доверить. Прошу вас поговорить со студенткой Туиллойска и не допустить разглашения данного инцидента. Конечно, я понимаю, что рано или поздно этот нарыв прорвется, но на данный момент лучше будет, чтобы это произошло за стенами академии. И желательно подальше отсюда.

— Лек Феанос! Но как же… ведь… — в голосе эльфийки при этих словах проскользнули нотки непередаваемого удивления.

— Не беспокойтесь дорогая, конечно же я не такой зверь чтобы допустить убийство столь перспективной молодой студентки. Поэтому я немного утяжелю господину Мисту его попытки, которые несомненно последуют на первой же практике. Думаю, во время учебы и на территории академии никаких происшествий больше не будет — не совсем же он дурак.

После этой тирады ректор не отпуская руки эльфийки задумчиво пробормотал:

— Направлю-ка я эту компанию… Точно! К Рыну и отправлю! Пусть привыкают. Да и Мист туда точно не проникнет.

Глава 7

Артиллерийский многоцелевой голем прорыва модели «Лист» на то, что растет на ветке, походил слабо. Скорее уж он напоминал гигантскую гусеницу, на которую наступили, но не раздавали. Овальная блямба серо-зеленого цвета, из которой то тут, то там торчали шипы канонирских башен передвигаться должна была на колесах и вмешала в себя не меньше двух десятков человек. Когда эту мобильную крепость подбили, сказать было сложно, данная модель использовалась аж на трех войнах в течении полувека, пока не изобрели кумулятивные огненные заклинания, прожигающие толстую броню маленькой дырочкой и разворачивающиеся в стандартное пылающее облако, не способное плавить металл, но прекрасно испепеляющее экипаж уже внутри махины.

Но, так или иначе, на каторге, куда невесть за какие грехи умудрились попасть четыре мага-студента, это чудовище ушедших в прошлое битв имелось. И нам был дан приказ его разобрать. Вернее, продолжить работы, которые потихоньку шли, наверное, уже месяцев пять и в ближайшие года полтора прекращаться явно не собирались.

— Ну, Мист, ну погоди, доберусь я до тебя, — пыхтела я, прикладывая все свои силы к тому, чтобы открутить болт, удерживающий на месте один из элементов снарядного элеватора. Гайка поддавалась, но с трудом. Чтобы я делала, если бы не была дампиром? Наверное, как Лаэла, плевалась бы ядом и вынуждена бы была заниматься единственной доступной работой — очистке вырванных с боем у ржавых руин голема деталей от застывшего машинного масла и/или ржавчины. В результате многочисленных контактов с далекой от воды черной жидкостью городская эльфийка местами напоминала дроу, а по общей злобности характера легко бы прошла отборочный конкурс на верховную жрицу Ллос. — И ректор. У, мумия, с магическим метаболизмом, доберусь я до тебя…

— И что ты с ними сделаешь? — скептически осведомился Торкат, плохо гнущимися от усталости пальцами рисуя на соседнем с моим звене руну, должную очистить металл от ржавчины. Без подобной магической обработки довести деталь до приемлемого состояния было решительно невозможно. Может мой напарник пока и не великий мастер рун, но после подобных испытаний, вверена, некоторые из них он сможет сотворить даже в бессознательном состоянии или в виде зомби. Работа делалась уже не просто без участия разума, она стала рефлексом, столь же привычным как дыхание.

— Покусаю! Нет! Сожру!!! — мой крик души заметался по пещере, приспособленной то ли под ангар, то ли под свалку отработавших свое големов. На потерявшие способность, надеюсь временно, убираться клыки и изменившие цвет глаза никто уже и внимания то не обращал. Постоянный стресс и большие нагрузки сделали из трех недоученных магов нечто, способное загрызть даже демона. Ну, вот просто так. От «доброты» душевной. Да и спустя пару часов работы я не сильно-то и выделялась, мои друзья, перепечаканные маслом, с содранной местами кожей, свежими подпалинами от демонтированных кристаллов Силы поголовно выглядели как коренные жители преисподней.

— Я буду подавать соус, — откликнулся откуда-то сверху из недр разбираемой орудийной башни Гроткар. Ему, как официально наиболее сильному из нас досталась самая тяжелая работа. Разбирать броню на листы, из которых ее когда-то склепали. В час гном умудрялся отодрать примерно три четверти броневой пластины. А весь «Лист» он смог бы обработать разве что лет за сто. К середине второй недели практики я, как и все мои товарищи по несчастью, остро сожалела о нехватке бранных выражений в известных им языках. Человеческая, гномская и эльфийская брань стала уныло однообразной уже на третий день работы. Для полноценного описания сложившейся ситуации хорошо бы подошел гоблинский, в котором по слухам приличных слов вообще нет, но его никто не знал. А жаль.

— Паааберегись!!! — с грохотом и скрежетом откуда-то сверху на мою многострадальную голову посыпались целые хлопья ржавчины, больше напоминающие каких-то странных мотыльков, а мгновением позже мимо пролетело что-то неразличимое в полутьме ангара, разгоняемой только налобными светляками и находящимися где-то под потолком заклятыми светильниками. Сдвоенный звяк, раздавшийся откуда-то снизу, и сдавленное оханье Лаэлы заставили всех остальных, включая меня, бросить инструменты и чуть ли не прыжками, расстегивая страховочные ремни, буквально скатиться с брони поверженного древнего гиганта.

Стоящее рядом с полуоплавленным колесом, больше похожим на поставленный на ребро каменный жернов, большое монументальное корыто, склепанное из кусков брони какого-то голема было на половину пустым. То есть — еще несколько секунд назад оно было полным керосина, или той жидкости в которую превращается керосин если в нем третьи сутки подряд отмывать и отскребать ржавые обгоревшие детали. Отсутствующий объем этой буро-черной жижи наблюдался вокруг, на опорных поверхностях голема, на каменно полу ангара и на взъерошенной, мокрой как мышь фигуре.

Облаченная в мешковатый комбинезон, со свисающими сосульками вместо копны медовых волос когда-то сбегавших подобно водопаду на плечи, Лаэла бросила взгляд на моментально появившихся спасателей и…

И разрыдалась…

— Ну и чего это было? — мрачно поинтересовалась я у Торката, в то время как его брат успокаивал свою напарницу, впавшую в истерику. Магичка хныкала как маленькая девочка, грозилась непонятно кому страшными эльфийскими карами и почему-то упорно не желала выпускать из рук слегка погнутое и местами ржавое, но все еще достаточно острое долото монументальных размеров, а кузнец рун прыгал вокруг нее кривоногой бородатой бабочкой и пытался промокнуть стекающие с девушки на пол ангара мутные потоки. Хотя, на мой взгляд, перворожденную от жуткой смеси проще было отжать.